Незаконченный роман
Шрифт:
«Он будет через десять минут! Я сейчас все испорчу. Я уже все испортила. Я не смогу участвовать в показе! Без макияжа, не одета! Пускаю постороннего человека к Ирине домой! Она меня сегодня же вышвырнет отсюда! И будет права. Я полная идиотка. Я не заслуживаю всего, что она для меня делает».
Успокоиться у Вероники не получалось. Наоборот, ее волнение быстро перерастало в панику. У Вероники выступили слезы. Если раньше она боялась всех, кроме Ирины, то сейчас Ирину она боится больше всех.
– Добрый день. Кирилл Абрамов, к гостье Ирины Раевич.
– Добрый день. Да, да. Возьмите, меня предупредили, – молодой парень протянул Кириллу блестящий ключ. Обычно консьержами работают люди 50–65 лет, а этому и 25 не было. Кирилл взял ключ, отметив
«Странный дом, – думал Кирилл, пока ехал в лифте, – Смелая голландский архитектура под стать жильцам».
В этом доме есть несколько семейных пар с детьми и просто состоятельные люди, предпочитающие жизнь в центре столицы. Несколько квартир куплены в доме на всякий случай, хозяева появляются там редко. Но в основном народ подобрался здесь чудной. На втором этаже поселилась сумасшедшая художница–абстракционистка, которая стабильно раз в полгода выбрасывается из окна. К счастью, покончить с собой с высоты второго этажа трудно. Сразу над ней двое братьев – писателей. Пятый этаж занимают модельер и актриса дважды в разводе друг с другом. На шестом проживает стриптизерша, ей посчастливилось стать музой и одновременно яблоком раздора для братьев–писателей с третьего этажа. Восьмой этаж разделили молодой композитор (в основном пишет в три аккорда для современных попсовых песенок), хозяйка картинной галереи уже долгое время состоит в холодной войне с художницей–абстрационисткой из–за отказа выставлять ее работы у себя, поп–певичка – кумир молодежи, балерина и балерун в браке. Есть в этом доме две бывших модели, так и не вышедших замуж, несколько бывших жен олигархов, дети из состоятельных семей, жаждущие свободы от родителей, две пары геев, молодой француз Жан с двумя любовницами, при том, что жена живет за городом и воспитывает малыша, лесбийская пара, да и про Руслану с Ириной (кстати, они занимают два верхних этажа) тоже слухи ходят. Кто знает, что там на самом деле? Они близки на протяжении многих лет и к тому же обе не замужем. И это при всем их великолепии! Очень странно начинен этот дом. Жильцы все разношерстные, энергичные… И самое удивительное, что ни от кого не слышно, чтобы кто–то кому–то мешал! Казалось бы, они должны были давно поубивать друг друга, причем изощренно в лучших традициях этого дома! А они живут разные: черные, белые, красные, как в песне, и хоть бы что!
«Ну, вот я и в логове Раевич. Невероятно. Этим можно похвастаться».
– Вер`оника, – громко позвал ее Кирилл.
– Я здесь! Налево, вглубь гостиной, и направо! – изо всех крикнула в ответ Вероника, почти надорвав связки.
Кирилл побежал к ней.
– Что болит? – сразу спросил Абрамов, чтобы понять, что делать с ней дальше.
– Колено и бедро, – сразу ответила Вероника, – Сильно, – добавила, немного подумав.
– Спина, голова в порядке, уже хорошо, – сказал Кирилл, присев рядом, ласково в большие круглые глаза.
Кирилл бережно поднял ее на руки и поинтересовался где спальня. Вероника указала дорогу. Кирилл нес ее с такой легкостью, словно она была игрушечной. Вероника положила голову ему на плечо и стала рассматривать очертания его рельефной груди, отчетливо проступающие сквозь черную хлопковую майку. Весь мир куда–то пропал. Ей хотелось только одного – изо всех сил прижаться к его смуглой груди и никогда никуда его не отпускать. Вероника пришла в себя, только когда сильные руки опустили ее на постель.
– Пожалуйста, поищи мой мобильный. Он должен быть на столе в гостиной, его нужно взять с собой, – Ирина будет звонить.
– Хорошо. Сейчас принесу.
Кирилл на минуту исчез. Вероника, забыв про боль и про Ирину, бросилась рыскать по ящикам в поисках зеркала.
«Какой кошмар! Я выгляжу как лохматая обезьяна. Он больше никогда на меня не посмотрит».
Услышав приближающиеся шаги, Вероника быстро сунула зеркальце под подушку.
– Может быть больно. Потерпи чуточку. Сейчас я отнесу тебя в машину.
Вероника кивнула.
– Все будет хорошо. Не волнуйся. Врач опытный – он в два счета вылечит твою
Вероника улыбнулась ему, лежа на заднем сидении.
Абрамов доставил Веронику в больницу, как и обещал в считанные минуты. Врач не заставил ждать – принял сразу же. Вероника смотрела на Кирилла как на волшебника. Он мог открыть любые двери. Столько лет, стоя в очередях везде и всюду, она и не догадывалась, что можно вот так просто входить без очереди куда угодно и когда угодно.
– Растяжение и вывих. Первых несколько дней опираться на ногу будет больно, еще неделю будешь хромать. Дефилировать сможешь недели через две–три. Берегись, птичка, чем меньше будешь нагружать ногу, тем быстрее снова сможешь порхать по подиуму, – вынес приговор хирург и добродушно улыбнулся.
Кирилл приобнял Веронику, пытаясь успокоить. Подиум для Вероники имел гораздо меньшую ценность, чем предполагал Кирилл. Намного больше Веронику волновало, что скажет Ирина о случившемся. Только бы ее не разозлить! В гневе Ирина теряла чувство меры. Однажды Веронике посчастливилось наблюдать последствия ее ярости. Перед одним из просмотров начинающих моделей, которые она организовывала, чтобы посмотреть новые лица, Ирина застала одну из девушек за подменой туфель. Шестнадцатилетняя блондинка с мелкими чертами лица, обещающими модели долгую жизнь в профессиональном плане, должна была упасть во время дефиле. Амбициозная, но менее привлекательная девушка подготовила для соперницы туфли на подпиленных каблуках. Вряд ли она сознавала всю опасность затеи как для себя так и для конкурентки. Случись девушке надеть туфельки с сюрпризом, она могла здорово покалечиться, свалившись с полутораметрового подиума. К счастью Ирине удалось предупредить тяжелые последствия. Вместо того чтобы тут же прогнать безответственную девицу, Ирина отправила ее на подиум в подпиленных ей же туфлях. Отказаться у девушки не хватило храбрости. По подиуму она ходила как хромоножка, боясь ступить на подпиленный каблук. Теперь она понимала, что подиум высокий, и не остаться калекой теперь было важнее, чем не опозориться перед именитыми гостями шоу. На беду в зале и жюри сидели представители многих модных марок. Карьера модели больше девушке не улыбалась.
– Ух, ты! Уже два часа. Время обедать. Твой желудок уже бурчит, как сварливая баба?
«Отказаться неудобно, но скоро приедет Ирина. Мне и так многое придется ей объяснять. А можно ли мне вообще соглашаться? Что бы сказала Ирина? Но я же не могу ему сказать, что каждый свой шаг, я делаю с ее разрешения. Придется принять решение самой».
– Не стоит беспокоиться. Я в порядке. Ты и так слишком много сделал для меня. Я тебе очень благодарна. Спасибо за заботу, но правда не стоит.
– Это не любезность. И не беспокойство, то есть… я, конечно, беспокоюсь о тебе, – они оба рассмеялись, – На самом деле я нагло пользуюсь ситуацией. Когда еще у меня будет шанс побыть с тобой вдвоем?
– Разве в ресторане кроме нас никого не будет?
– Если захочешь.
Вероника засмеялась.
– Брось. Я пошутила.
– А я нет.
«Так романтично. Я ему нравлюсь. Правда, он думает, что я звезда. Особо ценная модель, которой даже Ирина Раевич разрешила у нее поселиться. А я просто студентка, которой подарили удивительные летние каникулы. Но принц же не расстроился, когда узнал, что Золушка не принцесса. Может и он не расстроится. Нет, не стоит даже мечтать, то всего лишь сказка».
– Я с удовольствие с тобой пообедаю. Из–за этих нервов я жутко проголодалась.
– Вдвоем?
– Прекрати. Я просто пошутила. Меня устроит даже самая шумная кафешка.
Кирилл усмехнулся и завел машину.
«Мерседес» притормозил у популярного ресторана в классическом стиле. Почти за всеми столиками сидели люди. Кирилл едва успевал смыкать губы, отвечая на нескончаемые приветствия. Вероника почувствовала себя неловко из–за огромного количества оценивающих взглядов и уже пожалела, что отказалась от уединения. Кирилл – завидный жених, постоянно в центре внимания, а благодаря этому и она. Теперь Веронике не избежать обсуждения ее персоны.