Незавершенная месть. Среди безумия
Шрифт:
– А тот посоветовал Большому Робби связаться с вами, его преемницей, и доверять вашей интуиции.
– Думаете, Макфарлейн мне доверяет?
– Он доверяет Бланшу, а значит, и вам.
– Полагаю, вы правы. Макфарлейн расспрашивал меня очень мягко.
У машины Мейси повернулась к Страттону и протянула ладонь:
– Надеюсь на продолжение сотрудничества, инспектор.
– Взаимно, мисс Доббс. Однако нам следует поторопиться.
– Я уже думаю об этом деле. – Она села в автомобиль. – Увидимся в четыре часа.
Хикори-дикори-док. Тик-так, тик-так. Часы-часики, время-времечко.
…И меч несут, чтоб с плеч
Карандаш начал царапать бумагу, поэтому человек, волоча ноги, пошел на кухню, достал из ящика нож и заточил грифель. Стружка сыпалась в раковину, на темное пятно ржавчины, куда день и ночь капала холодная вода из крана. Человек поморщился от неприятного звука, кончиком пальца проверил остроту карандаша, словно настраивая скрипку, прошаркал обратно к столу и продолжил писать.
17
Строчка из английской народной песенки «Апельсины и лимоны».
Они-то ни о чем не знают, не держат ухо востро, у властей всегда с этим проблема. А я все помню. Правильно я сделал, что разослал часы. Это для того, чтобы мы могли сверять время с точностью до секунды, чтобы мы все – тысячи и тысячи – сделали решительный шаг в один и тот же момент, и…
Карандаш замер над страницей. У человека захватило дух, воспоминания быстро замелькали перед его мысленным взором, точно движущиеся картинки: застывшая гримаса смерти на лице убитого солдата, безмолвный крик товарища, с которым мертвец шутил всего несколько секунд назад, и безжалостный грохот боя в мозгу, заново погружающий в кошмар войны. Человек выронил карандаш и прижал ладони к глазам, крепко-крепко, как будто, надавливая пальцами на мягкие округлости, мог вытеснить картинки из головы, если бы только сумел выдержать боль… И если бы это принесло ему покой.
Через некоторое время призраки угомонились, затихли и вернулись в дальний уголок сознания, где обычно обитали, поэтому человек перечитал написанные строчки, взял карандаш и начал заново.
Так какой же смысл в том, чтобы угадать верное время, если ничего другого угадать не можешь? Время и результат, время и результат. Краучер знал про это. Бедняга. Бедный, бедный Краучер.
Человек заложил карандаш между страницами тетради в черном кожаном переплете, перетянул обложку резинкой, чтобы карандаш не затерялся и не выпал на пол. Потом встал и мелкими шагами засеменил к буфету, достал оттуда большой ящик с пустыми бутылками в оплетке, пробирками и резиновыми шлангами. В другом ящике находились склянки, наполненные различными жидкостями, жестяные банки всевозможных размеров – каждая была снабжена аккуратно приклеенным ярлыком с карандашной подписью. Если бы инспектор Дарби посмотрел на ярлыки через лупу, он заметил бы там и сям неровные пятна: бумага выцвела в тех местах, куда попала слюна, подтекавшая из открытого рта человека.
Человек поставил оба ящика на стол и принялся подсоединять шланг к одной из пустых бутылок. При взгляде на него сторонний наблюдатель наверняка вспомнил бы историю доктора Джекила и мистера Хайда и испытал смутное беспокойство. Закончив приготовления к чему-то вроде эксперимента, человек снял резинку, стягивающую страницы дневника, вновь раскрыл тетрадь в черной кожаной обложке и взялся за карандаш.
Некогда я был хорош кое в чем. Я умел делать только одно и делал это хорошо. Но теперь это им неинтересно. Значит, я должен показать свое умение. Я им покажу. Жарко, жарко, пламя ярко… [18]
18
У.
Глава 3
Мейси вставила ключ в замочную скважину и отперла наружную дверь здания на Фицрой-сквер, на втором этаже которого размещалась ее контора, состоявшая из одной комнаты. Чувствуя изрядную усталость, Мейси поднялась по ступенькам и застыла, услыхав за дверью конторы шум. Сперва она встревожилась, затем по лестничному пролету эхом разнесся звонкий детский смех, и тоненький голосок воскликнул: «Догони нас, папа, догони меня и Бобби!» Мейси удивилась: что Билли делает на работе? По субботам они обычно закрывались после обеда, если только какое-нибудь важное дело не требовало круглосуточного присутствия, а сегодня к тому же второй день Рождества, официальный выходной. Вдобавок он привел с собой детей.
– Здравствуйте, Билли, и вы, молодые люди, Билли и Бобби. – Мейси с улыбкой вошла в кабинет. Шляпку и шарф она сняла, но осталась в пальто. – Здесь холодно, как бы мальчики не простудились! Отчего не разжечь газовый камин?
Билли занимался с сыновьями, сидя на полу, но при появлении Мейси встал и покраснел от смущения.
– Ребятки, поиграйте с игрушками, пока мы с мисс Доббс побеседуем. И давайте-ка еще раз вспомним, что надо говорить, когда вам дарят подарки?
Мальчики встали рядышком и в один голос промолвили:
– Спасибо, мисс Доббс.
– Мне очень понравилась пожарная машина, – прибавил юный Билли.
Мейси ласково взъерошила соломенные чубчики обоих непосед и посоветовала им играть там, где нет ковра.
– По доскам машина поедет быстрее, – объяснила она и повернулась к своему помощнику. – Давайте выпьем по чашечке чая и поговорим, – если хотите, конечно.
За чаем Билли рассказал, что с приближением праздников Дорин еще больше замкнулась в себе. И хотя семья Бил никогда не имела возможности отметить Рождество пышно, они, как правило, все же старались отложить немного денег на жареного цыпленка и подарки для детей. В этом году Дорин не проявила к подготовке торжества почти никакого интереса и только положила под елку несколько игрушек для Лиззи, которые Билли пришлось убрать, чтобы не расстраивать сыновей.
– Знаете, мисс, порой она похожа на тень, бледную тень. Летом мне казалось, что она пошла на поправку и мы как-нибудь выкарабкаемся. Я, конечно, тоже тоскую по нашей малышке Лиззи, но ведь у нас еще растут двое сорванцов, и им нужна мать. Верите ли, мисс, когда по вечерам я возвращаюсь домой, Дорин иногда просто сидит и смотрит в никуда. Плита давно остыла, в стороне лежит недошитое платье… Мне приходится тормошить ее, поднимать, заново учить, как делать то и это. Бывают дни, когда она выглядит совершенно здоровой, а потом опять такое. Она почти ничего не ест, хотя я забочусь, чтобы в доме была еда. Мы хоть и сроду не катались как сыр в масле – людям вон еще горше приходится, с крысами живут, – а только дом всегда содержали в чистоте, следили, чтобы ребятишки наши опрятно выглядели и ходили в школу. А теперь моя жена будто проваливается в какую-то бездонную черную пропасть, а я ее пытаюсь удержать…
– Билли, я вам искренне сочувствую.
– Вот я и подумал, вы вернетесь не раньше понедельника, а нам больше пойти некуда. Я решил дать Дорин маленько отдохнуть от нас, да и, по правде говоря, хотел вытащить мальчишек из дома, из этой обстановки. Музеи на Эксибишн-роуд сегодня закрыты – я, знаете, хотел сводить их в Музей науки, там специально для ребятни открыли зал с маленькими машинками, где можно посмотреть, как устроен паровоз, что делается в шахте и тому подобное. В общем, мы погуляли по улицам, поглазели на витрины и как раз шли мимо конторы… Пусть, думаю, поиграют тут немного, а потом уже домой, в Шордич.