Неземная

Хэнд Синтия

Анжела повернулась и начинала играть с моим платьем.

– Красивые рюши, - дразнит она.

– Ты и так у меня в долгу.

– Жди здесь, - она немного нервничает.
– Я позову тебя.

После того, как она заходит в класс, я остаюсь в холле, слушая и ожидая своего звездного часа. Вдруг, мое сердце забилось быстрее: я слышу, как Анжела спрашивает, а мистер Эриксон отвечает. Класс смеется, когда он что-то говорит.

Я решила понаблюдать за этим через крошечное прямоугольное окно в класс. Анжела стоит перед классом, указывая на плакат изображающий хронологию

жизни королевы Элизабет, который мы состряпали на скорую руку.

Она планирует объявить меня после смерти королевы Марии. Это может произойти в любой момент, поэтому я делаю глубокий вздох и встаю так прямо, насколько позволяет мне вес платья.

Кристиан там. Я могу видеть его через окошко, сидящего в первом ряду, положив голову на руки.

У Кристиана изящный профиль.

– Так что без лишних слов, - наконец громко говорит Анжела.
– Я представляю вам Ее Королевское Высочество, королеву Элизабет, первую из дома Тюдор, королеву Англии и Ирландии...

– Такер, открой дверь.

Дверь распахивается, и я вхожу, стараясь держать равновесие, как только могу. Осторожно, чтобы не спотыкнуться в таком массивном платье, я величаво прохожу перед классом и встаю рядом с Анжелой. Кажется, класс испускает коллективный вздох.

Конечно, мы не смогли полностью скопировать реальное платье с портрета Элизабет, распечатанное с Википедии. Оно инкрустировано изумрудами и рубинами и сделано из метров и метров дорогих тканей, но мама Анжелы сделала превосходную имитацию.

Платье имеет насыщенный золотистый цвет с рисунком из серебряной парчи и белую шелковую нижнюю рубашку, которая выглядывает из рукавов. Горячим глеем мы приклеили искусственный жемчуг и стекло, имитирующее драгоценные камни, по краям. Корсет утягивал меня в талии, а пышная юбка доходила до пола. Воротники на моей шее и запястьях выполнены из жесткого белого кружева и украшены искусственным жемчугом. В довершении всего мое лицо почти белое, что, как предполагается, символизирует чистоту Элизабет, с красными губами. Анжела разделила мои волосы прямым пробором посередине и свернула в сложный плетеный пучок сзади. Затем сверху возложила короноподобный головной убор, сделанный из проволоки и жемчуга, самая крошечная из которого висела посередине моего лба, и длинного куска белого бархата, который ниспадал сзади, словно вуаль невесты.

Класс смотрел на меня, словно я настоящая королева Элизабет, переместившаяся во времени. Я вдруг почувствовала себя красивой и сильной, будто по моим венам на самом деле течет королевская кровь.

Я больше не Бозо.

– Королева Мария умерла, - говорит Анжела.
– Да здравствует королева Элизабет.

Теперь моя очередь. Я закрываю глаза, вдыхаю так много воздуха, сколько позволяет корсет, затем поднимаю голову и смотрю на класс, как будто теперь они мои верные подданные.

– Мои лорды! Законы природы сподвигли меня на горе по моей сестре, - говорю я лучшим британским акцентом, на который только способна.
– Бремя, обрушившееся на меня, не могло не поразить меня, и, тем не менее, я создание Божье, предназначенное повиноваться Его воле, что я и буду, желая от души, делать,

ведь я - Его посредник, министр Его небесной воли. И эта должность в настоящее время совершенна для меня.

Класс молчит. Я гляжу на Кристиана, который смотрит прямо на меня, как никогда раньше. Наши взгляды встречаются. Он улыбается.

Я вдруг чую запах дыма в воздухе.

Не сейчас, думаю я, как если бы я могла управлять видением. Следующая строка моей речи вылетает из головы. Я начинаю видеть очертания деревьев.

Пожалуйста,безнадежно думаю я. Уходи.

Не помогает. Я с Кристианом в лесу. Я смотрю в его золотистые глаза. Он так близко, так близко на этот раз, что я могу почувствовать его запах, смесь мыла и пота.

Я могла бы протянуть руку и дотронуться до него. Я хочу. Я не думаю, что когда-либо хотела чего-то так сильно в своей жизни, но чувствую зарождающееся горе во мне, такое сильное и болезненное горе, что мои глаза мгновенно наполняются слезами. Я почти забыла это горе. Я опускаю голову и вижу, что он держит меня за руку, длинные пальцы Кристиана обернуты вокруг моих. Его большой палец тянется к моим костяшкам. У меня перехватывает дыхание.

Что это значит?

Я смотрю вверх. Я снова в классе, смотрю на Кристиана. Кто-то хихикает. Мистер Эриксон выжидающе смотрит на меня. Я могу чувствовать, как волны напряжения поднимаются в Анжеле.

Она волнуется. Она хочет дать мне записки. Может быть, это не такая уж и плохая идея.

– Ваше Величество?
– подсказывает мистер Эриксон.

Я вдруг вспоминаю следующую строчку.

– Мужайтесь, - быстро говорю я, не в силах оторвать взгляд от Кристиана. Он вновь улыбается мне, как будто у нас личный разговор.

– Я знаю, у меня есть тело, тело слабой женщины, - говорю я.
– Но у меня есть сердце и смелость короля.

– Сюда, сюда!
– говорит Анжела, ее золотые глаза вспыхивают за стеклами очков.
– Да здравствует королева!

– Да здравствует королева, - повторяет мистер Эриксон, а затем и весь класс.

Я не могу удержаться от улыбки. Анжела, обрадованная, что с моей стороны все выполнено, начинает рассказывать детали правления Элизабет. Теперь мне остается просто стоять и хорошо выглядеть, как она сказала. И постараться успокоить свое сердцебиение.

– Конечно, в течение долгого времени каждый в Англии, казалось, был заинтересован в поиске правильного мужа для Элизабет, - говорит Анжела, взглянув на мистера Эриксона, будто доказывая свою точку зрения.

– Все сомневались, что она будет в состоянии сама управлять страной, но она оказалась одной из лучших и почитаемых монархов в истории. Она открыла золотой век в Англии.

– Да, но не умерла ли она девственницей?
– спрашивает Такер из задней части класса.

Анжела не колеблется. Она сразу же пускает в ход свой материал о Королеве-девственнице, говоря, что Элизабет использовала образ девственницы, чтобы сделать ее статус незамужней еще более привлекательным.

Такер, стоя у задней стены, ухмыляется.