Неземная
Шрифт:
– Это из-за меня? Я ей не нравлюсь, да?
Ненавижу боль, которая проскальзывает в его голосе. Ненавижу смотреть на него и видеть это выражение на его мужественном лице. Это не честно. Большинство матерей мечтают, чтобы их дочери встречались с такими парнями, как Такер. Он знает, что такое уважение, он вежливый, даже немного с рыцарскими замашками. Плюс ко всему, он не курит, не пьет, и у него нет дурацких тату или пирсинга. Он просто золото. Но мою маму ничего из этого не интересует. После того, как она меня наказала, мама сказала, что будь я обычной девушкой, она бы не имела ничего против того,
– Это имеет отношение к Кристиану? – спрашивает он.
– В некотором роде, - вздыхаю я.
– И в каком же?
– Я должна сосредоточиться на Кристиане. Мама думает, что ты отвлекаешь меня от него. Поэтому я наказана. – Я знаю, что он заслуживает лучшего объяснения, но мне не хочется больше об этом говорить. Не хочу чувствовать себя, словно обманщица, хотя ничего из этого не было моим выбором, и именно в таком свете он меня сейчас видит. Некоторое время он хранит молчание.
– Что ты об этом думаешь? – наконец спрашивает он.
Я медлю. Я не знаю ни одной истории о полу-ангелах, которые не выполнили своего предназначения. Я вообще не знаю историй о полу-ангелах, точка. Все, что я знаю, что в случае провала они истощаются и умирают. Мама ни разу не представляла мне другой исход. У нее это всегда звучало неизбежно. Для этого я была создана.
– Не знаю, что думать, - признаюсь я.
Это неправильный ответ. Такер с силой выдыхает.
– Звучит так, как будто нам надо начать встречаться с другими людьми. Как минимум, тебе.
– Что?
Он отворачивается.
– Ты меня бросаешь? – я уставилась на него, волны ужаса проходят через меня, как землетрясение. Он вздыхает, пробегает пальцами по своим укороченным волосам, затем снова смотрит мне в глаза.
– Да, думаю так.
Я встаю.
– Такер, нет. Я все разузнаю. Я все как-нибудь улажу.
– Твоя мама не знает, да?
– Ты о чем?
– Она не знает, что я в курсе. О тебе. О полу-ангелах и все такое.
Я вздыхаю и качаю головой.
– И если она узнает, у тебя будет еще больше неприятностей.
– Мне все равно.
– Мне не все равно. – Он начинает расхаживать вперед – назад. – Я не хочу быть тем, кто внесет хаос в твою жизнь. Я не буду стоять на твоем пути и на пути твоей судьбы.
– Пожалуйста, не надо.
– Все будет хорошо, - говорит он, кажется, больше самому себе, чем мне. – Может, когда все закончится, после пожара, когда ты спасешь его, все станет таким же, как и прежде.
– Ну да, - слабо соглашаюсь я. Пройдет всего пара недель, месяц, максимум два, до того, как закончится сезон пожаров, я сделаю все, что от меня требуется и смогу вернуться к Такеру, и уже ничего не будет стоять между нами. Только я не верю в это. Я не могу. Что-то внутри меня говорит, что если я пойду в лес с Кристианом, то уже никогда не смогу вернуться к Такеру. Тогда все будет кончено, окончательно.
Такер больше не встречается со мной глазами.
– Ты молода, - говорит он. – У нас есть еще много времени, чтобы влюбиться.
Два дня я лежу в кровати, в мире пропали краски, у еды пропал вкус. Знаю, это кажется глупым. Такер всего лишь парень. Люди расходятся, и это правда жизни.
Утром третьего дня звенит дверной звонок, чего почти никогда не случается, и первое, что приходит мне в голову, что это может быть Такер, что он передумал, что мы сможем еще все уладить. Я слышу, как Джеффри бежит вниз, чтобы открыть. Я подскакиваю с кровати и бегу в ванную, чтобы распутать волосы и смыть следы слез с лица. Я набрасываю какую-то одежду, смотрю на себя в зеркало, и переодеваюсь в фланелевую рубашку, которая больше всего нравится Такеру, в ту, которая по его словам, делает мои глаза похожими на два глубоких океана. Та, которая была на мне в день, когда мы прыгали с дерева. Но хотя моя рука и дотягивается до дверной ручки, хотя я и делаю шаг в холл, я знаю, что это не Такер. Глубоко внутри я знаю, что Такер не из тех людей, что меняют свое мнение. Это Анжела. Она, улыбаясь, рассказывает Джеффри об Италии. Анжела выглядит усталой, но довольной. Они оба поворачиваются, когда я медленно спускаюсь по лестнице. Не могу решить, рада ли я ее видеть после нашего последнего разговора. Ее улыбка меркнет, когда она смотрит на меня.
– Ух ты, - она выдыхает так, будто она шокирована тем, что так плохо вообще можно выглядеть.
– Я забыла, что ты должна была вернуться на этой неделе, - говорю я с нижней ступеньки.
– Ах, ну да, рада тебя снова видеть. – Уголок ее рта приподнимается. Она подходит ко мне и стягивает меня с лестницы. Затем она берет прядь моих волос и держит их на свету, что просачивается через окна.
– Ух ты, - снова говорит она. – Это гораздо лучше, чем оранжевый, Кей. Ты изменилась. Твоя кожа мерцает. – Она прикладывает ладонь к моему лбу, как будто я больной ребенок. – И теплая. Что с тобой случилось?
Я не знаю, как ей ответить. Я не видела того, что видит она, когда смотрелась в зеркало в своей комнате. Все, что я действительно видела – это мое разбитое сердце.
– Думаю, мое предназначение приближается. Мама говорит, я становлюсь сильнее.
– С ума сойти. – Я не понимаю неприкрытую зависть в ее глазах. Мне непривычно, что она мне завидует; обычно все наоборот. – Ты прекрасна, - говорит Анжела.
– Она права, - внезапно говорит Джеффри. – Ты и правда похожа на ангела.
Но мне не важно, то я красива. Я ужасна. Слезы катятся по моим щекам.
– О, Кей… - Анжела обвивает меня одной рукой и сжимает.
– Только не говори «я же тебе говорила», ладно?
– Как долго она в таком состоянии? – спрашивает она у Джеффри.
– Пару дней. Мама заставила ее порвать с Такером.
Не совсем правда, но я не поправляю его.
– Все будет хорошо, - говорит Анжела. – Давай тебя помоем, потому что даже с мерцающей кожей и всем остальным, ты немного запустила себя, Кей…и давай устроим небольшой девичник, и все будет хорошо, вот увидишь. – Она отстраняется и смотрит на меня своим взглядом восторженного исследователя полу-ангелов. – У меня есть потрясающая история для тебя.