Нежеланный

Nocuus

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Флер, как только я зашел в любимую ею беседку.

— Не всегда тайны прошлого приносят радость в настоящем, — хмыкнул я, присаживаясь рядом с вейлой.

— Я думаю, все будет хорошо, — чуть улыбнувшись, прошептала Флер, смахнув видимую только ей пушинку с моего лица.

* * *

После того, что рассказал Джаспер, я долго не мог собраться с мыслями. Как вообще такое могло произойти? Как друг мог предать?

Несмотря на то, что письмо Луне было написано, мне захотелось поделиться с ней тем, что я только что узнал. Мне было остро необходимо услышать что-нибудь исключительно в

ее исполнение в ответ. Может быть, она бы предположила какую-нибудь абсолютно безумную версию произошедшего. Любая ее безумная версия была бы лучше той правды, которую расскажет мне Джаспер, когда я решусь спросить.

— Гарри, ты не мог бы зайти ко мне в кабинет? — Джас снова заглянул ко мне. Кивнув, я отложил письмо и поплелся туда. Я ожидал, что брат пойдет следом, но он не пошел. Еще ни разу не был в его кабинете, мне казалось, что если я зайду туда, то непременно буду вмешан в обсуждение каких-нибудь заумных проблем или еще чего-нибудь.

Обстановка его кабинета была менее строгой, чем обстановка моего кабинета в имении Поттеров. Да и вообще мне казалось, что ко всему окружающему нас убранству дома приложила руку женщина. Не знаю даже, почему мне так казалось, Джас, конечно, был педантичным и следил за своим внешним видом и убранством дома, но здесь было что-то еще. Будто в каждой комнате витал легкий шлейф духов или след какой-то дурманящей магии. В общем, что-то приятное — женское.

— Доброе утро, Гарри, — приятный женский голос, раздавшийся откуда-то сзади, немного испугал меня. Вздрогнув, я развернулся и увидел портрет над камином. Портрет нашей матери.

— Доброе… — неуверенно протянул я. Интересно, почему портрет матери есть в доме Джаспера, но его нет моем. Это несправедливо!

— Вообще-то мой потрет есть и в твоем доме, но ты никогда не заходишь в картинную галерею, — легко рассмеялась мама, будто прочитав мои мысли. Смутившись, я поспешно сел в кресло.

— Должно быть, Джас попросил меня прийти, потому что ты хотела со мной поговорить? — откашлявшись спросил я, пытаясь быть менее пристыженным. Когда в следующий раз буду в имении Поттеров, облажу весь дом, чтобы ничего не пропустить.

— Верно, — мама рефлекторно погладила свой большой живот. Ох, увидев ее лицо на портрете, я даже не обратил внимания на все остальное. Она была нарисована беременной. Такая красивая!

— Джаспер ведь рассказал тебе о… — она пощелкала пальцами, будто подбирая нужное слово. — О нашей глупой доверчивости?! — наконец, спросила мама.

— Да, — я не считал их доверчивость глупой. Я считал их друзей дерьмовыми.

— И что ты думаешь, милый?

— Я не понимаю, почему он предал. Ведь он знал вас столько времени в школе, возможно даже до нее, и выдал тайну, которую ему доверили. Я не понимаю. Ведь… — столько всего крутилось на языке, так много было мыслей, и я не знал, как высказать все, что меня мучило.

— Ох, милый, — мама легонько рассмеялась. — За ответом на этот вопрос не нужно далеко идти и пытаться осмыслить всю психологию. Питер поставил свою жизнь выше нашей дружбы и выше наших жизней. Он попросту оказался трусом, вот и все.

— Неужели ничего не дрогнуло, когда он рассказал о тайне чужому человеку, — тихо пробормотал я.

— Я не знаю, Гарри, — серьезно ответила она. — И, пожалуй, не хочу знать. Меня не волнует, терзали ли его угрызения совести или еще что-то. Я просто хочу, чтобы он сдох, как крыса, которой он и является, — мелкий зверек Джаспера

в клетке истошно заверещал. — Именно поэтому Джаспер и решился все тебе рассказать. Он… — мама замолчала, грустно устремив взгляд вдаль. Я терпеливо ждал. Мне так хотелось, чтобы она рассказала мне о нем что-то важное. Хотя, наверное, такого и быть не должно. Ведь это я живой и здоровый общаюсь с ним каждый день, а не она.

— У него хорошая память, Гарри. И иногда мне бы хотелось, чтобы он не помнил некоторых вещей. Когда мы решили, что хранителем станет Питер, Джаспер возражал. Мне стоило прислушаться к его детскому мнению, но я не сделала этого, и все обернулось так, как обернулось. Он помнит ту злополучную ночь, и я думаю, он помнит ее куда лучше, чем все свое детство в приюте. Он все это знал и смог сделать выводы. Джаспер считает, что твой крестный — Сириус — ни в чем не виноват и что есть шанс вытащить его из тюрьмы. Он так же думает, что Питер жив, — ее взгляд метнулся на клетку с крысой, — но скоро подохнет, — радостно заметила она. — В общем, я, кажется, отвлеклась от темы, Джаспер хочет знать твое мнение. Хочешь ли ты, чтобы вся правда всплыла наружу?

— Разве это будет не замечательно, что все, наконец, встанет на свои места? Виновные окажутся виноватыми, а невиновные — помилованы. Тут даже и спрашивать не о чем, — да и вообще другого варианта и не должно быть. Иногда Джас бывает таким странным.

— Верно, милый, — мама улыбнулась. — А теперь расскажи мне о Луне Лавгуд. Джаспер говорит ты без ума от нее.

Я почувствовал, что заливаюсь краской от макушки до пяток. И кто всегда тянет брата за язык?!

* * *

Маме удалось растормошить Гарри и выяснить его мнение на счет всего этого. Но, что теперь делать мне, я абсолютно не представлял. Последним пунктом в моем плане значилось: «Отдать Питера в магловскую школу для обучения в препарирование. Оставить Сириуса в тюрьме в назидание за безразличие ко мне маленькому». То есть выношения на свет грязного белья семьи Поттер в моем списке ну никак не было. В довершение ко всему Себ с Крис так и не вернулись из своего путешествие, то есть со всем этим безумием должен был разобраться я.

Но удачно вспомнив, что я — Слизеринец, гордо поднял голову и отправился в гости к семье Лонгботтомов. После чудодейственного излечения Фрэнка и Алисы, они недолго бездействовали и уже через пару месяцев вернулись на работу в Аврорат. Разумеется, они были рады меня видеть, и мне не удалось отвертеться от семейного ужина. На протяжении всего ужина Августа Лонгботтом бросала на меня косые взгляды, сварливо поджимая губы. Точно так же она посматривала и на Невилла, так что не один я чувствовал себя, как перед расстрелом. К счастью под конец этой пытки Фрэнк тактично откашлялся, привлекая мое внимание, и уже через пару минут мы, удобно устроившись в креслах в его кабинете, попивали кофе.

— Ты ведь пришел к нам в гости не просто так, Джаспер? — с улыбкой спросил мистер Лонгботтом.

— Это настолько очевидно? — хмыкнул я, украдкой осматривая обстановку кабинета. Все в их доме было массивно старинным, будто в музее. Не понимаю, как здесь вообще можно жить.

— Ты не похож на человека, который открыто примет чужую благодарность и будет утопать во славе. Ты привык делать все исподтишка, чтобы никто не знал, как Слизеринец. Но вот твоя отзывчивость к чужим проблемам явно гриффиндорская. Так что тебя привело к нам? — наблюдательность Фрэнка меня немного пугала.