Неживой

Толбери Рост

Если бы только окружающее пространство, земля, лес, вода и всё прочее не сопротивлялись ему так сильно. Словно он был чём-то чужеродным, паразитом впившимся в дерево, которое оно старается выдавить или окружить непреодолимой плотной корой. За каждый пройденный метр приходилось бороться, да так, что он порой не может стоять ещё до рассвета и прячется задолго до появления первых лучей.

Пригибаясь Ярр метнулся к колодцу, стоявшему на окраине, перемахнул через борт и упал вниз, лишь у самого дна остановив падение когтями. Тут он просидел с полчаса, вслушиваясь в окружающие звуки,

собираясь силами и внедряясь в плотные барьеры, что ему надлежало преодолеть. Когда воздух перестал обволакивать его тяжёлым покрывалом, и двигаться стало легче, он выбрался.

Тучи покинули небо, оставив только холодную россыпь звезд. Стало заметно теплее.

Ярр перепрыгнул через забор, ограждавший очередной домик, приземлился на четвереньки и резко повернул голову, реагируя на движенье. В глубине конуры от страха сжался старый пёс. Из его трясущейся пасти едва слышно доносился тихий скулёж, нарастающий с каждым мгновеньем и вот-вот грозившийся перейти в полный ужаса вой. Ярр раскрыл рот, метнулся к конуре и замер в проходе, недвижимо смотря псу в глаза, пока тот не оборвал звук и не заткнулся совсем, боясь даже вдохнуть.

Не желая убивать пса, Ярр одним прыжком взмыл в воздух и покинул двор. Облизывающийся на поленнице чёрный кот, на секунду остановил язык, скользящий по лапе, стрельнул по нёму желтыми глазами и вернулся к своему занятию, совершенно спокойно.

Стало намного легче, когда Ярр понял как скрыть свой запах от домашних животных и скота, начинавших сходить с ума, стоило ему только переступить границу деревни. Но попадаться им на глаза всё равно не стоило. Их обмануть куда сложнее, чём людей.

Прижимаясь к заборчикам и стенкам и проползая ужом через открытее участки, Ярр смог преодолеть почти половину деревни, прежде чем воздух снова сплотился вокруг, и давление на него снова стало ощутимым.

Чуть вдалеке он увидел дом, старый и покосившийся, с дырявой крышей и распахнутыми окнами. Дом, в котором люди давно не жили, и вместо них там поселилась энергия пустоты и запустения. Дом, в который он сможет войти и собраться с силами.

Глядя на холодные и далёкие звёзды, спокойно мерцавшие через дыру в потолке, Ярр сидел в центре комнаты, обхватив руками колени и ждал, пока сила окружающей земли ослабнет от его присутствия.

Послышался то ли стон, то ли скрип деревяшки, и он бросился в единственное возможное укрытие — гниющую кучу старой мебели в дальнем углу. Покосившаяся дверь тихонечко открылась, и внутрь прокралась девушка, совсем юная. Подол белого расшитого платья блеснул в свете звезд, она остановилась и тихонько позвала:

— Скигги… это ты, Скигги?

Ярр застыл, уперев свои когти в вечно голодный живот, словно угрожая ему и приказывая не издавать и звука.

— Ты не Скигги, — сказала она почти детским голоском, озорно улыбнувшись, и смотря прямо туда, где спрятался Ярр. — Кто же ты, если не Скигги?

Девушка повернулся к нему спиной, и вдруг пару раз прокружилась вокруг своей оси, так резво, что подол её платья приподнялся.

— Стало быть, это озорник Инглинг? — спросила она, остановившись,

по её губа снова скользнула улыбка. — Так Инглингу стало завидно, что он тоже захотел поиграть со мной и делать то, что я позволяю Скигги? Или хотя бы посмотреть?

Она снова прокружилась и остановилась. Ярру удалось упереть глаза в пол и убедить себя и свой желудок в том, что он холодный камень и ему чужды всякие желания и движения.

— Нет? Если ты не Скигги и не Инглинг, то кто же ты? Старые считают, что это дом надо сжечь и сравнять с землей и что он всё ещё несёт болезнь. Они бы сюда не зашли. Только если кто из них устал от своей бабы в доме… но я их всех знаю по глазам и тому как они на меня смотрят. Ты не из их числа. Дети их, которых я нянчу, тоже боятся этого дома, потому что верят, что тут живут призраки, их сюда и калачом не заманишь. Кто же ты?

Девушка ещё раз прокрутилась, задумалась, посмотрела на звёзды и луну и снова улыбнулась.

— Знаю. Ты лихо, — прошептала она и вдруг сказал громче. — То самое лихо, о котором все говорят. Выходи, лихо! Выходи и развлекай меня. Или я закричу.

Ярр не выдержал и дёрнулся.

— И как же тебя зовут, лихо? — снова спросила она тихонько, чуть приподняв голос на последнем слове.

— Яр-р-р, — прорычал он, пытаясь справится с беспокойным языком, который он забрал у купца.

— Ярр? — удивилась девочка и спешно нахмурилась. — Как же так? Всего навсего «Ярр»? Не Велберит и не Валиар, не Мульцибер и не Неберос, не Амбусциасс и не Прозепин… а просто «Ярр»… Что ж ты за бес-то такой мелкий? Ну-ка выходи, посмотрю на тебя. Выходи, Ярр, приказываю тебе!

— Не-е-ет, — прошипел на неё Ярр. — У. У-у-у. У-у-уходи.

— Как это нет? — девушка надула губки и упёрла руки в бока. — Я же назвала тебя по имени. Я теперь владею тобой. Делай, что говорю!

— Нет-т-т.

— Не слушаешься… Значит, ты не бес. Хм-м-м… А что же ты такое? Ну покажись же.

Ярр промолчал.

— Ишь какой. Не нравлюсь тебе что ли? А могли бы дружить. Ну… сам виноват тогда.

* * *

Девушка закричала. Ярр уже успел услышать много криков, но этот конкретный резанул его по ушам. И не только его. Он услышал вокруг множество звуков: встревоженные голоса, шаги по скрипучему деревянному полу, звон металла, и потрескивание загорающихся факелов.

Ярр бросился к ней, повернул лицом к себе, обхватил, зажал рот рукой и тут же одёрнул. Она кричала не от страха. В её глазах не было даже испуга. Только злоба. Отвратительная, людская, в которой так много контроля и понимания, того что происходит. Она кричала, чтобы сделать ему плохо. Чтобы посмотреть, что из этого получится. Посмотреть, как его, чужака, будут убивать.

В её глазах всё-таки появился испуг. Он оттолкнул её и ударил. В последний миг взял под контроль звериную ярость и ударил её по щеке, а не по горлу. Удар почти неощутимым, лёгким, ей отвешивали пощечины куда сильнее. Капли теплой и липкой крови тоже почти не пугали, в темноте не было видно её цвета, а наощупь организм не сразу понимал, что что-то не так. Её напугало то, что она не может закрыть рот и улыбнуться.