Нежная птаха для мрачного колдуна
Шрифт:
– Мод, дружище!
– усмехнулся Ландер, не выпуская Жиль из объятий.
– Сделай милость и отныне не входи в эту комнату без стука. Как никак я теперь женатый мужчина. И мало ли чем мы тут можем заниматься.
От последней фразы мужа Жиль залилась краской. Модир же только презрительно хмыкнул.
– Я лишь хотел пригласить вас за праздничный стол, как виновников торжества. Гости уже все в сборе. Ждем только вас.
Хотелось бы Жиль забежать на кухню, поболтать с Гурой перед тем, как начинать праздновать, но этого не позволил
– Наболтаетесь вечером, а сейчас нам, действительно, пора, - еще раз поцеловал ее он и вывел из комнаты, а потом и из покоев.
Стоило им только появиться рука об руку на пороге замка, как сразу же заиграла музыка. Жиль едва сдержала смех, когда заметила с каким серьезным видом Понк дирижирует музыкантам. И как одет он по-праздничному! Кружевное жабо на белоснежной рубахе такое пышное, что закрывает половину его лица. Из-за этого и чтобы все видеть, голову Понк задрал выше своего носа. А ботинки-то, ботинки! Под ярким весенним солнцем те так блестят, что аж слепят.
У самого входа в шатер их встречал снова Модир. Гости встали как по команде при их приближении. Жиль даже выдохнула с облегчением, когда в многообразии людей нашла знакомое лицо Монилы. Парочку лиц она тоже где-то встречала, только не помнила где. И скорее всего, тут собралась вся знать Райской долины.
Второй шатер был накрыт для служащих замка и гостей попроще. Что больше всего удивило Жиль, так это то, что Монилу пригласили в их шатер. За это она испытала приступ благодарности к управляющему. Даже если в том не его заслуга, то уже то хорошо, что он не препятствовал этому.
Праздник удался на славу. Много приятного было сказано в адрес Ландера и Жиль. Вино лилось рекой, и скоморохи старались изо всех сил. Веселились до захода солнца. И больше всего радовало, что служащие замка тоже празднуют. В глубине души Жиль очень хотелось присоединиться к тем, где все ее хорошо знали, перед кем сама она могла не тушеваться. Но разве ж могла она так поступить? Отныне она принадлежит Ландеру и его кругу. Но и тут к ней, вроде как, отнеслись по-доброму.
К тому моменту как последний гость отправился домой, Жиль уже еле держалась на ногах. И все же, она попросила Ландера отпустить ее на кухню, поболтать в Гурой и Понком. Несмотря на то, что и карлик и повариха были изрядно пьяны, Жиль точно знала, что спать они отправятся не раньше, чем проследят, чтобы во дворе замка навели порядок. А поскольку, что Понк, что Гура очень любили командовать, то Жиль не сомневалась, что найдет их на кухне попивающих чай, в то время как все остальные будут заняты уборкой.
Парочку Жиль нашла на кухне, как и предполагала. Оба пьяненькие и сонные, Гура и Понк сидели за пустым столом, и перед каждым из них дымилось по огромной кружке. Грязную посуду служащие замка тихо заносили и складывали на другом столе. Этим двоим старались не мешать.
– О-о-о, невестушка пожаловала, - завидел ее Понк и радостно потянулся к ней, да так, что едва не свалился со стула. И на глазах карлика мелькнули
– Не невестушка, а законная жена!
– гаркнула Гура, да как треснет Понка по руке.
Мальчонка, что заносил в этот момент в кухню уставленный поднос, едва не рухнул под его тяжестью, да от испуга. А Жиль на сдержалась, рассмеялась. Как же рада она была оказаться здесь, в простоте и уюте, после всего торжественного и праздничного, что испытала за сегодня.
– Иди сюда, деточка, - распахнула объятья Гура, но встать тоже не решилась.
– Отведай витаминной настойки перед бурной ноченькой, - затряслась она всем телом, и теперь уже Понк грозно взирал на нее, раздувая ноздри.
– Думай, что говоришь, женщина. И никакая она тебе не деточка теперь. А самая настоящая госпожа!
– Понк, у меня выросли рога?
– рассмеялась пуще прежнего Жиль.
– Нет, - озадаченно тряхнул он головой.
– И кожа не позолотилась вроде, - опустилась Жиль на свободный стул.
– А должна была?
– вид карлика стал еще более обалделым.
– Дурень ты!
– в сердцах сплюнула Гура.
– Не должна была, - наклонилась Жиль и чмокнула пьяного беднягу в щеку.
– Я не изменилась, мир тоже, а потому и вы не должны менять ко мне отношение.
– А-а-а, вон ты о чем, - протянул Понк.
– Да разве ж мы сможем.
– А почему нет?
– посмотрела на него Жиль, подметив, как суетливо стала помешивать ложечкой в кружке Гура, словно в попытке спрятать глаза.
– Ну... тут уже со всеми беседу провели...
– Кто?
– Известно кто, изувер этот, - тихо пробурчала кухарка, поглядывая на закрытую дверь.
Стол с грязной посудой уже ломился. И не только стол. Посуда была повсюду, лишая кухню привычного порядка. Но Гура даже внимания на это не обращала. Ну и судя по тому, как давно не распахивалась дверь, столы во дворе уже были убраны.
– И что же он вам сказал?
– поджала губы Жиль.
– Да собрал всех с неделю назад. Долго распинался, показывая нам разницу между господами и слугами. Потом запугивал, как делает всегда, грозил страшными карами. И лишь потом сообщил, что скоро твой статус в замке изменится, что станешь ты не нашей голубкой, а птицей высокого полета. И закончил на том, что если заметит со стороны кого-то панибратское отношение к тебе, то накажет самым строжайшим образом, ирод, - вновь сплюнула Гура.
Все это она рассказывала хоть и тихо, но довольно твердо. И даже хмель из ее головы, казалось, выветрился весь.
– Вот как?
– загрустила Жиль.
– Вот зачем он так?
– Как так, деточка? Он всего лишь указал нам наше место и обозначил твое. Не бери в голову и наслаждайся жизнью. Ты глянь!
– вплеснула она руками, переведя взгляд на Понка. А тот сложил буйну голову на скрещенные руки и мирно посапывал, причмокивая губами и улыбаясь периодически.
– Вот кому все нипочем! И как мне его теперь тащить!