Нежная стерва, или Исход великой любви
Шрифт:
– Марина Викторовна, там Егор Сергеевич приехал…
– Ну и что? Он забыл, где дверь?
– Нет, но…
– Иди, Даша, не морочь мне голову! – не отрываясь от Брандо на экране, велела Марина. Та вроде вышла, но вскоре опять раздались шаги. – Что у тебя опять, Даша? – раздраженно спросила Коваль, не оборачиваясь.
– Я не Даша, – ответил муж.
– Так, ну а у тебя что?
Он подошел ближе, присел на корточки перед ней и заглянул в глаза:
– Что с тобой творится?
– С чего ты взял, что со мной творится
– Не ври мне, я же вижу.
– Наблюдательный очень? Зачем ты приехал? Мы уже не живем вместе, если ты вдруг подзабыл. Я же недостойна быть женой великого бизнесмена Малышева, ведь я – Наковальня, бандитка и шлюха, чего уж там – давай называть вещи своими именами! Тебе нужна другая женщина, улыбающаяся куколка, глядящая тебе в рот, беспрекословно подчиняющаяся не только в постели, но и вне ее. А я не такая и никогда не изменюсь. Не скрою – мне плохо, но я переживу как-нибудь. Если ты пришел мириться, то зря.
– Не льсти себе! Я пришел за своими бумагами. Просто решил узнать, что с тобой, раз уж ты дома. Ты вчера выглядела и вела себя очень странно.
– Ой-ей-ей, не понравилось, да? – ехидно спросила Коваль.
Егор тоже улыбнулся и многозначительно глянул на нее, взяв за руку, но она вырвалась, покачав головой:
– Не выйдет, Малышев! Пусть теперь тебя твоя блондинка обрабатывает, а с меня хватит!
– Зачем ты ее-то приплела? Она вчера весь вечер проплакала, так ты ее унизила.
Марина пожала плечами, потянувшись за сигаретой:
– Я ж как лучше хотела! Кто еще научит ее правильно с тобой обращаться, если не я? О тебе же забочусь, дорогой!
– Вот спасибо! – ухмыльнулся Егор и вдруг подхватил на руки, зажав рот, и понес в спальню, на ходу вытаскивая из кармана наручники. "Ах ты, сволочь, за бумагами он зашел!" – разозлилась Коваль, и, когда Малыш, бросив ее на постель в спальне, попытался приковать за руку наручником, вывернулась и выхватила из-под подушки "вальтер":
– Еще шаг, и я тебя убью.
– А сможешь? – насмешливо осведомился муж, однако испытывать судьбу не стал, зная, что слов на ветер его любимая не бросает. – Убери ствол, детка, давай спокойно поговорим.
– Я не могу говорить с тобой спокойно. Я вообще никак не хочу с тобой говорить, – проговорила Марина, но пистолет опустила.
– Вот и умница. Ложись, девочка, а я лягу рядом – так нам всегда было проще разговаривать, ты помнишь? – Егор протянул руку, чтобы коснуться ее руки, но Марина бросила в него подушку, и он увернулся, все-таки ложась рядом с ней и обнимая. – Что ты сделала со мной, Коваль? Я не могу жить с тобой, но без тебя мне просто невыносимо, – тихо сказал он, гладя ее ноги, открытые коротким шелковым халатиком. – Ты упрямая, вздорная, неуправляемая, у тебя нет никаких условностей, комплексов… Но, с другой стороны, ты нежная, покорная, ласковая, ты идеальная любовница, с тобой любому хорошо, ты любой каприз можешь
– Боюсь, у тебя нет выбора, – усмехнулась Марина, положив голову ему на грудь. – Это все только в комплекте, к сожалению, подругому не получится…
Они долго еще лежали так, обнявшись, и молчали. Марина вдруг поймала себя на мысли, что не знает уже, хочет ли, чтобы он вернулся. Вряд ли она изменится, скорее – нет, и он тоже, просто возраст уже не тот, и жизненный опыт мешает. Вот такая любовь…
– Мне пора, – сказал вдруг Егор, поднимаясь, и Коваль еле удержалась, чтобы не попросить его остаться. Он хотел поцеловать ее, но она отвернулась, и, постояв над ней минуту, Егор ушел. А Марине остро захотелось грохнуть что-нибудь о стену. Вот эту вазу, например…
Она приехала в офис к девяти утра, в строгом костюме и с гладкой прической, чем поразила в самое сердце изумленного такой переменой Розана.
– Надо же! А я думал, ты вся в коже явишься! – ехидно заметил он, подсовывая ей бумаги на подпись.
– Отвали! Давай-ка лучше пересмотрим контракт с фирмой, что поставляет морепродукты в "Шар", а то шеф жаловался, что креветки странные какие-то были последний раз. Ты разберешься или я?
– Давай лучше я, – ответил Серега. – С тобой фирмач боится разговаривать.
– Я что, такая страшная?
– Нет, но слухи, слухи!
– Вот пусть тухлятину мне в ресторан больше не пропихивает, а то я эти слухи лично подтвержу, каждое слово, так ему и передай!
– А ты чего воюешь с утра? – поинтересовался заместитель.
– Я, наоборот, очень благодушно настроена, могу вот тебя даже в лысину поцеловать, хочешь? – предложила Коваль со смехом.
– Обойдусь и без подачек! – гордо отказался Розан. – Не расскажешь, где ночевала вчера?
– Ты мне муж, что ли?
– Я – твой заместитель, и это важнее!
– Ой, расстроит тебя мой рассказ, дорогой ты мой заместитель! Но, раз ты настаиваешь… Мы с Веткой ездили в интим-салон и потом всю ночь дрючили друг друга разными интересными штучками, – томным голосом проговорила она, слегка прикрыв глаза и пальцем поглаживая тяжелый бронзовый стакан с карандашами, стоящий на столе.
– Врешь! – выдохнул покрасневший Розан.
– Базара нет, конечно, вру! – захохотала Коваль. "Вот наивный, так я тебе и выложила все и сразу, делать нечего мне!"
– Ну и фантазии у тебя, подруга!
"Ага, а видел бы ты, как я их реализую, скончался бы от переизбытка адреналина!"
Провокационные разговоры были прерваны телефонным звонком от главного администратора "Стеклянного шара". Близились выходные, и он сделал заказ на большую партию морепродуктов, а сегодня получил протухшие креветки и почти пятьдесят килограммов перемороженной и разваливающейся прямо на глазах семги.
– Йоши просто в ярости, Марина Викторовна, – заключил свою речь администратор.