Нежность и страсть
Шрифт:
– Пора спать. Солнце скоро взойдет. – Она села на одеяло, которое Артэр дал ей. – Приятных снов.
– И тебе того же, – ответил Артэр.
Артэр наблюдал, как медленно и равномерно поднимается и опускается грудь спящей Зии. Свет от костра играл на ее волосах, заставляя золотые пряди вспыхивать, как мерцающее пламя.
Ему доставил удовольствие их оживленный разговор. И только теперь он понял, что так ничего и не узнал о Ронане, зато она многое узнала о нем. Она задавала множество вопросов, а он добровольно и подробно отвечал, сам того не сознавая. Она, безусловно, знает, как
Ясно теперь, почему кто-то может в сердцах назвать ее ведьмой. Без грубости или напора она заставляет даже видавших виды мужчин подчиняться ей. А если оскорбить гордость мужчины, то он готов пойти на все, чтобы отомстить за это.
Зия, однако, такая, какая есть. Она не притворяется, и поэтому так невыносима в ее обществе мужская глупость.
Артэр посмеялся про себя, а этого он уже давно не делал. Да и не до того ему было. Когда захватили Кавана и Ронана, у него появилось больше обязанностей, и он их взял на себя, потому что знал: он должен. Временами ему не хотелось это делать. Сколько раз он мечтал, чтобы братья вернулись живыми и невредимыми, а заодно и облегчили бы его ношу. Но время шло, и его обязанности росли.
Артэр никогда никому не говорил, какое облегчение испытал при возвращении Кавана. Многие не поверили бы ему. Ведь не будь Кавана, он мог бы стать следующим вождем клана Синклеров. Но он не хотел этого. Первенство принадлежит его брату Кавану, который с самого детства знал, что именно он станет предводителем. Артэр тоже это знал. Каван родился, чтобы стать вождем, и он будет служить ему, как и его братья. Это нормальный ход вещей, и Артэр с готовностью признавал его.
Он действительно был доволен своим положением. Ему страстно хотелось встретить хорошую женщину, жениться на ней и растить выводок детей. Он всегда будет верно служить своему клану и семье. Так полагается, и так он намерен поступать.
Страстная любовь.
Слова Зии звучали у него в голове.
Ведь и отец советовал ему найти любовь. Артэр был более практичен и считал, что больше пользы в том, чтобы встретить хорошую, порядочную женщину, которая разделяла бы его планы на будущее, чем мечтать о любви.
Любовь может выбивать из колеи, может быть непостоянной и непредсказуемой. Он предпочитал совсем другое. Устойчивые отношения, женщина, на которую он мог бы положиться. И все-таки слова Зии задели его.
Страсть может угаснуть, а общие интересы остаются навсегда.
«Страсть умирает, если ты ей это позволишь».
Ее слова неотвязно преследовали его. Его отец и мать – доказательство того, что утверждение Зии правильно. Они страстно любили друг друга, семью и жизнь. Они всегда были рядом. Его отец уважал мать и часто советовался с ней по возникающим вопросам. Они скрывались в своей спальне, и, случайно проходя мимо, он и его братья слышали, как они разговаривают, смеются и…
Артэр широко улыбнулся. Лишь позже, когда они стали достаточно взрослыми и стали понимать, зачем их родители уединяются в спальне, они перестали подглядывать. Мысль о том, что его родители продолжали страстно любить друг друга, доставила ему удовольствие. Было приятно сознавать, что их
Наконец он устроился на своем одеяле, чтобы поспать, но эти мысли все еще не оставляли его. Не нужно было ему думать о Зие, страсти или любви. У него должна быть только одна мысль – о его брате Ронане. Завтра, с Божьей помощью, они, наконец, снова встретятся.
Артэр молился, чтобы ничто не помешало этому, но продолжал волноваться. Уже больше года они продолжали поиски, следуя за слухами и вестями, которые всякий раз оказывались ложными. Столько путей не привели ни к чему, и теперь он боялся, что и эта дорога окажется такой же и ему снова придется отправиться на поиски своего брата.
Каван жаждал присоединиться к нему, но Гонора чувствовала себя не очень хорошо. Она настаивала на том, чтобы Каван отправился с ним, но брат не мог оставить ее. Артэр это понимал. Случись что-нибудь с Гонорой и ребенком за время его отсутствия, Каван никогда бы себе этого не простил.
Каван все еще винил себя за то, что Ронана захватили в плен, хотя он бросился на его защиту в той битве и в плен их захватили вместе. А теперь он был одержим желанием отыскать Ронана, и Артэр знал, что он, как и другие члены клана, не успокоится, пока не найдет его.
Каван хотел доставить брата домой, живого или мертвого. Он принадлежит земле Синклеров и в земле Синклеров будет покоиться.
Артэр горячо надеялся, что завтра их неутомимые поиски завершатся, что он вернется с Ронаном, живым, и они все, наконец, смогут забыть прошлое и заняться будущим.
Артэр зевнул, сон, как он с ним ни боролся, овладевал им. Ему нужно было убедиться, что он подумал обо всем, предусмотрел все возможности, приготовился к неожиданностям. Он не может – не хочет – подвести ни одного из братьев: ни Кавана, ни Ронана. Оба достаточно страдали, и настало время семье объединиться раз и навсегда.
И тем временем он больше узнает о Зие. Она кажется доброй женщиной, а он ведь искал именно такую, чтобы сделать ее своей женой. Она кажется подходящей кандидатурой, и еще она – целительница, это еще одно хорошее качество и определенно ценность для клана.
Артэр покачал головой.
Это всего лишь мечта, пустой звук, ничего более.
Глава 4
– Так что ты сказала? – переспросил Артэр.
Он стоял рядом с конем у входа в ущелье между двумя горами, которые, казалось, соприкасаются, хотя при ближайшем рассмотрении за густыми зарослями можно было разглядеть тропу между ними.
– Твоим людям придется подождать здесь, – повторила Зия.
– Почему?
– Им нечего делать в нашей деревне. Входить в нее разрешено только тем, у кого на то есть причина.
Артэр привел важную причину:
– Они со мной.
– Но дело там есть только у тебя.
Артэр знал, что его людям не понравится, если он поедет дальше без них, да и сам он чувствовал так же. Они всегда стояли спиной к спине, в этом смысле они были единым целым.
– Мы – семья, из одного клана. Это дело касается всех нас, – сказал Артэр, понимая, что создает проблему.