Незнакомцы
Шрифт:
— Из всего, что ты нам сейчас полунамеками рассказал, — заметил Эрни Блок, — я понял, что ты профессиональный вор.
Джек Твист промолчал, и Эрни продолжал:
— И сдается мне, что тебе поневоле пришлось признаться в содеянном тем, кто промывал нам мозги. Мне думается, что начиная с июля позапрошлого года и армии, и правительству было все известно о твоей противоправной деятельности: ведь ты продолжал пользоваться старыми документами, по которым абонировал в банках депозитные сейфы, в которых позже и обнаружил открытки.
Джек вновь
— Однако, заблокировав твою память о подлинных событиях рокового лета, они вдруг предоставляют тебе полную свободу действий и позволяют заниматься прежней деятельностью. Спрашивается, какого дьявола они так поступили? Я еще могу понять нарушения закона во имя национальной безопасности, как это имеет место в этой заварухе вокруг событий на Скале Громов. Но в других случаях армия и правительство обязаны охранять законность в стране, не так ли? Тогда почему же они хотя бы анонимно не проинформировали полицию Нью-Йорка или не устроили тебе западню на месте преступления?
— Да просто потому, что с самого начала они не были уверены в надежности этой блокады, — высказала свое мнение Жоржа. — Они нас наверняка подслушивали время от времени, чтобы убедиться, что пока все нормально и повторное промывание мозгов не требуется. И происшествия с Джинджер и Пабло Джексоном это подтверждают. Так что для них выгоднее иметь Джека или любого другого из нас под рукой, чтобы в случае необходимости подвергнуть повторной принудительной процедуре без особых хлопот. Из квартиры или из автомобиля человека похитить легче, чем из тюремной камеры, как мне кажется.
— Я думаю, так оно и есть, — улыбнулся Жорже Джек. — Вы попали в самое яблочко.
Сейчас его улыбка уже не заставила ее похолодеть, как в первый раз, она была гораздо теплее, чем прежде.
Марси что-то пробормотала во сне, и Жоржа смущенно опустила глаза.
— Ради сохранения столь важного для них секрета они пошли на то, чтобы позволить мне и дальше действовать по собственному усмотрению, — решил Джек.
— А может быть, и нет. Может быть, они специально внушили вам это чувство вины. Заронили, так сказать, зерно, и оно дало всходы: вы переменились, — предположила Джинджер.
— Нет, — сказал Джек. — Раз у них не было времени, чтобы ввести каждому в память отдельную программу, у них не было его и на то, чтобы попытаться направить меня на истинную стезю. А кроме того... мне трудно это выразить... но, вернувшись сегодня сюда, я почувствовал, что ощущение стыда за содеянное и потребность в общении с другими людьми пришли ко мне именно потому, что два года назад с нами случилось нечто такое... нечто затмившее все мои личные страдания и позволившее мне понять: они не стоят того, чтобы корежить из-за них всю оставшуюся жизнь.
— Да! — радостно подхватила Сэнди. — Я чувствую то же самое. Весь этот ад, через который я прошла в детстве, он как бы потускнел после того, что произошло в июле.
Все
Джек нажал на панели музыкального автомата еще несколько клавиш и начал под грохот музыки расспрашивать каждого, что тот испытал в тот вечер и в последующее время, пытаясь составить из разрозненных деталей цельную картину, после чего перешел к обсуждению мероприятий на следующий день.
Жоржа вдруг поймала себя на мысли, что он очаровал ее во многом в силу тех же причин, что и Джинджер Вайс: это был тот тип личности, к которому она сама стремилась после развода, такой мужчина, каким никогда не был Алан. Не оказывая никакого видимого нажима, Джек склонил всех к предложенному им же плану, с самого начала пленив всю группу твердостью характера и талантом лидера.
Главной проблемой стала угроза внезапного нападения людей Фалькирка: блокада памяти рассыпалась у них на глазах, и они не могли не отреагировать. Чтобы не стать для противника легкой добычей, было решено утром рассредоточиться для выполнения индивидуальных заданий, а ночью не спать всем в мотеле, а отправить часть людей на автомобиле в город, причем в два приема, с интервалом в несколько часов.
— Я готов быть первым, — вызвался Джек. — Мне все равно нужно забрать машину с холма, где я ее оставил. Кто со мной?
— Я! — не задумываясь выпалила Жоржа. — Нужно только уложить куда-то Марси...
— Это мы устроим, — успокоил ее Эрни. — Мы с Фэй возьмем ее к себе в спальню.
Третьим вызвался ехать с первой группой добровольцев Брендан Кронин — при этом у Жоржи почему-то тоскливо защемило сердце, но лишь много позже она поняла, что это чувство разочарования.
Во вторую группу, которая должна была сменить под утро первую, включили только Неда и Сэнди. Встреча с ними должна была состояться на городском базаре.
— Если прибудете туда первыми, — предупредил Джек, — не вздумайте покупать ветчинную пасту. Ну, кажется, все. Начнем действовать.
— Минуточку! — остановила его Джинджер. Сцепив пальцы, она некоторое время собиралась с мыслями. — После приезда Брендана, после появления у него и Доминика на ладонях загадочных красных колец, после странного шума и света в конторе мотеля меня не покидала мысль о природе этого сверхъестественного явления. И мне кажется, что я нащупала нить к разгадке...
Все немедленно выразили горячее желание ее выслушать.
— При всем многообразии наших снов в них имеется одно связующее звено, Луна. Далее. Часть наших снов, как выяснилось, основывается на подлинных событиях: я имею в виду защитные костюмы, шлемы, ремни, которыми нас привязывали к кроватям, капельницы и другие детали, которые мы позже видели на фотографиях. Исходя из этого, резонно предположить, что и Луна снится нам не случайно, она является частью тех событий, воспоминания о которых закрыты блокадой. Вы согласны?