Незнакомцы
Шрифт:
Тем не менее несколько позже, во время обеда хозяев мотеля и их гостя в гриль-баре «Спокойствие», писатель предпринял попытку воссоздать события, предшествующие трагическому происшествию 6 июля. Результат ошеломил не только участников этого эксперимента, но и людей полковника, скрыто следивших за ними как визуально, с наблюдательного поста к югу от шоссе, так и акустически, с помощью специального преобразователя звукового сигнала, поступавшего на микрофон телефона-автомата. В гриль-баре все вдруг затряслось, помещение наполнилось странным грохотом, потом совершенно
Этот феномен явился полным и пренеприятнейшим сюрпризом для Леланда и всех остальных участников операции прикрытия, особенно для ученых, которые пришли в жуткое волнение. Открытие на следующий день у Кронина способности к исцелению еще более наэлектризовало ситуацию. Поначалу события казались необъяснимыми. Но, пораскинув мозгами, Леланд пришел к выводу, от которого кровь стыла в жилах. К аналогичному заключению пришли и эксперты, некоторые из которых перепугались не меньше полковника.
Теперь никто не отваживался что-то предсказывать. Могло случиться все, что угодно.
Обуреваемый тягостными предчувствиями, Фалькирк уже подумывал, что ситуация, казавшаяся нейтрализованной полтора года назад, вообще не могла быть взята ими под контроль, потому что вышла из-под него задолго до их появления на сцене.
Утешало только то, что из всех свидетелей, собравшихся в мотеле, заразились только двое — Корвейсис и священник. Хотя слово «зараза» здесь вряд ли было уместно. Может быть, больше подошло бы слово «одержимость», а может, случившееся с ними вообще невозможно описать словами, потому что такого еще никогда ни с кем не случалось за всю человеческую историю, и, следовательно, потребность в подходящем слове не возникала.
Даже если бы осада дома Шаркла завтра была снята, даже если бы отпала угроза утечки информации и ее огласки прессой, Леланд не мог бы со спокойной душой отдать приказ штурмовать мотель, потому что задержать и изолировать Корвейсиса и Кронина, а может быть, и остальных теперь, полтора года спустя, было гораздо сложнее. А если Корвейсис и Кронин вообще уже были, по сути, никакие не Корвейсис и Кронин, а кто-то или что-то еще, тогда совладать с ними вообще уже было невозможно.
У Леланда еще сильнее разболелась голова.
«Извлеки из этого пользу! — приказал он себе, поднимаясь из-за стола. — Извлеки из боли пользу, как ты это делал на протяжении многих лет, тупица, чтобы продержаться еще день-два, пока не покончишь с этой морокой или не сдохнешь, одно из двух».
Он вышел из каморки в приемную, прошел по глухому коридору и очутился в также лишенном окон центре связи, в углу которого за столом сидели лейтенант Хорнер и сержант Фикс.
— Командуйте отбой, — приказал Леланд. — На сегодня все отменяется. Подождем еще денек, пока не прояснится ситуация с Шарклом.
— Я как раз собирался к вам идти, — доложил Хорнер. — В мотеле события развиваются. Они ушли из гриль-бара. Твист пригнал свой джип и вместе с Жоржей Монтанелла и священником укатил на нем в направлении Элко.
— Какого дьявола
Хорнер кивнул на Фикса, сидящего в наушниках и слушающего мотель.
— Из их разговоров мы поняли, что остальные укладываются спать. Твист, Монтанелла и Кронин уехали, чтобы мы не накрыли их всех разом. Это наверняка идея Твиста.
— Чтоб ему провалиться! — выругался Леланд, потирая пальцами виски. — Ладно. Сегодня мы все равно не станем садиться им на хвост.
— А как насчет завтра? Что, если они и завтра выкинут подобный номер?
— Утром, — отрезал Леланд, — мы за всеми установим наблюдение.
Раньше он не видел необходимости в постоянной слежке за каждым свидетелем, поскольку знал, что в конце концов все соберутся в мотеле, чем и облегчат его задачу. Но теперь, когда в любой момент могла возникнуть необходимость взять их под стражу, он должен был знать, где каждый из них находится.
— Они могут заметить за собой «хвост», — заметил Хорнер. — Ведь здесь все как на ладони, спрятаться «наружке» трудно.
— Я знаю, — скривил рот Леланд. — Пусть видят. Теперь нам уже не нужно прятаться, дело идет к развязке. Вдруг это выведет их из равновесия и они с перепугу вновь собьются в стадо. Тогда нам будет легче загнать их в хлев.
— Нам будет нелегко взять их в городе, — озабоченно произнес Хорнер.
— Если их нельзя будет взять, их следует уничтожить, — сказал Леланд, садясь на стул. — Давайте продумаем план наблюдения и заранее распределим «хвосты».
3
Вторник, 14 января
В половине восьмого утра во вторник отец Стефан Вайцежик, верный обещанию, данному накануне ночью Брендану Кронину во время их телефонного разговора, готовился выехать в Эванстон, по последнему известному адресу Кэлвина Шаркла, водителя-дальнобойщика, бывшего в то лето в мотеле «Спокойствие», но теперь почему-то вдруг отключившего свой телефон. В свете вчерашних жутких событий в Неваде было решено во что бы то ни стало связаться с остальными пострадавшими. Стоя в теплой кухне домика для священников, отец Стефан застегивал пуговицы пальто и поправлял свою круглую шапочку.
Отец Майкл Джеррано только что отслужил утреннюю мессу и сейчас намеревался позавтракать овсяной кашей и гренками. Но поспешные сборы настоятеля портили ему аппетит.
— Может быть, вы введете меня в курс дела, отец Стефан? — наконец не выдержал он. — Что творится с Бренданом? Ведь должен же я знать, хотя бы на случай... ну, на случай, если с вами что-нибудь случится.
— Со мной ничего не случится, — уверенно произнес отец Вайцежик. — Господь не для того сподобил меня пятьдесят лет учиться жизни, чтобы меня убили как раз тогда, когда я могу сделать для церкви самое полезное дело из всех, что я делал.