Незримые нити
Шрифт:
Но это лучше, чем идти на демона с голыми руками.
Замотав сверкающий клинок в ткань, чтобы лишний раз не отсвечивал, Дан отошел от ручья. Народу здесь было не так уж много, по крайней мере, сейчас, и перемещаться можно было относительно свободно, но он все же хотел найти себе укрытие до окончательного наступления ночи.
Он прикидывал так и эдак, пока не нашел гениальное в своей простоте решение. Подпрыгнув, заклинатель уцепился за край крыши и, подтянувшись на руках, поднял свое тело вверх. В прежней жизни он счел бы такой трюк скорее подходящим персонажу приключенческой игры,
Вычурные формы шэньских крыш сыграли ему на руку: спрятавшись за загнутым краем, Дан был практически не виден снизу. Зато ему открывался отличный вид на всю центральную и западную часть монастыря.
Ночь постепенно вступала в свои права, и народу на улице становилось все меньше. На продуваемой ветрами крыше становилось прохладно; синий монашеский халат почему-то не очень-то согревал.
Заклинатель Воды не чувствовал холода от собственных чар, но не от естественных природных условий.
«Кажется, единственная причина, по которой до сих пор не пошел дождь, это то, что я мог бы использовать дождевую воду против Байгу-цзин», — ворчливо подумал юноша.
Ждать неизвестно сколько на крыше, освещенной лишь светом луны, было невероятно скучно. И главное, не отвлечешься ни на что: казалось, что стоит отвести глаза, и демон прошмыгнет мимо в считанные секунды. Все, что мог сейчас делать Дан, это размышлять.
В идеальном случае после схватки с Байгу-цзин у него появится косвенное доказательство его невиновности. Улика, указывающая на убийцу Сяолуна. Ну, как улика... Сложно будет заставить демона подтвердить свои слова в суде. Иными словами, после этого настанет самый сложный этап: необходимость убедить этого упрямого осла Веймина. Без этого никак: что в одиночку ему не справиться, Дан отлично понимал.
Итак, допустим, он Веймин. Человек, привыкший считать, что единственный в целом мире достоин быть наследным принцем, и что младшие братья упорно пытаются этот титул оспорить. Он только что очевидным образом вырвался вперед в исполнении королевской воли, а может, и вовсе добыл Корону Семи Слез, пока младший брат прохлаждался неизвестно где. И тут младший брат появляется с новостями несусветного содержания. Что он подумает?
Да ничего хорошего, ясное дело. Скорее всего, он даже не станет слушать. А значит, на следующем этапе возникнут большие проблемы. Противостояние неизбежно: прежде чем им удастся поговорить конструктивно, нужно сделать две вещи. Выманить его на приватный разговор на нейтральной территории и хорошенько набить ему морду в бою.
Выманить на приватный разговор принца, у которого даже в походе тридцать человек свиты, и набить морду человеку, известному как сильнейший в стране боевой заклинатель.
Всего-то.
«Позови меня... Возьми мою силу... Только так у тебя будет шанс...» — где-то на задворках сознания шепнул голос Шехунгуая. Демон не уставал напоминать о себе каждый раз, стоило лишь допустить мысль, что враг сильнее... Что враг непобедим...
Даниил мотнул головой, отгоняя наваждение. Непобедимых нет.
У каждого Супермена есть свой криптонит.
Между тем, краем глаза он рассмотрел шевеление. Молодая, лет пятнадцати на вид миловидная
Так что пахнет ли она болотной тиной, Дан не имел представления.
Пока он размышлял, не пора ли выбираться из укрытия, путешествие монахини быстро и бесславно закончилось. Грозная настоятельница окликнула её у самых ворот. Даниил не слышал, о чем они говорили, но девушка направилась обратно грустной и понурой.
Однако, когда она уже собиралась заходить в «общежитие», что-то заставило её отклониться от маршрута. Как будто внезапный звук.
Навострив уши, Даниил расслышал на самой границе восприятия горький и безнадежный детский плач.
Быстро, торопливо заклинатель перебежал на другую сторону крыши — туда, откуда можно было рассмотреть его источник.
У самого ручья сидела на коленях и рыдала, спрятав лицо в ладонях, маленькая девочка, лет восьми на вид. Мягкие темные волосы ее растрепались, серое холщовое платьице было грязным и местами рваными. Она плакала горько, надрывно, стараясь привлечь к себе внимание кого-нибудь из взрослых.
Разумеется, молодая монахиня не могла пройти мимо. Подойдя к девочке, она ласково положила ей руку на плечо, что-то успокаивающе говоря, — Даниил не мог различить, что. Он торопливо приближался, надеясь вмешаться, предупредить...
Но все-таки опоздал.
Девочка порывисто обняла за плечи монахиню, прижавшись к ней. Она положила ей голову на плечо, и потому, когда улыбка обнажила гнилые черные зубы, жертва не могла этого увидеть. Лишь когда ручей осветился фиолетовым светом, глаза девушки расширились в испуге. Рот широко раскрылся, — но закричать она уже не могла.
Уже не задумываясь, Дан прыгнул с крыши, в полете занося меч для удара.
Байгу-цзин успела заметить его — и подставить под удар предплечье. Лезвие меча остановилось, наткнувшись на невидимую преграду в сантиметре от детской руки. Полетело в сторону тело монахини, отброшенной с совершенно недетской силой; всего за секунды контакта с демоном её черты заострились, а щеки впали, как будто она голодала многие месяцы.
Послышался смех — странный смех, который как будто доносился со всех сторон. Отпрыгнув назад, девочка будто зависла в воздухе, — а затем её глаза загорелись фиолетовым огнем. Монахиня бросилась бежать, — но не оборачиваясь, Байгу-цзин махнула рукой в её сторону. Деревянная скамейка, оторвавшись от земли, ударила девушку по затылку, вырубая сознание.
Даниил выбросил левую руку вперед, выставляя универсальный щит — и тут же почувствовал, как дрожит и прогибается его защита под напором демонических чар. Дух Белой Кости пыталась выпить его жизненные силы, забраться незримыми щупальцами в самое его духовное ядро, — но он все же держался.
Пока.
Оторвались от земли многочисленные камни, обрушиваясь на щит. Достигая его, они падали на землю безо всякой инерции: магия придавала им скорость движения, а не импульс. Но с каждым ударом удерживать щит становилось все тяжелее.