Незримые нити

Нетылев Александр Петрович

Вот вновь отправилась в атаку скамейка, — и на этот раз Дан не стал принимать её на щит. Лезвие меча из Твердого Льда просто перерубило её на две части, — и воспользовавшись секундой передышки, юноша бросил короткое заклинание.

Испарился ручей, превращаясь в облако непрозрачного тумана, скрывшее заклинателя и демоницу друг от друга. Этот туман не мог причинить вред Байгу-цзин или лишить её магических сил, — но сила, направляемая через взгляд, бесполезна, если не видишь цели.

Теперь держать защиту от высасывания

жизни больше не требовалось.

Дан метнулся в сторону и тут же резко изменил направление, кувырком избегая града осколков камней. Махнул мечом, отбивая в сторону крупный снаряд, — он не успел даже рассмотреть, что это было. Сократив дистанцию, он увидел проступавшие сквозь туман контуры демоницы.

И будучи к этому готовым, направил энергию в талисман.

Туман постепенно рассеивался, открывая картину исхода боя. Девочка уже не летала в воздухе: напротив, она лежала на спине, распятая на призрачных цепях, светящихся фиолетовым светом. Таким же, каким светилась её собственная магия. Из той же загадочной энергии была сделана и пластина, закрывавшая ей глаза. Хотя Даниилу цепи и пластина виделись полупрозрачными, он знал, что Байгу-цзин не видит через неё ничего.

И не может направить взглядом свои вампирские силы.

— Ты проиграла, — провозгласил он, — Дух Белой Кости, ты связан моим колдовством.

Девочка попыталась дергать руками, но цепи держали крепко.

И тогда, расслабившись, она засмеялась — и заговорила. Голос её совершенно не сочетался с детским телом: это был глубокий и сильный голос уверенной в себе женщины:

— Ты смел и отважен, потомок Шэня. Твой брат боялся меня куда больше.

Удержавшись от бравады в ответ на эту своеобразную похвалу, Даниил спросил:

— Кто приказал тебе напасть на дворец Хуаджу?

Улыбка демоницы обнажила старушечьи зубы.

— Ты считаешь, что вправе задавать мне этот вопрос? Не смеши меня. Рабы не знают ничего о делах господ.

— Я не раб, — хмуро ответил юноша, — И я спрашиваю во второй раз. Кто приказал тебе напасть на дворец Хуаджу?

— О, да... — чуть помедлив, согласилась Байгу-цзин, — Ты не раб. И это весьма иронично. Если бы он не отпустил меня, то мог бы знать об этом. И тогда тебя не стало бы. Ты жив лишь потому что я свободна, — и в то же время ты так жаждешь лишить меня свободы.

Дан на секунду задумался, не служат ли эти слова подтверждением его теории. Затем понял, что если демон хочет обмануть его, лучший способ — дать наделать самоуверенных выводов, формально не говоря ни слова лжи. И мотнул головой:

— Ответь прямо на мой вопрос. Иначе я заберу твои духовные силы и запечатаю в этом обличье, так что никогда до следующего перерождения ты не сможешь вернуть себе красоту.

Девочка побледнела.

— Ты блефуешь, — с большей уверенностью, чем испытывала на самом деле, сказала она.

— Хочешь проверить это? — осведомился Дан, — Смотри, как

бы я не решил запечатать тебя в другом обличье. И не заставил до скончания этой жизни ковылять хромым стариком.

Говоря эти слова, он тем временем склонился над пострадавшей монахиней, переворачивая её на бок. Она была жива, но очень слаба. Вероятно сотрясение мозга. И истощение. Смерть ей, в общем-то, не грозила, а об остальном позаботятся её сестры. Нужно лишь отнести её и разбудить их.

После того, как он закончит с демоном.

— Я спрашиваю в третий раз. Кто приказал тебе напасть на дворец Хуаджу.

— Тот, кто гораздо могущественнее всех потомков Шэня, — ответила Байгу-цзин, — Тот, познал сто путей. Тот, кто подобен тебе. Вот три моих ответа на три твоих вопроса.

— Назови мне его имя, — потребовал Дан.

— Пак.

Этот ответ был таким коротким и простым, что юноша в первый момент даже и не понял, что это ответ.

— Пак? — переспросил он.

— Этому человеку при рождении дали имя Пак, — ответила Байгу-цзин, — Под ним ходил он тридцать лет и три года. Вот твой ответ, потомок Шэня. Доволен ли ты?

Даниил покачал головой:

— Нет. Недоволен. Ты играешь со мной. Чего ты не сказала? Если я буду искать его по этому имени, я не найду его, ведь так?

— Это зависит не от меня, потомок Шэня, — ответила демон.

— Но от тебя зависит другое, — заявил Дан, — Ты можешь рассказать, кто он, так, чтобы я опознал его, если я его знаю, или мог найти о нем информацию, если я его не знаю.

— Это возможно, — согласилась Байгу-цзин, — Но это не значит, что я это сделаю.

В лунном свете сверкнул ритуальный нож.

— Говори, — приказал заклинатель, — Иначе я заставлю тебя говорить силой.

Он шагнул к плененнной демонице, но в этот момент она изменившимся, более высоким и детским голоском закричала:

— Нет! Ваше Высочество, пожалуйста, нет!

Даниил в первый момент замер, но уже во второй пришло осознание. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть спешащую на шум группу монахинь с настоятельницей во главе.

А Байгу-цзин продолжала разоряться:

— Пожалуйста, не надо, Ваше Высочество! Я еще девочка! Не трогайте меня! Я боюсь!

— Понимаю, что вы сейчас мне не поверите, но это не то, что вы подумали, — обреченно заверил Дан.

Уже сознавая, что педоистерия остается верной ставкой в любом из миров.

— Ваше Высочество, это переходит любые границы! — возмущенно заявила настоятельница, ломясь вперед с решимостью локомотива, — Я знала, что не должна позволять вам вновь попасть на территорию монастыря, но такого не ожидала даже я! Пробраться сюда тайно, как вор, чтобы творить разврат с ребенком! Поколения предков Шэнь стенают от стыда в мирах духов, коли видят это, и даже те, кто ушел на новое воплощение, наверняка содрогаются от негодования в этот момент!