Незримый гений

Kay Blue Eyes

— Что ты тут делаешь? Сейчас глубокая ночь. Ты должен уйти.

На лице Эндрю возникла кривая, ломаная ухмылка. Открыв глаза, он склонил голову набок, внимательно рассматривая кольцо с печаткой на своей правой руке.

— Я думал о том, что произошло, и захотел прийти и обсудить это. — Он сделал паузу и огляделся, видимо, только теперь заметив темноту позднего часа. — Я не отдавал себе отчета, что уже так поздно. — Снова навалившись на кровать, Эндрю замер около правого плеча Брилл, опираясь подбородком на руку. — Но, поскольку ты пришла в себя, и я уже здесь, не вижу в этом трудности. Кроме того, в том, что я так волнуюсь последние два дня, отчасти есть и твоя вина. Ты даже не представляешь, через какие муки я прошел. Это было кошмарно.

Попытавшись

сесть немного ровнее, Брилл нахмурилась: сквозь сотрясающий ее тело ужас просочился порыв праведного гнева.

— Моя вина в том, что ты волновался? Я что, ради смеха спрыгнула с той лестницы?!

Слегка скривившись от ярости в ее голосе, Эндрю покопался в карманах своего пиджака и вытащил оттуда серебряную фляжку. Отвинтив крышку, он запрокинул голову и сделал несколько глубоких глотков, после чего завинтил крышку обратно и положил фляжку на кровать рядом с собой.

— Я не толкал тебя, если ты это пытаешься сказать, — категорично заявил он, нервно барабаня пальцами по простыне. — Это было бы полнейшим идиотизмом, учитывая, как долго я трудился, чтобы сделать тебя своей. Я бы не рискнул потерять тебя подобным образом. Я люблю тебя больше самой жизни… и всегда любил. — Убрав руку с серебряной фляжки, Эндрю потянулся и взял Брилл за руку. Когда та выдернула пальцы, на его лицо словно набежала туча. — У меня ушло десять лет, чтобы продвинуться так далеко, и будь я проклят, если позволю чему бы то ни было снова встать между нами, даже твоему собственному упрямству. Ты станешь моей женой, даже если для этого придется запереть тебя до конца твоих дней. Я не могу потерять тебя. Не могу.

— Ты сошел с ума, — прошептала Брилл, придя в ужас от услышанного. — Ты не можешь заявлять это всерьез. Что ты имеешь в виду, говоря, что запрешь меня? — Приходя во все большее возмущение, она толкнула Эндрю в грудь. — Как ты смеешь угрожать мне подобным образом? Теперь ни одно твое извинение не заставит меня забыть всю ту ложь, которой ты меня потчевал. Как ты смеешь даже думать о том, что я все еще хочу выйти за тебя?!

Ее слова тяжело повисли в воздухе между ними, и Эндрю перевел взгляд обратно на горевшую на столе свечу. Что-то надломилось в его лице, ставшем темным и жестоким. Он помолчал с минуту, почти с маниакальным упорством глядя на танцующее пламя своими глазами, похожими на черных жуков. Проведя рукой по смоляным волосам, Эндрю осторожно поднялся на ноги. Слегка покачнувшись, он снова обратил свое внимание на лежащую в постели Брилл.

— Ты думаешь, я угрожал тебе, милая? — медленно произнес он сквозь булькавший в груди смех. — Я еще даже и не начинал тебе угрожать. — Опустив колено на край кровати, Эндрю прижал запястья Брилл к матрасу раньше, чем та успела выговорить хоть слово протеста. — Ты даже в самых страшных кошмарах не можешь представить себе, что я могу с тобой сделать.

Стараясь высвободиться, Брилл лягнула обеими ногами, но поняла, что это выше ее возможностей: болеутоляющее, по сути, пригвоздило ее к постели.

— Отпусти меня.

— Не думаю, что когда-нибудь снова отпущу тебя. Сейчас я опишу тебе, что происходило все эти годы. Я позволил тебе немного проявить себя и выйти замуж за моего неблагодарного младшего братца. Я сознавал, что в то время тебе нужна была капелька свободы, и дал ее тебе. Я был готов ждать более подходящего случая. И продолжал ждать после того, как ты похоронила мужа. Это было прекрасно, потому что я знал, что в конце выиграю. Но отныне я больше не приму никаких отговорок… я больше не согласен ждать или делить тебя с кем-нибудь. Я не без причины убрал с дороги этого типа, Эрика, хотя должен признать, задача оказалась куда проще, чем я ожидал. Этот человек не более доверчив, чем зверь в клетке. Он наверняка счастлив, что уехал и освободился от твоих восхитительных чар.

Брилл открыла было рот, чтобы излить злобу на склонившегося над ней человека, но ее прервали, опустив на губы ладонь и задушив все готовые вылететь слова.

— Да, знаю, ты думаешь, что не хочешь

выходить за меня замуж. Признаю, я слишком давлю, чтобы заполучить тебя в свои руки. Что тут скажешь — я был расстроен. Но прежде чем ты что-либо ответишь, позволь открыть тебе маленький секрет. Пока ты спала эти два дня, я пошел на некоторые крайности, чтобы быть получить гарантии твоего дальнейшего расположения. Видишь ли, я знаю тебя настолько хорошо, что уверен — из-за нашего маленького разногласия ты бы попыталась сбежать из-под венца. Я наблюдал за тобой так долго, что знаю каждую твою мысль. Вот почему я написал команде юристов, которые представляют интересы семьи Донованов, попросив их начать судебное разбирательство о передаче опеки. — Когда Эндрю увидел, что Брилл в замешательстве наморщила бровь, на его лице возникла широкая улыбка. — Дело в том, что мама ужасно скучает по Арии. Она беспокоится, что ее внучку растит нищая ирландка, которая не обеспечивает той надлежащий уход. Более того, просто возмутительно, что одна из семейства Донован воспитывается в католической вере. Учитывая эти обстоятельства и мое влияние, не думаю, что мне будет слишком трудно забрать у тебя из-под носа права на ребенка моего брата. И позволь быть честным… если ты решишь и дальше противиться мне, то никогда больше не увидишь свою дочь.

Внезапно замерев, Брилл неверяще смотрела на затененное лицо Эндрю: ее разум старался осознать серьезность этого заявления. «Это не может быть реальным… это неправда. Не так все должно быть. Когда все пошло не так?»

— О, я наконец-то полностью завладел твоим вниманием. Теперь ты видишь, что я готов сделать ради тебя… или с тобой. И я еще и до половины не добрался… — прошипел Эндрю в ухо Брилл. — Я могу сделать с тобой сотни отвратительных вещей, и никто тебя не защитит, ни слуги, ни полиция, никто. Ты совсем одна… ты можешь кричать во весь голос всю оставшуюся жизнь, но никто не придет тебе на помощь. Я — твоя единственная связь с внешним миром. Стоит мне сказать слово — и ты исчезнешь, и никто этого даже не заметит, — тяжело дыша, Эндрю убрал руку со рта Брилл и слегка завалился на нее, угрожающе вращая глазами.

— Мой брат бы защитил, — воскликнула Брилл, как только ее губы оказались на свободе. Выгнув спину, она попробовала сбросить с себя пьяного мужчину, но, кажется, это движение лишь возбудило его. Эндрю потряс головой и вновь сфокусировал на ней взгляд своих затуманенных алкоголем глаз.

— Уверен, он бы так и сделал, если бы знал. Но не думаю, что он в ближайшее время узнает о твоих проблемах. — Чуть икнув, Эндрю ухмыльнулся. — Еще варианты? — Когда на лицо Брилл наползло выражение оторопелого ужаса, он ослабил хватку, отпустив ее запястья, и, выпрямившись, сел на краю кровати.

Шарахнувшись прочь от чудовища, замаскировавшегося под мужчину, которого она знала десять лет, Брилл яростно терла запястья, отчаянно пытаясь оттереть с кожи ощущение его недавнего прикосновения. Вся тяжесть ее нынешнего положения наконец начала проникать в ее затуманенный мозг. Она была в чужой стране, без друзей, с которыми можно было бы перемолвиться словечком. Ее жених на самом деле оказался властным полубезумным психопатом, который явно не терзался колебаниями, уводя ее жизнь прямо у нее из-под носа. «Как до этого дошло? Когда все изменилось? Когда все вышло из-под контроля? Моя жизнь не должна быть такой!»

Стараясь удержаться за эти мысли, Брилл смяла простыни в кулаках. «Что я могу сделать? Я ничего не могу! Он может отнять у меня все, и я ничего не могу с этим поделать! Я не могу уйти. Я никого не знаю. Никто мне не поможет, и где я, женщина, сумею найти работу? Если я уйду с Арией, вероятно, мы будем голодать и умрем на улице… Я ничего не могу сделать!» По ее телу прокатилась волна паники, окрашивая каждую мысль в мрачные тона, погружая во тьму, какой Брилл не видела со дня смерти Джона… с того дня, когда ее единственный друг ускакал в ночь. Пытаясь дышать сквозь парализующую вязь своего личного кошмара, Брилл безмолвно смотрела, как Эндрю потянулся и взял подсвечник.