Незримый гений

Kay Blue Eyes

— Прости… — искренне начал Коннер и уселся ровнее, полностью сосредоточив внимание на своем угрюмом друге. — Валяй, спрашивай о чем хочешь.

Несколько секунд изучающе глядя на Коннера, Эрик убедился, что тот и впрямь настроен серьезно, прежде чем продолжить:

— За время нашего знакомства я пришел к выводу, что ты человек, умудренный опытом. Хотя мне и неохота признавать это, но ты более осведомлен в некоторых вещах, благодаря знанию общества. Я бы хотел по возможности почерпнуть немного этого знания, чтобы понять некоторые тонкости насчет твоей сестры.

Коннер

несколько секунд пялился на Эрика, беспомощно моргая, пытаясь перевести его чересчур официозную речь во что-то относительно осмысленное. «Проклятье, он наверняка чем-то обеспокоен. Он говорит так, словно ему в зад кочергу засунули, только когда уклоняется от сути». Почесав в затылке, Коннер ощутил, как усиливается головная боль.

— Итак… ты имеешь в виду, что я больше знаю о девушках, и ты хочешь узнать некоторые их женские секреты, чтобы попытаться разобраться в некоторых странностях Брилл?

Кашлянув, Эрик кивнул:

— Чувствую себя полным идиотом, что спрашиваю.

— Не волнуйся об этом, — тут же сказал Коннер и задумчиво уставился в пол, невольно вспоминая Мэг и их танец прошлой ночью. Мгновения, которые он провел, держа ее в объятиях, были в буквальном смысле самыми счастливыми в его жизни. «Что мне с этим делать? Это больше не простое увлечение…» — Я не уверен, что прямо сейчас являюсь самым подходящим человеком для подобных вопросов, Эрик.

— Почему? Потому что влюбился в Мэг Жири? — проницательно поинтересовался тот.

Мгновенно бросив в его сторону свирепый взгляд, Коннер скрипнул зубами.

— И с чего ты это взял?

Фыркнув, Эрик выпрямился на стуле.

— Это любому дураку видно. То, как ты сохнешь по ней.

— О! Значит, полагаю, я должен выглядеть так же глупо, как ты всякий раз при виде Брилл! — уколол в ответ Коннер, успешно пресекая все, что еще мог бы добавить Эрик.

— Так ты намерен мне помогать или нет? — после напряженного молчания наконец спросил тот.

— Это ты ушел от темы! Но задавай свой вопрос, если вообще собираешься! — парировал Коннер.

— Только если ты поклянешься никому ни слова проронить об этом, — потребовал Эрик, нуждаясь в его заверении.

— Ладно!

— Ладно! — раздраженно откинувшись на спинку, Эрик пересказал историю своих последних взаимодействий с Брилл, сузив свои синие глаза в две щели, как будто провоцируя Коннера сказать в ответ что-нибудь бесцеремонное.

— Она дважды поцеловала тебя менее чем за двадцать четыре часа, — повторил Коннер, его брови взлетели едва ли не до корней волос, в уголках губ играла улыбка. — Ну, и о чем тут беспокоиться? В следующий раз верни поцелуй!

Свистяще выдохнув, Эрик покачал головой:

— Ты упускаешь суть!

— И в чем суть? Она сказала, что любит тебя… в чем проблема?

— Иногда ты бываешь просто возмутительным тугодумом, — огрызнулся Эрик.

— Только иногда? Божечки, спасибо, Эрик, ты так добр! — саркастично сказал Коннер.

В ярости вскочив на ноги, Эрик вцепился руками в волосы.

— От тебя с ума сойти можно! Ты же сам сказал, что слово

«люблю» может иметь множество значений! Разумеется, Брилл выражала это чувство. Мы всегда были всего лишь самыми близкими друзьями. Мне кажется, я могу рассказать ей о чем угодно. Но всякий раз, когда она рядом, я начинаю забывать об этом. Я ощущаю себя так, словно балансирую на краю пропасти и в любой момент могу упасть с этого края во тьму. — Расхаживая по комнате, он резко остановился у одной из стен. — Когда она рядом, все просто исчезает, пока единственной реальностью не остается лишь то, что я вижу в ее глазах, — уныло закончил он.

Найдя данное Эриком описание подозрительно похожим на его собственные чувства к Мэг, Коннер неуютно поерзал.

— То есть ты смущен, потому что уверен, что ее мотивы чисто дружеские по своей природе, но при этом понимаешь, что твои мысли сбились с пути истинного? Ты это всерьез?

— Я не хочу позволять своей неопытности разрушить одну из немногих хороших вещей в моей жизни, — натянуто ответил Эрик. — Я скорее умру, чем дам своим поступкам каким-то образом подорвать наши отношения, — сказал он с убежденностью, которую Коннер счел достойной восхищения.

— Боже милосердный, Эрик! Тебе не нужна моя помощь. Ты уже люб… э… заботишься о Брилл больше, чем о себе, — заявил Коннер, машинально поправившись, чтобы не озвучить слово «любишь». Отчего-то он просто знал, что Эрик, возможно, не готов услышать это конкретное слово касательно своих собственных чувств. — Ты не сможешь разрушить ваши с ней отношения… ты сам себе этого не позволишь.

— Мне бы твою уверенность, — горько пробормотал Эрик отбивая какой-то ритм кулаком по стене и не отводя от нее глаз.

— Как и ко всему в жизни, я пришел к своей уверенности через обширную практику. Возможно, тебе стоит просто расширить свою. — Наклонившись вперед, чтобы поднять с пола, куда ее уронил Эрик, свою подушку, Коннер положил ее на кровать рядом с собой. Пока он, расправляя, гладил подушку рукой, в его голове всплыл пылающий вопрос. Рассеянно поскребя однодневную щетину на подбородке, он спорил сам с собой, должен ли завершить разговор сейчас или стоит озвучить опасную мысль, крутящуюся в данный момент у него в голове. Поскольку он не привык отступать, Коннер сел прямее и открыл рот.

— А ты никогда не рассматривал вероятность, что действия Брилл могут свидетельствовать о том, что она считает тебя больше, чем другом? — неторопливо спросил он, приготовившись к скорому всплеску эмоций, который наверняка последует за его комментарием.

Склонив голову набок, Эрик молча выслушал вопрос, а затем медленно повернул голову, чтобы взглянуть на Коннера через плечо: синева его глаз сияла столь же холодно и остро, как речной лед.

— В будущем я бы предпочел, чтобы ты держал подобные скудоумные предположения при себе, — бесстрастно заявил он. — Хотя я все еще приучаю себя к моментам близости, которые люди делят друг с другом ежедневно, я не дурак. Любые иллюзии, какие я когда-то питал относительно противоположного пола, давно умерли.