Незваная
Шрифт:
В глазах волота на миг мелькнуло удивление, но Незвана быстро протянула к нему пальцы и легонько коснулась его рукава, не то гладя, не то отталкивая. Взгляд рынды вспыхнул, и с покорным поклоном он тотчас отступил, замерев неподвижной тенью у выхода из подземелья. Стражник не станет задерживаться, а, значит, в распоряжении имелось совсем немного времени, и Незвана не стала его терять. Приблизившись к клетке, она улыбнулась и прошептала:
— Здравствуй, Желан.
***
Мстиша лежала на кровати и смотрела в потолок. С запылённых балок свешивалась паутина,
Ведьма настолько сильно желала избавиться от Мстиши, что предложила помочь и отправить её в Медынь с одним из попутных купеческих поездов, лишь бы она как можно скорее оказалась подальше от Зазимья. Наверное, если бы Мстислава находилась в менее отчаянном положении, она бы не стала принимать помощь Незваны, но последний удар выбил из неё остатки гордости. Она проиграла и могла теперь только сдаться.
В ожидании попутчиков Мстислава провела в тесной клетушке уже несколько дней. Гнетущую тишину нарушали лишь доносившиеся снаружи пьяные голоса да шум очередной потасовки. Безразличная ко всему, Мстиша или бездумно пялилась в стену, или погружалась в неглубокий и не приносящий ни отдыха, ни забытья сон.
Когда в дверь постучали, она не смогла понять, день на дворе или ночь. Встать с кровати вышло не с первого раза, Мстишу вело из стороны в сторону, голова кружилась — наверное, от голода. Она и не помнила, когда в последний раз что-то ела.
Стук — настойчивый и нетерпеливый — повторился. Пошатываясь на ходу, Мстислава тщетно пыталась вспомнить, куда дела две тусклые куны, что ей оставила Незвана в уплату купцу. Она с трудом отодвинула засов и едва успела отступить, пропуская гостя, как неожиданно грубая сила смела её с ног. Содрогаясь от боли, пронзившей тело, Мстиша услышала, как захлопнулась дверь.
Она оказалась на полу, а сверху, вдавливая её в жёсткие доски, нависал Желан.
Мстиша попыталась закричать, но огромная грязная ладонь зажала её губы.
— Заткнись! — прошипел он, и, быстро выудив из-под полы заляпанный пузырёк, вытащил зубами пробку. Больно стиснув Мстишину челюсть, заставляя открыть рот, Желан принялся вливать в неё содержимое пузырька. Мстислава попыталась выплюнуть вязкую зловонную жидкость, но разбойник встряхнул её и сквозь зубы прошипел прямо в ухо: — Пей, не то пожалеешь, что на свет родилась!
Скованная страхом, Мстиша покорно сглотнула, и по телу пробежала дрожь омерзения.
— То-то же, — с мрачным довольством хмыкнул Желан, не сводя с Мстиславы горящих холодным бешенством глаз. — Небось думала, меня уже черви гложут? Как бы не так. — По-прежнему держа княжну за челюсть, он притянул её к себе. Страшные, ставшие совсем звериными черты начали расплываться перед Мстишиным взором. — Ты мне за всё ответишь, стерва, — выплюнул он ей в самое лицо и наотмашь ударил по щеке.
Жгучая
***
В походе Ратмир был сам не свой и не мог думать ни о чём, кроме Мстиши. Или Незваны, он уже и не знал наверняка. Догадка сводила с ума, нужно было выяснить правду раз и навсегда, и на пути домой княжич едва не загнал лошадь до смерти. Добравшись до города, он, не заезжая в детинец, направился прямо в усадьбу Хорта, оставив друга в полном недоумении. Но когда Ратмир с порога велел привести к нему Незвану, ключница лишь развела руками:
— Как водой смыло девку, уж седмица скоро пойдёт, как пропала.
— Что значит пропала? — отбросив всякие приличия, гаркнул княжич.
Кислица оскорблённо поджала губы и, не скрывая презрения к служанке, ответила:
— А вот так. Пропала вертопрашка, и поминай как звали!
Не успел Ратмир рассердиться и потребовать объяснений, как во всё ещё открытые ворота влетел гонец:
— Княжич! Беда! Нынче ночью разбойничий главарь из острога утёк!
***
Голова раскалывалась от боли, в горле пересохло. Качка только усиливала тошноту. Откуда-то снизу слышалось тихое и размеренное шуршание. Сквозь дурноту доносились запахи желудей, прелой листвы и зверья. Запахи леса.
— Пить, — простонала Мстислава и не узнала собственного голоса.
Лоб тёрся обо что-то жёсткое, и она хотела отодвинуться, но не сумела. Противно щекоча щёку, вниз сползала слюна, и, морщась от боли в затёкшем непослушном теле, Мстиша извернулась и вытерлась о плечо. Она не без труда разлепила склеившиеся ресницы и быстро заморгала. Яркий свет резал глаза, и Мстислава снова застонала.
Неожиданно кто-то грубо схватил её за волосы, разворачивая к себе.
— А-а, очухалась? — с влажным хрустом откусывая от яблока, спросил Желан и небрежно отпустил Мстишу, заставляя её снова повалиться на лошадиный круп.
Всякое движение резко прекратилось.
— А ну, пошла, волчья снедь! — Желан с силой дёрнул повод и ударил лошадь. Та обиженно всхрапнула, и, спотыкаясь и тревожно фыркая, неохотно тронулась дальше.
Сознание постепенно возвращалось, и княжна начинала понемногу понимать, что происходит. Безвольно опущенные руки оказались стянуты верёвкой, и, попытавшись пошевелить ногами, Мстиша почувствовала, что те тоже связаны. В живот больно врезалось седло. Она висела на лошади, точно тюк сена.
— Куда ты меня везёшь? — неразборчиво прохрипела Мстиша в лошадиный бок.
Но Желан услышал. Зашвырнув огрызок в кусты и смачно сплюнув, он простужено рассмеялся:
— На посиделки с твоим суженым!
Мстиша нахмурилась. У неё не было сил на разгадывание загадок.
— Отпусти меня. Пожалуйста…
Лошадь опять остановилась, но на этот раз — повинуясь воле разбойника. Он снова схватил Мстиславу за косу, заставляя посмотреть на себя. Его лицо — бледное, заросшее бородой, сохранявшее следы былой красоты, но безвозвратно испорченное пьянством и болезнями — было перекошено от злобы.