Незваные гости
Шрифт:
– Но ты же меня чуть не убила! Тогда, на пустоши!
– Извини, - отвела взгляд волшебница.
– Я... я не хотела... Просто... ночь... сражение... азарт... Это было случайностью. Я... я никогда не хотела убивать. Даже вампиров. Я не училась этому. Прости.
– Будьте вы прокляты, - с ненавистью выдавила Вейма.
– Будьте вы прокляты! Магду убьют там, в этой деревне, а она так надеялась на вашу помощь!
– Я уже проклят, - криво усмехнулся чёрный маг.
– А Виринею не трожь.
– А то что?!
– швырнула ему в лицо Вейма.
– Ты же не можешь ничего мне сделать! Жалкий трус!
– Замолчи!
– Жалкий трус! Негодяй! Будьте прокляты, вы, оба! Слышите?! Оба!
Вейма оказалась у двери
– Будьте прокляты!
– провизжала она, закручиваясь волчком. Заклинание маг всё же выпустил, но на мостовой вампирши уже не было. Тёмное небо обняло крылатую тень. Вейма полетела прочь.
– Может, не стоило... так?..
– услышала Вейма тихий голос волшебницы.
– Младенцы - естественная добыча новичка, - говорил когда-то наставник.
– Младенцы и - представители противоположного пола. Это происходит потому, что природные стремления, связывающие человека с животным, жизненным, началом, при трансформации в высшее существо трансформируются первым делом. Животное стремление продолжить свой род, которое рождает в женщинах пристрастие к маленьким детям, и во всех, в мужчинах и в женщинах - стремление к молодому красивому телу избранницы или избранника - вот главный признак человечности, от которого избавляет посвящение, даруемое через кровь. Младенцы - лёгкая добыча, они легко подчиняются наведённому сновидению и не обладают ещё разумом и волей, чтобы сопротивляться. Вот ещё одна причина, по которой младенца избирать не только приятно, но и разумно. В дальнейшем тебе захочется игры, соблазна, борьбы и победы. Тогда твой рацион пополнится юными отроками. Они смелы, упрямы, но наивны. Ты без труда сломишь их сопротивление, если сначала наберёшь силу, питаясь кровью младенцев. Позже ты обретёшь мудрость. Тебя потянет на зрелых мужей. Одни будут биться с тобой. Тебе будет приятно пробовать на них свои силы. Другие сдадутся без боя и будут скулить у твоих ног, умоляя о милости, которую подарит твоё прикосновение, твой взгляд, прикосновение твоих губ... твой укус заставит забыть их обо всём. А потом... потом тебе наскучит игра. Сотрутся последние следы природной тяги к продолжению человеческого рода. Кровь станет для тебя тем, чем должна быть - священной жидкостью, продлевающей твоё существование в мире, который мы поклялись разрушить. Ты отбросишь все мирские заботы и будешь смотреть не на тела, а на души. Седой мудрец, морщинистый, с трясущимися руками или безумная старуха, чья душа давно потерялась в оковах дряхлеющей плоти - вот кто станет твоей добычей, ибо ты узришь их внутреннюю красоту, которая превыше телесной. Узришь - и захочешь принести им освобождение, которого так жаждут их души. И вот тогда...
Вампир, до сих пор, к слову, не достигший желанного уровня просветлённости и предпочитающий в пищу молоденьких юношей и девушек, с неудовольствием посмотрел на непокорную ученицу. Вейма начала как-то странно давиться ещё тогда, когда наставник упомянул разумность выбора младенца в пищу.
– Что с тобой, дитя моё?
– с неудовольствием спросил вампир.
Вейма зажала рот руками и выскочила во двор хижины, в которой они с наставником остановились на день. Её вырвало.
Вейма с усилием отогнала от себя болезненные воспоминания. Она так и не смогла заставить себя причинить кому-то вред. Наставник прогнал её, поняв, что от многообещающей ученицы проку не будет. И посулил, что клан расправится с ней при первой же допущенной ею ошибке. Она была проклятой вдвойне. И именно поэтому она не могла сразиться с чужаком-вампиром ни крестьянских ради детей, ни ради подруги, ни защищая свою "охотничью" территорию. Она сильнее двоих человек и
Вампирша огляделась. В задумчивости она немного сбилась с пути, направив свой полёт вдоль русла Ранны, реки, проходящей через город Раног. До рассвета до владений барона Фирмина не добраться. В своё время Вир её жестоко обманул. Он управлял Корбинианом, главным владением Старого Дюка. Все его земли перешли под руку союза баронов после того, как бароны казнили Ублюдка, печально известного бастарда, который в погоне за властью убил своего двоюродного брата, сына сестры Старого Дюка. Вейма не знала названия деревни, где так глупо попалась, она сбилась с пути, пока летела по стране в облике летучей мыши. Если бы Вир сразу сказал, что принёс её на северо-восточную окраину Корбиниана, она бы поняла, что до Ранога два дня пути с обозом и куда быстрее - собственным лётом. Ранна впадала в Корбин, большое, богатое рыбой озеро, в честь которого владение и получило своё название. Если бы Вир сразу сказал, где она находится, осталась бы она в его доме?..
Иногда Вейма вспоминала это и радовалась, что он ничего ей не сказал. Хотя что это изменило бы?..
Рыбаки обычно ловили рыбу по всему берегу озера, доходя до самой восточной точки, после чего им надо было или вернуться назад и двигаться на север или наискось пересечь Проклятую пустошь. В тот раз они торопились и совершили ошибку.
Вейма взяла западнее. Чтобы попасть домой, ей следовало бы лететь прямо на юг, мимо Пустоши с востока и Корбиниана с запада, пролететь над озером и миновать баронские охотничьи угодья. Но она уже последовала за рекой, на запад, туда, где не была много лет. Туда, где поклялась больше не появляться. Зачем? Что это даст? Но восток уже светлел. Вейма не успевала добраться до дома этой ночью и направила полёт в лес, стеной стоящий у берегов реки. Первые лучи коснулись её, и девушка в своём настоящем облике полетела вниз, ломая ветки деревьев. Вампиры могли превращаться и днём, но вот ночное превращение разрушалось с рассветом.
Ободрав лицо и одежду о ветки, девушка скатилась на землю. Тяжело дыша, поднялась сначала на колени, потом на ноги. Лицо-то заживёт, а вот одежда...
Вампирша отряхнулась. Покрутила головой, угадывая стороны света. А потом побежала прямо сквозь подлесок.
...некоторые вещи надо делать вовремя...
Дом стоял на том же месте, что и раньше. Добротный, хороший дом, который бароны выстроили для того, чтобы управляющему Корбинианом шателену было где жить. Управлять владением из замка мог бы разве что вампир: даже оборотни чувствуют себя неуютно в развалинах. Дом был пуст. Заколочены ставни, заперта единственная дверь. Дом был пуст и пах пустотой. В нём никто не жил вот уже несколько лет. Вообще никто.
Вампирша услышала знакомый звук и шагнула к коровнику. Корова была на месте. На сеновале спал какой-то мальчишка. Наверное, присматривал за коровой. Вейма не задумываясь укрепила его сон и скользнула к корове. Ей надо было поесть. Сначала поесть. Потом всё остальное. Этому научил её Вир. Он говорил, что злиться, плакать или отчаиваться на полный желудок куда приятней, чем на пустой. И что голодный плохо соображает. Вир часто говорил такие вещи... очень простые. Глупые даже. Но всегда оказывался прав. За это Вейма его ненавидела. За это Вейма его любила.
...они прожили вместе год. И Вейма даже не вспоминала о своём желании учиться в университете. А потом Вир сказал, что ему надо объехать свои земли и пропал чуть ли не на месяц. И вернулся как ни в чём ни бывало. И сказал, что у него много дел. И через несколько дней пропал без предупреждения.
Во время пятого исчезновения Вейма сбежала. Когда-то она потребовала у него бумагу, подписанную союзом баронов. Бумагу, в которой университету предписывалось обучить женщину. Этой бумагой она и воспользовалась, добравшись до Ранога. Там возмутились... но пустили на все лекции. Вот только докторской мантии девке не дали.