Нф-100: Геня, Петра, Лолита и Лилит

Галущенко Влад

Тут все и началось. Рольф как всегда не промахнулся. Его палец угодил точно в нужную точку. Глаза олигарха побелели. Изо рта вырвалась струя рвоты. Он качнулся вперед и увлекая за собой охрану, рухнул на столик Рольфа, похоронив под собой остатки роскошного ужина.

– Что вы позволяете себе в вашем ресторане?
– Рольф грозно стал надвигаться на метродотеля, указывая на погребенный ужин и стряхивая с костюма остатки разлетевшейся пищи.

– Я сейчас же все улажу. Ради бога не надо никаких жалоб. Я все улажу, - метродотель трясущимися руками помогал очищать костюм Роберта.

– Да ноги моей больше не будет в вашем вертепе, -

разбушевавшийся Рольф схватил Сиси и, потрясая толстенным бумажником, направился к выходу.

– Вы еще заплатите мне за испорченный костюм, - гневно прокричал он, хлопая дверью.

Чуть позже охранники волоком протащили через парадный вход обрыганную рычащую тушу олигарха.

Рольф с удрученной Сиси в это время уже входили в номер отеля.

Без лишних церемоний Роберт подтолкнул ее к жесткому креслу. Он уже достаточно развлекся сегодня, устал и его сейчас интересовали только факты.

Молча вытащил и показал Сиси красное удостоверение.

– Отдел внутренних расследований.- Сиси сжалась в кресле, пытаясь занять в этом мире как можно меньше места, а лучше всего превратиться в точку. Она прекрасно знала, как надо себя вести с законом. Пока Рольф шел к креслу напротив и был к ней спиной, она быстро выбросила в урну под столом ампулу клофелина. Но Роберт заметил ее движение в боковом зеркале. Он молча кинул перед ней на стол разбухший бумажник. Из него на стол вывалились несколько аккуратно нарезанных из газет листков.

– Это, - он осуждающе ткнул пальцем в урну, - тебе добавило бы к сроку еще года два.
– Ты свидетель убийства четырех офицеров МВД. За сокрытие свидетельских показаний по убийству получишь еще пять лет тюрьмы. Итого следующие семь лет проведешь не в ресторанах с танцами и музыкой, а за решеткой, хлебая баланду вместе с маньяками и убийцами, - Роберт врал вдохновенно. Он чувствовал, что эта девчонка много знает.

Сиси еще крепче молча вжалась в кресло.

– Но, - Рольф поднял указательный палец. В этом "Но" Сиси уловила столько надежды, что просто впилась взглядом в божественный перст.

– Но, если ты мне сейчас все честно и без утайки расскажешь, я тебя отпущу, - Рольф даже позволил себе улыбнуться, чтобы девчонка окончательно не ошалела от страха.

– Да, да! Я согласна. Я все-все расскажу. Все честно расскажу. Все что видела.

Рольф принял позу внимательного слушателя.

– Ну, вот. Я и говорю. Это было в прошлое воскресенье. Я вместе с Коко работала у ресторана. Ну, вы понимаете, о чем это я. Коко подобрал и увез на шикарной машине какой-то молодой юнец. А мне в тот день не везло на клиентов. И тут подъехала эта ментовозка. Я их всех четырех уже знала раньше. Они два раза меня арестовывали, но везли не в ментовку, а в лес. А там по очереди измывались, как хотели надо мной часа два. Потом там же в лесу бросали меня и уезжали. Я, как их увидела, бросилась бежать к ресторану. Но они крикнули нашему придурку швейцару Гавриле и тот перехватил меня в дверях. Он-то думал, что они в какую-то игру играют. А они вытащили наручники и потащили меня к своей машине. И тут из-за угла выскакивает орущая Катька-Петля. Это наша местная бомжиха. Тщательный обыск номеров в отеле результата не дал. Но подтвердил опасение Рольфа, что он столкнулся с опытным агентом, который знает ход его рассуждений и не подставится. Придется искать нестандартные ходы. А это очень трудно.

– Так, ты не отвлекайся, дальше что было?

– Вот я и говорю. А дальше он, этот Ритин жених, догнал

Катьку и как-то ловко подбросил ее в сторону Коляна. И Катька своей дубовой башкой свернула Коляну челюсть. Тот рухнул, как подкошенный. А Катька, как ни в чем ни бывало, вскочила и к забору автобазы рванула. Этот жених ее догоняет и бьет сзади по шее. Катька тоже вырубилась. А жених этот, отряхнулся, вырвал у Катьки дипломат и, как ни в чем ни бывало, направился к ресторану. Тут менты , которые меня держали и которые все это видели, очухались и кинулись к этому жениху. Окружили его и тот, который с наручниками, на руки тычет. Я, как глянула на глаза этого парня, со страха в ментовозку прыгнула. Такой взляд нехороший я у одного маньяка видела, когда он улыбался, а сам ножом мне ногу кромсал. Еле вырвалась я тогда. Вот, смотри, до сих шрамы остались, - Сиси задрала юбку до шеи.

– Вижу, дальше.

– Ну, вот. Я и говорю. Значит, жених поставил дипломат на землю и протянул руки вперед, мол, давайте, надевайте свои наручники. И тут менты один за другим стали падать на землю. А он так и стоял с протянутыми руками. Потом огляделся, все лежат, молчат. Никто не жалуется. Он опять брюки свои отряхнул и пошел в ресторан. Че он их все время отряхивал, чистые вроде были? Не знаю.

– А Гаврила все это видел?

– Нет, ему менты за меня сунули на пиво и тот тут же в бар ресторана ушел. Да он, жених этот, не в парадный вход вошел, а сзади, в служебный. А из парадного входа как раз вышел Витька Дрозд, местный стукач. Он видит шесть трупов валяются, все в крови, особенно Колян. И начал в ментовку названивать. Минут через пять тут все оцепили и от ментов не протолкнуться было, их тут набежало, как собак нерезаных. А я, пока Витька у стойки названивал, сбежала домой.

– Так тебя полковник не допрашивал?

– Нет, про меня никто, кроме Катьки не знает. Это значит она, сучка, меня вам сдала.

– Ну, это вы теперь сами разбирайтесь, кто кого сдал. Что еще видела?

– Я тут квартиру в доме напротив ресторана снимаю, на втором этаже. В окно видела, как полковник очухавшуюся Катьку допрашивал. Коляна скорая тут же увезла. Он только на второй день очухался, говорят , сильное сотрясение мозга у него. А Катьке хоть бы что. У нее, наверное, нечему сотрясаться. Она как бешеная орала, что у нее все украли и полковнику все на свои рейтузы показывала. Ей Витька из ресторана скатерть со стола принес, чтоб рейтузы свои розовые с начесом прикрыла, значит. Так она ее вместо этого за пазуху засунула. Ее в ментовозке вскоре увезли. Так, сучка, в рейтузах и уехала. Все светила ими тут перед мужиками. Я же и говорю - сучка! И еще сто раз ей в глаза скажу! А тех четырех в морг сразу.

– А этого парня с дипломатом ты еще видела?

– Конечно, видела.

– Так что же ты молчишь?- даже Рольф начал выходить из себя от общения с такой фурией, могущей телеграфный столб своей тупостью довести до белого каления.

– А я разве молчу. Вы ж не спрашиваете. Я только и делаю, что говорю. Всю правду. Отпустите вы меня, ради бога, я больше не буду,- она заскулила, как побитая ни за что собачонка, пытающаяся лизнуть бьющую руку.

– Да ты скажешь, наконец, где и когда ты еще видела этого парня?

– Тогда же и видела. Когда все разошлись и все менты разъехались. Тут вокруг ресторана даже ночью светло от рекламы, как днем. Я тогда всю ночь уснуть не могла. Все у окна стояла. Все ждала, что Катька-сучка меня сдаст, и за мной пришлют ментовозку.

– Ну, ты будешь, наконец, говорить или я сам сейчас за тобой пришлю ментовозку!

– А я что делаю, Я же и говорю. Час уже без умолку.

– Нет, я тебя, наверное, сейчас поколочу, ты меня доведешь!

– Ну, это. Вот я и говорю. Вышел он со служебного входа и пошел туда, - Сиси махнула в сторону отеля.