Нф-100: Приключения метеоролога
Шрифт:
– Здравствуй, Саша, - Тамара Алексеевна произносит слова очень старательно, как человек, которому приходится сдерживать рыдания.
– Я только что оттуда... Взрыв очень сильный был. Говорят, что в квартире над ними. У Семёновых. Стены и перекрытия рухнули. Сейчас пожарные с милицией завалы разбирают. Твоих родителей уже откопали. Маму упавшей стеной накрыло. Она даже не проснулась. А папе ноги перерубило куском потолочной плиты. Кровью истёк. Пожарные говорят, у Семёновых газ взорвался...
Она не удержалась, заплакала... И я положил трубку. Говорить было не о чем. Да и не хотелось. Слова комом
В авиакассе на ближайшие сутки ничего не было. Зато железная дорога не подкачала. Поезд ночью с Ярославского вокзала. А раньше мне и не надо. На обратную дорогу деньги найти, на работе отпроситься, то да сё... Быстрее, чем за день - ни за что не успеть.
Вернувшись, я первым делом позвонил Корзуну.
– "Международный центр научного мониторинга", я вас слушаю, - прозвучал в трубке мелодичный голос секретарши нашего шефа.
– Доброе утро, Анжела! Это ваш сотрудник - Серов Александр. Степана Михайловича можно услышать?
– Здравствуйте, Александр...
– я ясно представил себе, как эта длинноногая блондинка, наморщив лобик, ищет меня в списке сотрудников. - Юрьевич. У него посетитель. Вам срочно?
– Да!
– решительно говорю я.
– Очень!
– Сейчас я узнаю, не кладите трубку.
В трубке раздался приглушённый цокот каблуков. Затем в ней что-то щёлкнуло.
– Слушаю тебя, Александр!
– директор был явно чем-то доволен, и я понял, что можно попробовать программу-максимум.
– Что случилось?
– Здравствуйте, Степан Михайлович! Вы уже посмотрели мои главы?
– начал я с первого пункта, и тут же перекинул мостик ко второму.
– А то мне уехать нужно.
– Да проглядел. Всё в порядке. А ты далеко собрался?
– Домой. В Тюменскую область.
– И надолго?
– Как минимум, на неделю. А там как отпустите...
– Корзун слушал, не перебивая, и я перешёл к третьему пункту программы.
– В связи с чем у меня к вам хамский вопрос: нельзя ли уже сейчас получить аванс по этому заказу? А то с деньгами у меня совсем напряжённо...
– Ха!..
– довольно фыркнул он.
– С деньгами у всех напряжённо! Но без них, к сожалению, ещё хуже... Хотя сейчас у нас в кассе какие-то крохи есть. Так что половину твоей доли я сегодня выдать смогу. Потом сочтёмся. Подъезжай! Я ещё часа три здесь, если никуда не сдёрнут.
– Спасибо, уже выхожу!
– Ну, а если уеду, конверт у Анжелы будет.
Раздались короткие гудки. Я положил трубку. Ну, вот. Все проблемы решены. Но к Корзуну нужно мчаться со всех ног. Мало ли для чего ещё ему могут деньги понадобиться... Подарок племяннице куплю по дороге. Всё равно по Арбату идти туда и обратно.
Сестра позвонила уже ближе к ночи, когда я укладывал рюкзак. Собственно, о том, что на том конце провода именно она, я определил по характерному звяканью междугородки и безудержному рыданию.
– Мне уже обо всём сообщили. Выезжаю вечерним поездом, - сказал я, дождавшись короткой паузы между всхлипываниями.
–
Голос сорвался, и рыдания возобновились с новой силой.
– Надя, извини, - решил я перехватить инициативу.
– Поезд через полтора часа, а вещи ещё не собраны. Не обижайся, ладно.
Сестра ещё раз всхлипнула. Замолчала. И я положил трубку. Конечно, нелегко ей там сейчас. Но ведь и я тоже - не посторонний. Можно было выкроить пару минут и звякнуть от соседей. Сейчас у каждого третьего телефон. И никто не отказал бы в такой ситуации. Я же догадался сначала забежать в аптеку за валерьянкой и корвалолом, и только после этого старичкам-хозяевам о трагедии рассказывать... Сейчас они уже наревелись, лекарства выпили и спят.
Так, в рюкзак вроде всё скидал. Осталось выбрать книжку в дорогу. Взгляд двинулся гулять по полкам... Когда у человека горе, главное - в нём не утонуть. А для этого нужно периодически окунаться в другую реальность. Желательно тоже трагическую. Пожалуй, из непрочитанного больше подойдёт второй том "Унесённых ветром". Я бросил книгу в полиэтиленовый пакет, аккуратно подвернул края и засунул его в боковой карман рюкзака. Написал короткую записку хозяевам и оглядел в последний раз комнату.
– Ну что, посидим перед дорогой?
– спросил у своего отражения в зеркале.
– Или уж хрен с ними, с приметами?
Пока сидел на табуретке, проверил карманы. Паспорт, билет, деньги, ключи - всё на месте. Ну, тогда - тронулись!..
Возможно, мои отношения с младшей сестрой покажутся кому-то не совсем нормальными. Что ж, он будет недалёк от истины. Никаких близкородственных чувств я к Наде не испытывал. И её личная жизнь тут совсем не причём. В наших краях не принято вывешивать простыни на второй день свадебных гуляний.
Просто в Наде с раннего детства очень сильно был развит инстинкт безудержного расширения своего жизненного пространства. За счёт окружающих, разумеется. И дело вовсе не в том, что она всегда умудрялась заранее найти "праздничные" конфеты, которые родители с большим трудом доставали где-то к Новому Году. Даже их поедание тайком от всех, в принципе, ещё можно было простить. Но вот то, что фантики мама потом находила в моих карманах - это, согласитесь, уже перебор.
22.
Место у меня было в плацкартном вагоне. Когда брал билет, купейные уже все распродали. Отсек - второй от туалетного тамбура. Хорошо, что не последний. Запахи хвостовой части вагона я в последнее время очень плохо переношу. Уж и не знаю, почему... То ли с возрастом брезгливее стал, то ли Обаламус мне носоглотку перестроил. Зато постоянное мелькание соседей, идущих в туалет и обратно, никогда меня не утомляло. А на этот раз я и вовсе ничего не заметил, потому что проснулся уже перед самой Тюменью. До Илыма оставалось часов пять, не больше. Значит, недостатки проходного кубрика я прочувствовать уже не успею, тем более что спускаться вниз не собираюсь. Разговаривать ни с кем не хочется. Ну, а думать удобнее лёжа.