Нф 100. Золотой Стриж
Шрифт:
– Этот как - "убраться с планеты"? Куда?
– метаморф находился в полном замешательстве. Пришелец вновь произносил понятные слова, но в целой фразе смысла оказалось маловато. Мимир считал само собой разумеющимся, что новые знакомые останутся здесь навсегда, и уже представлял, как долгие сезоны Смерти и Покоя станет посвящать изучению удивительной формы жизни.
– В гостях у тебя хорошо, но поверь мне - дома значительно лучше. По крайне мере никто не пытается сожрать тебя так, в открытую, - счёл нужным вставить свои замечания Сайнар.
Первые лучи окрасили горизонт в великолепные, сочные цвета. Небосвод глубокого тёмно-синего цвета украсили длинные нити облаков, чей цвет менялся от нежно-розового до тёмно-малинового.
– Произошла чудовищная ошибка!
– твердил уже в сотый раз Мимир. Никак не хотелось верить, что вместо признания его поразительных открытий над ним только посмеялись! Мало того - заподозрили в пристрастии к светящемуся мху, вызывающему у метаморфов бредовые видения и галлюцинации.
– Мимикриусоррин Тир-а-Нагриус Зес-о-два, - Старший всегда обращался к своим собеседникам по полному имени и ни разу, никогда, не ошибался даже в одной букве. В случае с Мимиром - он всегда саркастически выделял двойку на конце, да так громко, словно приглашая всех желающих присоединиться к беседе и насладиться смущением "зарвавшегося разведчика". Чем более опасные и интересные формы мутировавших существ добывал Мимир, стараясь заслужить одобрение и похвалу сородичей, тем более презрительное отношение получал в ответ. Загадка решалась просто - правильные метаморфы чувствовали себя уязвленными, так как приходилось использовать помощь "неполноценного" существа, что претило их утончённой философской натуре. И в то же время они не желали рисковать собой, уходя из безопасной пещеры в поисках необходимого метеоритного железа или других металлов.
– Итак, Мимикриусоррин Тир-а-Нагриус Зес-о-два, я понимаю твоё стремление оказаться полезным сообществу, но не стоит ради этого прибегать к галлюциногенам!
– громко, стараясь привлечь как можно больше внимания к своей фразе, ядовито заметил Старший.
– Я не употребляю светящийся мох, Садиррис Турина-Вет Дорил-о-тринадцать!
– Мимир был обижен и раздосадован подобным обвинением.
– Ты хочешь сказать, что пришельцы прибыли из космоса на так называемом "корабле" из металла! Только представьте себе - целый огромный астероид чистейшего металла, - Старший всё увеличивал и увеличивал дистанцию общения, приглашая всех, кто ещё не участвовал, присоединиться к беседе.
– И где же такое чудо располагается?
– Там находится не только металл, но и другие материалы, - упрямо продолжал доказывать свою правоту Мимир и добавил с вызовом, - а находится корабль возле логова шурхи!
– О, может быть, ты и к шурхе в пещеру заглядывал?
– Заглядывал! Шурха - это хищное растение, живущее в симбиозе с насекомыми. И оно почти разумно!
– Не уверен, что один из нас здесь действительно разумный, - Старший вытянул своё тело вверх, достав потолка пещеры, и выпустил десятки тонких жгутов с присосками на концах, превратившись в Опутывальщика, как доказательство своего величайшего раздражения. Мимир чуть подался назад и совершенно неожиданно для себя принял форму йиа, пожалуй, единственного существа, способного противостоять древнему Опутывальщику, давным-давно уже не встречающемуся на планете.
– И ты, презренный, утверждаешь, что не находишься под воздействием галлюциногенов светящегося мха?
– надменно спросил Старший, стараясь скрыть свой страх перед решившим дать отпор "неполноценным сородичем", раньше всегда покорно сносившим насмешки и наказания.
– Мой рассказ очень просто проверить. Если подойти достаточно близко к жилищу шурхи, то можно увидеть корабль пришельцев, - упрямо продолжал доказывать свою правоту Мимир,
– Кто, по-твоему, настолько не в своём уме, чтобы проверять нагроможденный здесь бред?
Догадка о том, что Старший трусоват мелькала и раньше, но трудно было предположить, что до такой степени. Больше нет смысла доказывать свою правоту. Его не только не желали слушать, но и не хотели принимать всерьёз принесенную им поистине бесценную информацию. Старшим гораздо проще объяснить его сообщение злоупотреблением галлюциногенами светящегося мха, чем поверить в существование иного разума. Тем более, что вопрос о возможном существовании пришельцев был давным-давно раз и навсегда решён. Так же, как и вопрос о наличии ещё одного мыслящего существа на собственной планете. Никакой разумной жизни во вселенной не существует, так как всё остальное пространство космоса заполнено огромным астероидным полем! А обнаружение на собственной планете ещё одного, пусть и полуразумного, вида принципиально невозможно. Так как разум уже возник в совершенной форме - такой, как метаморфы!
Теперь Мимир возвращался к космическому кораблю, по дороге размышляя о том, что среди пришельцев ему находиться гораздо легче и проще, чем среди себе подобных. Рей нёс его на себе из пещеры шурхи, и метаморф мог поклясться, что вряд ли хоть кто-нибудь из его собственных сородичей способен на подобную вещь.
Мимир всё ускорял и ускорял шаг. И вот он уже мчится по камням, тяжело выбрасывая вперёд толстые ноги йиа, оскальзываясь, спотыкаясь, но не желая тратить ни мгновения на остановку и перестройку тела в другую, более приспособленную к бегу форму. В какой-то момент ему почудилось, что пришельцев на самом деле нет, а сам он действительно попал под воздействие галлюцинации шурхи.
Но опасения оказались напрасны. Великолепный корабль, устремленный ввысь острым шпилем, не растаял как утренний туман, а продолжал прочно стоять в круге из расплавленного, а теперь остывшего, камня. Полюбовавшись тёмным силуэтом "Золотого Стрижа" на фоне выбеленных жарким солнцем скал, Мимир начал обдумывать пришедшую в голову идею, показавшейся вначале безумной. Но чем дольше метаморф взвешивал эту мысль, тем она больше ему нравилась.
– А если я попрошу, чтобы пришельцы взяли меня с собой?
– вслух произнёс Мимир. И, не в силах больше устоять на месте, бросился вниз, спеша дотронуться до корабля. Забыв о присутствии шурхи, он принялся стучать в люк.
– Рей, думаю, стоит впустить нашего приятеля, пока он не решил просто позавтракать нашим люком, - Сайнар внимательно смотрел на экран внешнего обзора, следя за существом, отчаянно молотящим в дверь четырьмя из шести ног.
– Ты уверен, что это действительно Мимир, а не обычный представитель местной фауны, решивший таким образом напроситься в гости?
– поинтересовалась Тирс, проверив, насколько легко вытаскивается бластер из пристёгнутой к плечу кобуры.
– Если бы не парочка зелёных глаз, ну в точности как у нашего капитана, то я мог бы ещё посомневаться, а так - хоть признавай его членом Королевского дома Иззара.
Мимир продолжал в глубине души сомневаться в существовании пришельцев, пока вновь не оказался среди них в кают-компании, где ему были искренне рады.
– Как малыш?
– метаморф сильно переживал за маленького пришельца, виня себя за то, что не смог удержать того от опрометчивого шага. Из вежливости Мимир принял форму Милы, одетой в защитный комбинезон.
– Не очень хорошо, - обеспокоенный Рей показался в дверях и принялся мерить шагами комнату.
– Медицинский робот не может распознать органический яд. Мила жива, но никак не может придти в себя, - юноша потёр слегка покрасневшие от недосыпания глаза. Большую часть ночи он провёл за информационной системой, пытаясь вывести Милу из состояния беспробудного сна.
– Медик пытается выявить причину, но при анализе состава крови начинает давать сбой, ему просто не хватает данных. Защитный комбинезон всё-таки оказался изъеден, и эта дрянь сумела добраться до малышки.