Ни живые, ни мёртвые
Шрифт:
И я — один из таких, кто сожжёт прогнивший чёрный мир к чертям собачьим, а на его пепле воздвигнет из останков новую жизнь.
Осталось только разобраться с так называемыми «защитниками», кем себя величали Коллеры и их товарищи, и тогда весь человеческий мир в кармане. А после взяться за высших богов — уничтожить их будет сложной задачей. Однако план уже готов: нужно теперь найти подходящую пару, подождать пару десятков лет, и тогда родиться тот, кто будет носить в себе моё сердце...
Я запрокинул голову и безумно рассмеялся.
XVI: Ни человек, ни монстр
Если
Ричард Докинз
Ключ подошёл.
Облегчение накатило волной - и я тихонько открыла дверь в квартиру Гленис.
Мёртвой одногруппницы, чьи похороны проходили прямо сейчас.
Шок и горе сыграли со всеми злую шутку: столпились вокруг трупа, пачкая подошву в крови и не замечая мерзкого запаха начавшегося разложения. Мёртвая девушка лежала там уже давно, прожигая пустыми глазами изрисованный потолок, а её рюкзак валялся в конце кабинета, будто кто-то с злостью забросил его туда. Незаметно достать ключ было легче простого, как и узнать, где жила Гленис. План ещё до конца не созрел в голове, а я уже сделала всё необходимое, не испытывая при этом абсолютно ничего.
Тинг - это и есть Юймин? Настоящая дочь Мэри и Канга? Как же она тогда выжила?
Рэбэнус нашёл миры? Как? И каким образом постиг магию?
Моё ли сердце хранилось в сокровищнице под музеем? Или это чьё-то другое?
Тысячи, миллионы вопросов. Хлыстами истязали душу, изуродовывали оковами, расшибали лоб о купол неизвестности и пускали пулю в висок. Кошмары, слухи, страх, бледные лица - все три дня прошли беспокойно, напоминая больше успопших покойников, чем прежние будни. Состояние ни к чёрту: ни сшить новые наряды, ни почитать, ни подготовиться к занятиям, ничего другого - каждая минута всё сильнее высасывала силы, а с новой мыслью прилетало всё больше мух, оседающих на моём тленном разуме. Но я держалась как могла, поступая как самая настоящая нерушимая богиня: ходила с гордо поднятой головой, блистая невидимой короной, рисовала новые узоры, флиртовала с популярными красавчиками и даже разоблачила глупого парня Гленис перед толпой - внимание ко мне спасало всех от тревожных дум.
Я - центр их мыслей.
Центр вселенной.
Эгоизм делал нас похожими. Меня и Рэбэнуса. Он такой же - надменный, хитрый, плюющий на боль других и умело это скрывающий. И это ещё сильнее заманивало меня в одержимость. Люди, думающие только о себе, привлекали меня куда больше тех, кто был лишён столь сладостного греха. Какой смысл ослеплять добродетельностю, если не любишь себя? Если не ставишь на первое место свой комфорт, а уже только потом - чужие проблемы? Уважение - вот что я первое добилась от самой себя после приюта, а затем и от каждого. И в мире было бы проще жить, если бы каждый временами хотя бы немного уважал себя. Только с этой мыслью я не заперлась у себя в комнате, а грациозно вышагивала по коридору замка, неся всем и свет, и мрак одновременно и улавливая полные зависти взгляды.
И только собственная уверенность в силу духа заставило меня сегодня продолжить расследование.
План прост - узнать, за что убили Гленис и чем она была связана с Вороном. Личная комната - там всегда хранились все ответы. Полиция в этот раз тоже всё исследовало, но помня свой прошлый удачный опыт, я решила вновь испытать судьбу.
Квартира оказалась пуста - не только отсутствием людей или
И только он меня смутил.
Зачем их семье столь старый предмет? Учитывая, что, проходя мимо кухни, я видела в ней единственную новую дорогую вещь, а именно большой плазменный телевизор. А тут...
Весь пол был изодран.
Кто-то явно несколько раз возил тяжёлый телевизор дереву, оставляя на нём «царапины». А значит, под ним хранилось нечто важное. Прикинув, что отодвигать будет слишком тяжело, я решила поступить проще: просто откинула неповоротливую коробку, и та с грохотом упала. Повезло, что семья Гленис жила на первом этаже. Да и ей самой, видимо, тоже повезло, ведь в полу она сделала тайник. С нетерпением убрав доски, я вынула из небольшого углубления чёрную плоскую штуку, а в месте с ней и единственную кассету.
Очень своеобразный способ хранения видео. Но идеальный для того, чтобы не допустить утечки информации.
С трудом додумавшись, как пользоваться старой техникой, я присоединила всё необходимое, вставила видеокассету и включила телевизор. Чёрный экран вспыхнул белой искрой - и появилось первое изображение: одинокий стул в совершенно пустой комнате, сделанной из камня. Кадр пошёл резкими волнами - уже через секунду на стуле сидела Гленис: я узнала её по светлым волосам и нечёткому профилю с очками. Тихий скрип оповестил о том, что где-то открылась дверь, и через пару мгновений на экране появилась полностью чёрная фигура с тонкой полоской светлой кожи.
Рэбэнус Донован.
Отчего-то я была уверена, что это он, хоть и не видела лица: мужчина стоял полубоком, почти отвернувшись от «зрителей». Вальяжным шагом он подошёл к Гленис и медленно снял перчатки. Та вжалась в спинку, но не отвела испуганного взгляда от красивого лица.
– Отсутствие смерти не гарантирую, но больно будет точно, - собственное сердце дрогнуло от манящего голоса.
– Я готова, - сипло выдавила из себя Гленис.
– Тогда чего же ты хочешь взамен?
– Деньги. Любящего меня парня. И... красивую внешность.
Уверена, Рэбэнус скривился от жалкого существования девушки - меня саму переполняла неприязнь, липким слоем покрывшая лёгкие. Мужчина резким движением разорвал одежду девушки и тихонько рассмеялся. Та вскрикнула, когда он полностью обнажил часть груди, где находилось сердце, и проглотила наворачивающиеся слёзы. Не понимаю, зачем показывать свою слабость, когда уже приняла безвозвратное решение: я мало знала Гленис, но достаточно для понимания о немощности её морального духа.
Фу, теперь не могу беспомощных.
Нужно идти до конца - и всегда оставаться сильным, что бы ни произошло. И чего бы этого ни стоило.
Однако от происходящего на экране у самой жгло отпечаток на груди, а в голове проносились воспоминания о кабинете и раздевающем меня Инграме. Что-то в нём было похоже на Рэбэнуса: тот поступал почти так же, но более равнодушно, точно ему уже наскучило питаться людскими желаниями. Ведь их было тысячи и тысячи - целая сокровищница тому доказательство.
От осознания этого похолодел затылок.