Ничего личного

Путилов Роман Феликсович

— О! Очухался падла. — меня, с силой ухватили за локти и вздернули вверх. В голове мгновенно померкло, а желудок скрутило спазмом, меня вывернуло какой-то желчью на рубашку и два типа, что подняли меня так резко, разжали руки, и я завалился на колени.

— Тьфу, сука. — мои мучители отскочили подальше: — Заблевал все, урод.

Пару минут мне дали на посидеть и чуть –чуть отдышатся, после чего подступили по новой.

— Где ключ от машины? — меня, пока легонько, пнули носком кроссовка в бок.

— Ключ у меня в руках был, когда я сюда шел, не знаю где сейчас. — от запаха

во рту и от облеванной рубашки меня выворачивало по новой, я старался, осторожно отвернув голову вбок, дышать ртом, отчего мне казалось, что там запах рвоты слабее.

— Ты че падла, умничаешь? — перед моими глазами, с щелчком выскочило лезвие ножа- «выкидухи», родной сестры того, что утром я прятал в носок. Не знаю, выпал он оттуда или остался на месте — мне было настолько плохо, что я не мог понять, остался ли я условно вооруженным или уже нет.

— Ха-ха! — продекламировал я, стараясь не шевелить головой.

— Ты что — псих?! — острое лезвие больно оцарапало мне шею и кажется, что что-то потекло вниз: — Думаешь, мы с тобой шутим?

— Ха-ха! — еще раз каркнул я: — Это будет самое тупое убийство, которое менты раскроют завтра утром.

— Поясни, ну! — меня легонько стукнули по плечу, но мне и этого хватило — я неловко завалился набок и скрючился на прохладных, а оттого приятных досках пола.

— В сумке лежит договор, где ее полные паспортные данные написаны. Вечером придет домой моя родня, а там компьютер включен и на экране договор купли-продажи моей машины от сегодняшнего числа. А, так как вечером я не появлюсь дома, то сегодня вечером мои родственники пойдут в милицию с заявлением. Уверен, что на вашу Аньку выйдут уже завтра утром. А через сколько вас задержат…- я замолчал и пустил слюну через чуть приоткрытый рот, изображая обморочное беспамятства.

— Эй! — меня опять пнули, на этот раз в ногу, так сильно, что я почувствовал, что рукоять ножа чуть не выпала из-под ткани носка на ноге.

— А? — я медленно подтянул ногу назад, поближе к перемотанным скотчем рукам.

— Ты что гонишь? — надо мной, старательно дыша в сторону, склонилась темное лицо: — Я специально с уважаемыми людьми говорил, мне сказали, что «заяву» только на третий день принимают.

— А ты больше слушай кого попало. — я медленно сменил позу, стараясь выгнуться и дотянуться пальцами до носка на правой ноге.

— Мужик с «тачкой» пропал, которую поехал продавать? Не смеши мои тапочки…- я попытался изобразить смех, но не смог, поэтому продолжил: — С уважаемыми людьми он «тер»… Сидеть то вы будете, а не те, кто с тобой общался.

— Бля, мужики…- раздался голос Ани, которая с каждым словом нравилась мне все меньше и меньше: — Он, походу не «гонит» — вон в папке договор лежит, со мной, что с момента его подписания мне переходит право собственности на машину, и я обязана ее зарегистрировать в ГАИ, платить штрафы и налоги и еще какая-то лабуда.

— Компьютер где, на котором ты печатал? — вновь пристал ко мне кто-то из безликих в полумраке мужиков.

— Дома.

— Живешь где?

— По прописки.

— Ключи от дома? — зазвенели в темноте связка ключей.

— Если в сумке, то да.

— Дома кто должен быть?

— Никого

не будет до восьми часов, родственники все вместе приходят.

— Анька с Серым, езжайте, скорее, к нему домой, пока рабочий день не кончился и сотрите с компьютера договор, а потом квартиру запалите. Маслом постным, что ли, компьютер залейте и спичку киньте, пусть полыхает и следы сгорают! — кто-то умный зашелся у меня над ухом визгливым смехом: — Я за этим присмотрю и ключ от машины поищу. Может он в щель между досками провалился.

Вот в этом я с этим умником был согласен — если ключ не нашли, то он мог провалится только под этот щелястый пол. Очень надеюсь, что под досками не выгребная яма, а то у меня нос несущимся от меня, отвратительным амбре забит, мешает сориентироваться, что нас ждет, если вот эту доску, в углу, поднять.

Глава 19

Глава девятнадцатая.

Победный май.

Май 1993 года

Ключ умник нашел примерно через час — я вынырнул из болезненного полусна от того, что парень решил поделится со мной своей радостью — пнул меня по ноге и потряс перед глазами ключом от машины.

— Ну что, придурок? Видал?

— Молодец. Возьми с полки пирожок.

— Какой пирожок? А… — меня деловито пнули еще раз, после чего мой сторож уселся на какой-то стул и стал качать ногой.

В принципе, освободится я мог уже сейчас — нож из носка я вытащил, лезвие «выщелкнул», когда мой надзиратель, громко матерясь, ползал на четвереньках по полу и с помощью пламени зажигалки, пытался рассмотреть хоть что-то в щелях между досками.

Дважды выронив нож и с трудом нащупав его, я что-то там сзади умудрился перепилить и теперь чувствовал, что скотч, намотанный вокруг кистей, держится на честном слове. Но вот дальше был сплошной затык — из-за удара по моей многострадальной голове я чувствовал, что подниматься я буду долго, в несколько приемов, так что мой сторож успеет подивятся моей прыти, после чего очередным пинком отправит меня обратно на пол. Поэтому мне оставалось только лежать и ждать удобного случая.

Так и ждали мы несколько часов, но, уехавших ко мне домой, Ани и второго подельника все не было и не было.

— Слышь ты, вонючка… До твоего дома сколько ехать?

Да, я вонючка и рад этому, зато никому не придет в голову лезть ко мне в, задубевший от засохшей рвоты, нагрудный карман рубашки, интересоваться, что за удостоверение у меня там лежит.

— На автобусе с пересадками… час, наверное.

— А. Ну тогда подождем.

— Тебя как зовут?

— Тебе, вонючка, не все равно?

— Угадал, все равно. Куда меня потом?

— Да никуда. Машину заберем и здесь оставим. — соврал мне парень.

— И что, выгодно этим заниматься?

— Нормально. Нам хватает. — в это я уже поверил, было только интересно, как они от тел избавляются, хотя, на этой, полузаброшенной территории, это, уверен, не проблема.

Через час, оставшийся безымянным, парень стал откровенно психовать — день двигался к закату, а подельники не возвращались.

— Эй ты! Куда они могли деться?