Ничейная земля
Шрифт:
— Алекс, залезай в кабину, мать твою! — крикнул он, замахав руками — Чего ты ждёшь?
Алекса не нужно было просить дважды.
Он дополз до угла, выпустил две последние пули из магазина, бросил ставшую бесполезной винтовку и, положившись разом на Бога и дьявола, бросился вслед за грузовиком и ухватился за кузов.
В следующую секунду грузовик, подпрыгивая на ухабах, вновь помчался по проселочной дороге, ведущей в Кодо, удаляясь во тьму от осаждённого города Бельчите, откуда все ещё стреляли им вслед, однако преследовать так
В кузове, где тряслись монахини и родственники Эустакио, негде было повернуться. Внутри кузова, покрытого изрешечённым пулями брезентом, царила непроглядная темнота, в которой слышались стоны боли и страха. Грузовик с пробитыми задними колесами швыряло из стороны в сторону, он метался, как необъезженный конь, пытающийся сбросить седока. Просто чудо, что никто не вывалился из кузова.
На миг Райли охватило ужасное чувство, что этот безумный полет обернется катастрофой и лучше бы всем тем людям, что сейчас тряслись в кузове, словно скот, остаться в Бельчите.
— Есть раненые? — спросил он в темноту, уже зная, что ответ окажется неутешительным.
Ответом ему были несколько стонов, за ними последовало гнетущее молчание, не предвещавшее ничего хорошего.
— Сеньор Райли? — наконец послышался знакомый голос. — Это вы?
— Сестра Каридад? — откликнулся он. Кто бы мог подумать, что он будет так рад услышать этот голос!
— Да, это я, — прозвучал из темноты ее голос. — Что случилось? Мы выехали из Бельчите?
Райли кивнул в темноту.
— Да. Мы уже снаружи.
— Хвала Господу! — воскликнула монахиня. — Сестры! Мы выехали из города! — громко крикнула она, и в ответ послышались бесчисленные «Алилуйя!», повторяемые из уст в уста. — Наш Господь Иисус Христос все же защитил нас!
— Ну конечно, Иисус Христос, кто же ещё! — обиженно проворчал Райли. — С вами все в порядке? Есть раненые?
— Не знаю.
— Так выясните, — приказал Алекс.
— А вы? — спросила она, и Райли с удивлением расслышал в ее голосе искреннюю заботу. — Вы не ранены?
— Я ранен в ногу, но вроде ничего серьёзного. Просто царапина.
— Позвольте взглянуть, — потребовала она, взяв его за руку.
— Потом, потом, — ответил он, чувствуя себя крайне неловко. — Сначала займитесь остальными.
С этими словами он с изумлением увидел, что скорость машины медленно снижается, а через несколько минут грузовик и вовсе остановился с лязгом и воем.
— Что за черт? — пробормотал он, откидывая брезент, и одновременно оглянулся и понял, что город остался не более чем в километре позади. Слишком близко.
Стараясь не опираться на раненую ногу, он выбрался из кузова и направился к кабине.
Эустакио первым делом спросил, как там его жена и дочки, а поскольку Алекс не знал, что сказать, тут же выскочил из кабины и бегом бросился назад.
Джек между тем, откинув крышку капота, изучал огромный двигатель, от которого поднималось облако белого дыма.
— Что случилось? —
— Мне тоже хотелось бы это знать. Можешь посветить?
Райли поднялся на бампер, щёлкнул зажигалкой и осветил мотор, от которого воняло горелым маслом.
Стараясь не обжечься, Джек просунул внутрь руку и тщательно ощупал провода, кабели и прочие детали, желая убедиться, что ничего не повреждено.
— Ты что-нибудь понимаешь в двигателях? — спросил Алекс, понаблюдав какое-то время за его усилиями.
— Ни бельмеса, — ответил Джек, поднимая голову. — А ты?
Призвав на помощь все свои скудные познания в автомеханике, они пришли к выводу, что пуля, вероятно, попала в радиатор и мотор перегрелся. Так что пассажирам оставалось лишь выбраться из грузовика и идти пешком до позиций республиканцев.
К счастью, вопреки его опасениям, ранения оказались по большей части легкими. Заднюю часть грузовика закрывал толстый стальной щит, который спас пассажиров от пуль националистов. Большинство раненых пострадали от щепок, отбитых пулями преследователей от бортов кузова, да несколько человек получили ушибы, когда машину трясло на ухабах.
Однако пожилой монахине, сестре Лусии, не повезло: во время бегства она, как и ещё несколько человек, упала на пол и, судя по всему, сломала ногу.
Теперь она, окружённая роем послушниц и остальных монахинь, лежала на земле возле грузовика и жаловалась на свою несчастную судьбу, а остальные наперебой старались ее утешить.
— Боже... Боже мой... — ныла она сквозь стоны.
— Успокойтесь, сестра, — произнесла сестра Каридад, кладя руку ей на лоб. — Все будет хорошо.
— Священника... — стонала она, сжимая крест на шее. — Я хочу исповедаться...
— Не глупите, сестра Лусия, вы вовсе не умираете, — с улыбкой успокоила ее мать-настоятельница и, повернувшись к Райли, заявила: — Мы должны отвезти ее к врачу.
Лейтенант батальона Линкольна посмотрел в сторону республиканских позиций, а затем — в сторону Бельчите. Оценив ситуацию, он пришел к выводу, что они находятся примерно на полдороге от обоих пунктов. Город находился слишком близко, чтобы они могли чувствовать себя в безопасности, и если кто-то из офицеров отдаст приказ о преследовании, то даже пешком их догонят за считанные минуты.
— Нужно выбраться отсюда как можно скорее, — сказал он. — Придется как-нибудь ее дотащить.
— Ее нельзя тащить, как мешок с картошкой, — воспротивилась сестра Каридад. — Со сломанной ногой, да в ее возрасте... Она же просто умрет от боли.
— Прошу прощения, сестра, но мы забыли прихватить кресло-каталку.
Монахиня сердито нахмурилась.
— Не стоит насмехаться, юноша. Лучше помогите вытащить ее как можно осторожнее.
Райли уже собрался сердито ответить, но тут кто-то резко захлопнул дверцу грузовика, и в его голове тут же родилась идея, как транспортировать покалеченную монахиню.