НИИ ядерной магии. Том 2
Шрифт:
– Батя Каракулин, – радостно воскликнула Фима. – Ох, я так рада вас видеть!
– Ещё бы не рада, – хмыкнул старик, – так и руку бы всё отбила, глупая кошка. А это кто с тобой?
– Добрый вечер, я… – начал было Красибор, но Фима сделала страшное лицо и замахала руками, чтобы он замолчал.
– Чужак, значит, – заключил Батя Каракулин и поморщился.
– Это мой друг, его зовут Красибор. Он действительно не местный, Батя Каракулин, не будь к нему слишком строгим.
Фима сложила руки в молящемся жесте, и старик будто бы смягчился, но Красибор был готов поклясться, что увидел, как в его широких ноздрях мелькнула огненная вспышка.
– И что же понадобилось кошечке
– Нам нужен чугунный короб. Такой, чтобы сразу с заклинанием крепким и быстрым был, – ответила Фима, проигнорировав выпад в сторону Красибора. Тому хватило ума последовать её примеру.
– Кого ловить будете?
– Полнолунных ежей.
Брови Бати Каракулина поползли вверх, он выжидающе посмотрел сначала на Фиму, потом на Красибора, и, не дождавшись реакции от них, сказал:
– А как там Саша? Артём с Костей говорили, что он был плох после взрыва.
– Почти в норме, восстанавливается, – мягко ответила Фима.
Она знала, что, Александр был для Бати Каракулина будто третьим сыном. И он, возможно, переживал то, что Александр потерял магию, чуть ли не тяжелее, чем сам Александр. Все опасались, что он для Бати Каракулина перестанет существовать, и, признаться, так всё и выглядело. Пару раз сама Фима с обидой говорила о том, как несправедливо было менять вот так отношение к человеку просто из-за того, что он стал сильнее или слабее. Но вскоре она перестала поднимать эту тему, стоило ей заметить, как сереет лицо Александра от тоски и непонимания. Потому особенно приятно было услышать, что Батя Каракулин всё же переживал и Александром интересовался.
– Ну хорошо, – буркнул старик. – Береги его, кошка. Он хоть и слабак теперь, но парень хороший. Не то, что вот этот обормот, – он резко повернулся к Красибору, заставив того вздрогнуть от неожиданности.
– Я берегу, – серьёзно ответила девушка. – Батя Каракулин, так у вас есть подходящий ящичек?
– Найдётся, – пробубнил старик себе в усы и вдруг одним движением стянул с плеча вязанку хвороста и с силой швырнул её в Красибора.
Мужчина рефлекторно поднял руки, чтобы защититься, но кинетическая сила вязанки была слишком сильна и сбила его с ног. Красибор рухнул назад и неловко приземлился на пятую точку. Хворост упал ему на колени, кожаный ремешок при этом больно щёлкнул по щиколотке.
– Помоги старику, – приказал Батя Каракулин, не глядя в сторону Красибора. – Как раз пока дотащишь, я короб вам найду.
Батя Каракулин и кряхтением и ворчанием двинулся вдоль дома, явно направляясь в рабочую его часть. Фима старательно игнорировала красноречивые гневные взгляды Красибра и дожидалась, пока Батя Каракулин отойдёт от них хотя бы на десяток шагов.
– Какого хрена, Фима?! – зашипел Красибор, поднимаясь на ноги.
– Крас, ну вот такой он человек, – она подбежала к нему и помогла отряхнуться. – В его глазах колдуны правят миром.
– А на самом деле? – настороженно уточнил Красибор, поняв, что никогда об этом не задумывался. – Правят?
А владеет ли кто-то из политической верхушки магией? А главы корпораций? Как много врачей, которые используют колдовство в работе, подобно Аметисту Аметистовичу?
На последней мысли он ощутил, как мурашки побежали у него по спине.
– Да вряд ли, – отмахнулась девушка. – Ведовскому народу не до этого вообще. Пошли.
Красибор посмотрел на неё с недоверием и подумал, что она может знать больше, чем говорит. Но тему развивать не стал.
– Мне кажется, мой дар слабеет, – сказал он, перехватив вязанку поудобнее.
Возмущения возмущениями, а короб им нужен. Если
– Почему ты так решил?
– Ты же тоже тут была, старикан меня ненавидит!
Девушка рассмеялась, закрывая ладошками рот с носом, и проговорила сквозь смех:
– Крас, Батя Каракулин от тебя в восторге!
– Чего?
– Просто поверь мне, – хохотала она. – Я вообще не видела, чтобы он был таким мягким.
Она поспешила следом за стариком, а Красибор ещё несколько секунд стоял неподвижно, осознавая суть её слов. Он сморщился и мысленно поблагодарил Бога и богов, что Батя Каракулин не был Батей Фиминым. Это была бы катастрофа.
– Ну-с, располагайтесь, – хозяин кузни радушно махнул рукой, приглашая гостей внутрь и сразу предостерёг: – Но не слишком. Не дома, знаете ли.
Фима и Красибор зашли внутрь и почтительно замерли на пятачке возле входа, ожидая, куда им предложат присесть или встать. Красибор присвистнул, оглядевшись. Изнутри кузня выглядела ещё больше и внушительнее, чем снаружи. Стены почти полностью занимали высокие окна со ставнями, между ними извивались трубы жаровен, висели ряды крюков с десятками инструментов. Ставни, будто приветствуя хозяина, сами собой отворились, впуская внутрь рыжеватый вечерний свет. По центру, на достаточном отдалении друг от друга, стояли три наковальни. Пол был усеян металлической стружкой и мелкой галькой, хотя было заметно, что кто-то недавно его подметал. Сейчас жаровни молчали, воздух был недвижим, не разгоняемый мехами, и вода не шипела, встречаясь с раскалённым металлом. Вся комната представляла собой место тишины и спокойствия, какое бывает перед особенно яростной битвой.
– Так за полнолунными ежами вы собрались, значит, – бормотал Батя Каракулин, подойдя к узкому угловому стеллажу, который ютился между окон. – А почто они вам?
– Нужно, чтобы ёжик пожрал кое-какую заразу, – ответила Фима.
– Заразу? – мужчина оглянулся через плечо и с подозрением посмотрел на девушку. – Какую такую заразу?
Фима смутилась. Она совсем не хотела выкладывать всё как есть, и на то было сразу несколько причин. Во-первых, Батя Каракулин был из тех, кто выступал за полное обособление ведовского народа от обычных людей. Усилить защиту вокруг волшебных поселений и жить своей жизнью – это было ему по нраву. Единственное, от чего даже он не был готов отказываться – это стриминговые сайты с новыми фильмами и сериалами. Ради новых сезонов он смирился и с шумом телевизора, и с радиоволнами. Поправочка: он смирился только со своими радиоволнами, а любые другие вызывали в нём дикое недовольство. Но, в конце концов, интернет к ним уже провели и с провайдером все вопросы решили, так что ещё надо? Короче говоря, он не обрадуется тому, что Фима так сильно встряла во все эти истории с простыми людьми, не из ведовского народа.
Во-вторых, всё, что касалось порчи Бологова-старшего, было всё же темой деликатной, и её саму напрямую никак не касалась. Фиме не хотелось выдавать что-то, что было для Красибора личным и важным.
Ну и в-третьих, кто ж там знает, что у Бати Бологова на уме? Тут шаг влево, шаг вправо – и им придётся тащиться за ежами с казаном для плова.
– В моём саду разросся болиголов, – ответил Красибор, стараясь держаться нейтрального тона. – Боюсь, как бы дети не залезли собирать растения для игр или букетов. Или ещё что, – он пожал плечом, и со стороны можно было подумать, что ему практически всё равно, и это – так, подстраховка.