Ник. Цикл

Ясинский Анджей

Неожиданно из-за верхушки пирамиды, торчащей неподалеку из песка, вышла девочка и остановилась, глядя на них. Рабах замер с недожеванным куском мяса во рту. «Европейка, – подумал он. – Точно европейка». Вживую он их еще не встречал. Нет, они не были дикарями, и кое-какая связь с внешним миром у жителей пустыни оставалась. В основном односторонняя, наподобие старинных спутников, непонятно почему еще бесплатно транслировавших кое-какие информационные каналы на Землю. Да и пара старых приемников у них есть. Но все, что по ним показывали, было где-то там, далеко, и казалось сказкой. А тут такое. Торговцы, конечно, тоже захаживали, но такие же, как они, почти соплеменники

и одной с ними веры.

Рабах молчал, и его спутники тоже молчали, ожидая, что решит их походный вождь.

Меж тем к девочке присоединился мальчик. Мелькнула мысль взять их с собой – пригодятся. Девочку – в наложницы или жены, пацана тоже пристроить. Но торопиться Рабах не стал: слишком странным был этот поход – в никуда, с непонятными целями. Путешественники медленно двинулись к детям, которые, к слову, совершенно не испугались их. Это тоже было странно, как и их одежда, не предназначенная для пустыни, – чего только стоят их непотребно голые ноги и непокрытые головы!

Приблизившись на такое расстояние, что стали видны лица детей, Рабах резко остановил своего верблюда, из-за чего тот недовольно крикнул и задрал голову. А остановиться было от чего – только сейчас Рабах заметил, что глаза детей отливают первозданной чернотой, а между глаз на лбу блестит металлическое пятно. А тут еще песок перед детьми взметнулся, и из-под него выскочила огромная, меняющая цвет и форму, фигура. Закрыв собой детей, фигура обрела стабильную форму и черный цвет. Рабах услышал, как его спутники загомонили, и, чуть повернувшись, увидел, как они упали с верблюдов и растянулись на песке в позе покорности.

Сам Рабах сумел удержаться от такого поступка, но главное – от постыдного желания обмочить седло. Он узнал это существо по картинкам, что как-то мельком видел. Это был египетский бог Анубис с вытянутой головой собаки, человеческим телом и прикрывающей срам небольшой накидкой. Мышцы существа перекатывались, будто жили своей жизнью, а взгляд светился неприятным красным светом.

Наваждение спало, когда из-за бога вышли недовольные дети, а мальчик даже пнул ногой Анубиса. Рабах посчитал, что вряд ли бог мог позволить такое обращение с собой, если только дети не являются теми, кому подчиняются сами боги. Тем не менее Рабах счел нужным и политически правильным слезть с верблюда, предварительно заставив того опуститься на колени. Он надеялся, что в его движениях дети и их спутник не увидят суетливости и страха. Утвердившись на ногах, Рабах обозначил поклон, проведя рукой по груди, и сказал:

– Приветствую вас, путешественники, на древней земле Судана.

Судан

– Что это с ним? – Сергей поглядел на девочку, но та пожала плечами:

– Да просто боится. Ты посмотри на нас: глаза черные, а Ричард пугает своими размерами и поведением. Кстати, ты включил переводчик в УНИКе? Прекрасно работает.

– И чего он хотел? – спросил мальчик, следуя совету и включая нужную программу.

– Поприветствовал просто, – пояснила Катя и посмотрела в ту сторону, где вдалеке виднелась неподвижная фигура дяди Ника. – Интересно, что он делает?

Ник

Так, похоже, объемная картинка готова. Передо мной крутилась трехмерная схема прилегающей местности за вычетом песка, в основном полностью закрывающего эту красоту. Пожалуй, можно начать первый этап.

Проверив пакет информации еще раз, отправил его ближайшему воздушному элементалю. Ничего сложного в нем не было, да и какие-то

моменты уже были отработаны на Луне. Разве что конфигурация и цель были иными. И пока элементаль начинал потихоньку закручивать смерч, вбирающий в себя мешающий мне песок, я переместился поближе к детям.

И снова: при любой возможности – пробовать новое. Сейчас эта местность полностью в автоматическом режиме просчиталась, сформировалась мелкоячеистая сетка с координатами. Так что я просто посмотрел на Катю с Сережей, из посчитанной базы всплыли нужные координаты, и я спокойно телепортнулся к ним. То есть у меня теперь есть такой режим: в любом месте биокомп автоматом просчитывает ближайшие точки (где можно – просто снимает частотно-волновые характеристики, где нет – аппроксимирует по отлаженным алгоритмам, дополняя глобальную карту), и, по сути, получается, что я могу прыгать по ближайшей местности, просто выбирая взглядом нужную точку в пределах видимости (дальше – просто по карте). Ну это полкилометра примерно. Для постоянного использования в автоматическом режиме нормально, а на большее расстояние все-таки расточительно тратить вычислительные ресурсы. Надо будет – отдельно запущу уже по основной карте в следующем квадрате. Просто маленькая фуська, призванная привнести дополнительный комфорт.

Гости явно растерялись, когда я оказался рядом с детьми, и попятились.

– Не обижают? – кивнул я на них, оглядываясь на уже отчетливо видимый смерч.

Меня кольнуло воспоминание о Лунгрии, когда я впервые почти так же поднял в воздух большое количество песка, освобождая артефакт Дронта.

– Не, просто поздоровались и стоят смотрят, – отчиталась Катя.

Я обернулся и обнаружил довольно большой скрытый холм, покрытый песком. Здесь уже я сам с помощью воздушной магии расчистил его, обнажив каменную основу. Дал команду Ричарду, и он одним движением подхватил детей и пристроил их себе на плечи, которые тут же изменили форму и подстроились под тощие детские задницы – его размеры позволяли делать такие фокусы. Катя, как всегда, промолчала, хотя первоначально что-то еле слышно сдавленно пискнула, а вот Сергей не удержался и весело закричал:

– Э-ге-гей!

Я посмотрел на жителей пустыни, на их выпученные глаза и сказал:

– Сейчас тут будет неуютно. Вам лучше последовать за нами. Там будет безопасно.

Сказал-то я по-русски. Но вряд ли они поняли великий и могучий. Поэтому я просто ментально параллельно оттранслировал смысл своих слов плюс показал картинку холма со всеми нами, вокруг которого бушует песчаный смерч.

Кажется, они поняли и первое, и второе. По крайней мере, желание очутиться подальше от меня и этого места у них усилилось. Ну и прошелся я слегка в их ментальной сфере, сумев по-быстрому отфильтровать ответы на вопросы, кто, зачем и почему они здесь.

Хмыкнув, я телепортировался на холм, где уже обустраивались дети.

Рабах

Боги, духи и древние дэвы! У Рабаха путались мысли, и ему было страшно. Страшно находиться рядом с такими силами. Какими? Да такими, что способны поднимать в воздух песок, не сильно беспокоясь, что их засыплет, а еще перемещаться мгновенно. Молитвы не особо помогали. Во что же его втравил Даниял?

Рабах усиленно думал, как бы им убежать, не вызвав гнева этих непонятных существ, но тут их главный, а никем иным он не мог быть, буквально ворвался ему в мозг и передал свою волю – чтобы они двигались на холм, который он одним взглядом очистил от песка. Разве можно противиться такому?