Ник
Шрифт:
Я покивал.
– А если клеймо будет стоять другое?
– Вот как? И какое же?
– Мое собственное, – улыбнулся я.
Васа хмыкнул:
– Вообще это некрасиво. Клеймо – подпись мастера, сделавшего меч, ну или, как в данном случае, принадлежность кому-либо. В первом случае я бы не советовал менять клеймо, однако в твоем, думаю, хуже уже не будет.
– А почему некрасиво? Что может произойти?
Васа пожал плечами:
– Узнают – ославят. Вроде как чужую славу мастера решил себе присвоить.
Странно это. Ну да ладно.
Я долго думал, что бы такое сотворить. Просто так заменить клеймо неинтересно. В конце концов нужно же использовать свою фантазию и возможности Умника? И еще, насчет типичности для эльфийских клинков. Менять форму мне не хотелось
Почесав свою репу, подумал. А почему бы и нет? С помощью Умника придал мечу иссиня-черный цвет. Посмотрел со стороны. Совершенно другой эффект. Вроде бы тот же самый меч, однако то, что это эльфийский клинок, уже не бросается в глаза. В принципе и клеймо практически не видно, только если приглядеться с близкого расстояния. Но раз уж начал дело, надо довести до конца. Как бы и тут выпендриться?
Я в задумчивости походил по комнате. Было бы круто и красиво посадить вместо клейма голограмму, но это не так-то просто сделать. Хотя… Ведь можно добиться эффекта игры света. Надо просто сделать такое покрытие, на котором будет происходить интерференция света. С такими мыслями я засел за поиск нужной информации. Один из найденных вариантов мне понравился своей относительной простотой.
Достаточно прорисовать рисунок насечками микронного размера, чтобы механизм заработал. Так и получилось. Старое клеймо я удалять не стал, только замаскировал его тонким слоем металла – вдруг еще понадобится, – а поверх нанес свой рисунок. На темном фоне всеми цветами радуги заиграл раскрывший крылья орел, в своих лапах держащий меч. Получилось тускловато, и, чтобы разглядеть все, надо присмотреться, но это и хорошо.
«Слушай, Ник, а насечки загрязняться не будут? Мне кажется, от этого весь эффект пропадет».
Я хлопнул себя по лбу:
«Ты гений, Умник! Действительно, достаточно попасть в насечки грязи или пыли, а она есть везде, и все… Хана красоте! М-да… Есть предложения?»
Мы помолчали.
«Значит, нет. Ладно, – вздохнул я, – давай вместе думать. Нам надо, чтобы на рисунок попадал свет. И в то же время желательно чем-то все это прикрыть. Какое может быть прозрачное и достаточно крепкое покрытие, а? Стекло? Алмаз? Нет, они хрупкие. При первом же ударе раскрошатся…»
«Слушай, Ник. А почему бы и нет?»
«А?» – Я выплыл из глубокой задумчивости.
«Ну смотри. Допустим, это будет алмаз. Покрываем им поверхность, магически укрепляем – и все!»
«М-да? – с сомнением протянул я. – А как ты будешь покрывать алмазной пленкой поверхность? Это ведь должна быть пленка с заполнением микротрещин, а алмазу вроде как такую форму не придашь… Или я ошибаюсь?»
«Ну сложности есть, конечно, однако можно попробовать все сделать проще. Совместить химию и магию. По сути, нам надо, только чтобы в трещины ничего не попадало. Вот. А ты возьми и замажь их, например, углем. Ненужное я уберу, а атомы углерода соберу в кристаллическую решетку алмаза, да еще и обеспечу хорошее сцепление атомов углерода и железа. Просто организую им взаимное проникновение. Если что, создам недостающее с помощью инфомагии. Ну а потом, как и раньше, наложу на все это укрепляющую информструктуру, которая, кроме всего прочего, не позволит атомам углерода и железа взаимодействовать. Что скажешь?»
Я только покачал головой. Сейчас был один из редких случаев, когда Умник сам предложил решение проблемы. Обычно на это его приходилось наталкивать.
«Ну давай попробуем».
Вспомнив, что на кухне я угля не найду – магическая печка, итить ее, я взял со стола сорванную ранее веточку с мелкими белыми цветочками и скептически посмотрел на нее. Не-а, зеленая. Оглядевшись и воровато посмотрев на дверь, я вырвал из какой-то старой книги страничку, достал из рюкзака свою зажигалку, которой не пользовался уже бог знает сколько времени, поджег бумагу и аккуратно положил на металлический поднос для фруктов. После того как она сгорела, аккуратно собрал получившееся черное месиво и втер в изображение орла.
«Ну как, пойдет?» – спросил я у Умника.
Через несколько секунд молчания он ответил недовольным тоном:
«Фигня наполнитель! Много
«Ну извини, – развел я руками, – работай с тем, что есть».
«Ладно, но за результат я не отвечаю!»
«Э нет! Так дело не пойдет, дорогуша! – Я постучал пальцем по браслету. – Давай уж, постарайся. Не хочу позориться, если кто увидит клеймо. Понял?»
Что-то пробормотав, Умник принялся за работу. А я сел в кресло и стал внимательно смотреть на рисунок. Что-то там происходило. В магическом зрении была видна куча-мала энергопотоков, они то кучковались вместе, то размывались. Отключил магозрение – изменений не видно. И вдруг, как будто специально подгадав этот момент, по лезвию клинка пробежала световая полоска, повторяющая контуры клейма, и через пару мгновений пропала.
«Готово!» – отчитался Умник.
Повернув клинок так, чтобы на него падал свет, я полюбовался на получившийся результат. Странно, но голографический эффект только усилился. Неужто алмазное напыление так сработало?
Покрутив клинок и так и эдак, достал нож и со всей дури ударил лезвием по клейму, проверяя, выдержит ли? Ага, выдержало!
Тут я вспомнил информацию, мелькнувшую в поисковике, когда искал, как сделать свое клеймо. Ну-ка, что же там такое мелькнуло, на чем споткнулся взгляд? Ага, вот оно. «Оптические иллюзии. Зрительные искажения». Ну-ка, ну-ка. Хм… Интересно. А ведь и без использования магии можно добиться того, чтобы при взгляде на рисунок глаза собирались в кучу или искажали восприятие. А ну-ка попробуем! Я просмотрел все варианты, некоторые были достаточно интересными. Например, пересечение окружностей с линиями давало интересный эффект – тот самый, когда глаза в кучу. Казалось, что закручивающаяся спираль втягивает тебя в глубину. Нанесенные под определенным углом друг к другу насечки вызывали эффект размывания прямых линий, или их «ломаности». Ну еще стандартное чередование черных и белых квадратов вообще создает эффект объемности. Немного подумав, решил сильно не злоупотреблять этим, но кое-что использовать. В конце концов предварительно поэкспериментировав на компе, я нашел оптимальный вариант – теперь при пристальном взгляде на клинок возникает ощущение какой-то его «неправильности», «неровности» и непонятной «плавающей» выпуклости плюс переливы цвета при прямом попадании света. Причем глаз цепляется за все это, и возникает желание рассмотреть, что же там такое.
– Ну как? – гордо спросил я у Васы, показывая результат.
– Неплохо, неплохо, – бормотал он, прищурившись, рассматривая клинок, – и очень оригинально. – Затем потер глаза: – Если долго смотреть, голова начинает кружиться – тоже инфомагия? – Мэг уважительно посмотрел на меня.
– Нет, – улыбаясь, я покачал головой, – простая геометрия. И немного фантазии.
– Хм, – недоверчиво хмыкнул Васа, – а что это за птица?
О как! Здесь что, орлов нет? Прокололся маленько.
– Да так, придумалось вот, но вы мне подали идею.
Я отобрал меч у Васы и удалился в свою комнату. В результате вместо орла на клинке стал красоваться дракончик, опирающийся на меч. Прикольно получилось.
Криса
Сидя рядом с парнем, Криса задумчиво смотрела на светлеющее небо. Рассвет. Сколько она уже не отдыхала вот так, встречая рассвет? А ведь все это было. Были и ночные посиделки у костра, и, как следствие побегов из дома, порка, проводимая отцом. Купания в речке, лесные прогулки. Уже стало забываться. После того как у нее обнаружили дар магии, детство закончилось. И пошла одна учеба. Сколько же лет-то прошло? Криса задумалась. Да, точно. Двадцать три года назад она переехала жить и учиться к мэгу Вордту. Это было большой удачей, что учитель, которого подобрали ей, оказался именно Вордтом. Во-первых, живет он в столице, во-вторых, неплохой маг и учитель, в-третьих, характер у него оказался достаточно мягким и покладистым. Правда, и рассеянным учитель бывал довольно часто. Однако, зная от подруг (учениц других мэгов, с которыми ей частенько приходилось сталкиваться, а иногда и учиться некоторым дисциплинам совместно) об их условиях жизни, Криса вполне реально считала себя счастливчиком. До последней практики.