Никакого реала
Шрифт:
— Почему? — еле выдавила она, поспешив прикусив дрогнувшую губу.
— Потому что для меня это важно.
Лана нервно оттерла щеки и приподняла подбородок. Уязвленная девчонка мгновенно спряталась, уступив место прежней уверенной женщине. Она шагнула вперед, почти упираясь грудью в блестевшую на солнце стальную кирасу.
— Так расскажи мне, в чем моя ценность, — строго проговорила Лана, глядя ему в глаза, и не обращая внимания на то, что они застыли прямо посреди улицы, а проходящие мимо горожане бурчат что-то нелестное. — Здесь и сейчас.
Север не опустил
— Хорошо. Но позволь… — он бросил быстрый взгляд на стоявшего поодаль Марта, осторожно взял ее за плечи и, подавшись вперед, зашептал что-то на ухо.
Все то долгое время, что мужчина говорил, Лана стояла не шелохнувшись и почти не дыша, только изредка моргая расширившимися глазами. По спине, начинаясь от позвоночника, побежали горячие мурашки, сердце, гулко ударившись в ребра, забилось быстрее — но не от щекотавшего шею дыхания или приятного глубокого голоса, а от самого смысла слов, что он произносил. Тех самых, что она так ждала, но уже не мечтала услышать в своей жизни.
— Это правда всё я? — пробормотала девушка, когда Север отстранился, хотя в глубине сердца чувствовала, что он не солгал ни в чем. — Так незаменима?
Он поймал ее руку и едва ощутимо коснулся губами тыльной стороны ладони. Лана нерешительно, но тепло улыбнулась.
Глава 6
00.01_15:30
В добровольцы их записали безо всяких вопросов. Выдали военное обмундирование Лане и Марту, для Севера же ограничились гербом княжества, который он должен был прикрепить на свою броню. Распределили их всех в одну казарму, и мужчины уже хотели было возмутиться, а прист — возразить, что ей безразлично, когда к вербовщику подошел молодой солдатик и что-то прошептал на ухо. Тот, приказав ждать его, отошел в сторону, и друзья увидели, как с ним заговорил тот самый мужчина, что едва не начал драку в таверне.
— Трусливая крыса, — сквозь зубы процедил без того взвинченный Март. — Я ему зад надеру!
— Тогда тебя выгонят, — заметил Север. — Успокойся.
Парень промолчал, сверля ябедничавшего мужчину крайне недобрым и многообещающим взглядом. Наконец, вербовшик вернулся и, выдав каждому по небольшому мешочку с монетами, произнес:
— Расположитесь в таверне, там гостиница на втором этаже. Там же питание. На сегодня свободны, завтра явиться с восходом солнца. Все понятно?
— Да.
— Я не слышу, новобранцы?!
— Так точно!
— Уже лучше. Вольно.
Ситуация вырисовывалась совершенно отвратительная. Они не знали, куда идти и что делать. Март оглянулся на своего недруга, прогуливающегося между тренирующихся рекрутов, и, сжав кулаки, пробормотал:
— Зря ты меня остановил, Север. У меня просто руки чешутся, как я хочу ему врезать.
Над площадкой раздался громкий крик, и задира внезапно полетел за землю, заливая ее фонтаном крови из распоротого горла. Лана рванулась было назад, но Север схватил за руку ее и ошарашенно застывшего лучника — и как можно быстрее потащил в город. Ни к чему им было здесь находиться, вызывать лишние подозрения.
— Это был я? — бормотал Март,
— Успокойся, это просто совпадение, — прошипел Север. — Видимо, не только нам он насолил. А может, сами Черные псы убрали.
— За нами по пятам смерть идет, — тихо продолжал лучник, и в его голосе слышались нотки обреченности. — Сначала трактирщик с его дочкой, аптекарь, теперь этот…
— Люди и так постоянно умирают, Март! — воскликнула Лана. — В этом нет ничего странного!
— Ну да, тебе…
— Все, тише, — примиряюще произнес Север, видя, что девушка снова готова взорваться, но прист, к счастью, лишь тяжко, глубоко вздохнула. Вот уж когда он действительно почувствовал себя многодетным отцом. — Мы все на нервах. Главное, с князем ничего не случится, Змей за ним присмотрит. А заодно узнает, что там в замке происходит.
— Так это ты его оставил? — удивилась Лана.
— Нет, он сам предложил такой план. А нам лучше вернуться в таверну и подождать. Кстати, там должны быть личные комнаты.
Лучник хотел возразить, что времени прохлаждаться нет, но понял, что ничего другого предложить не может. Черт с ним, адреналин, подхлестывающий к активным действиям, уже спал, он сам был не против вытянуть ноги на мягкой постели. К тому же, личная зона всегда и во всех играх оставалась безопасным местом, где с ними не могло ничего случиться: не могли обокрасть, убить, даже другой игрок не имел права войти без приглашения — устного или держась за руку. И уж конечно их не могли… сжечь.
Март застыл, приоткрыв рот, перед объятой огнем таверной, где они останавливались пару часов назад. Языки пламени радостно скакали по уже полуобвалившимся деревянным стенам, и на втором этаже явственно проглядывалось нетронутое пространство, будто огороженное чуть замутненным стеклом, куда пожар не мог пробраться. Их комнаты. Интересно, смогли бы они покинуть их, лишившись двери?
— Этот пироман-недоучка второй раз лишил меня ванны, — постаравшись разбавить напряжение шуткой, возмутилась Лана. — Теперь ему точно не жить!
Ее слова прервало приглушенное ржание, и лучник встрепенулся, вспомнив про их скакунов, что остались в соседней конюшне, куда уже перекинулось пламя.
— Не глупи! — прочитав его мысли, выкрикнула Лана, но Март, отодрав от плеча упиравшуюся кошку, уже всучил ее сестре и кинулся в огонь. — Дурак… — обреченно вздохнула девушка.
— Я тоже так орал? — послышался голос Севера. И еще какое-то тихое мурчание.
— Нет, куда страшнее, — прерывистый вздох, будто девушка, вспомнив, передернула плечами.
— Я вас оставлю.
Тихо хлопнула дверь, что-то мокрое, теплое и шершавое коснулось щеки, заставив Марта наконец открыть глаза. Он лежал на кровати в небольшой комнатке, рядом сидела Лана, а на соседней подушке примостилась Зефирка, осторожно лизавшая его лицо.
— Я умер? — от первых же слов горло задрало так, что парень надолго закашлялся.
— Реснулся, — поправила Лана. — Как всегда.