Никарагуа. Hora cero
Шрифт:
Свободное от домашних забот время Сергей проводил во «Вьетнаме» за бутылкой пива, либо в кино. Вечером — у телевизора, потом до поздней ночи слушал музыкальные программы по радио и записывал наиболее понравившиеся на магнитофон. А за окном, не переставая иногда сутками, шёл дождь. В пятницу ночью явно ощущались три подземных толчка, но это уже было привычно. Все знали, что в случае «малых» толчков особой опасности нет (разве что посуда может разбиться), а в случае «большого» землетрясения уже никто и ничего не поможет…
В воскресенье вечером заехал Чукавин и забрал Кольцова к себе. Дома у Виктора Петровича Сергей был впервые. Они
Прошло ровно два года со дня их знакомства! Они не были друзьями (разница в возрасте была больше десяти лет), и отношения между ними бывали разные. Но Сергей всё время чувствовал, что они оба нужны друг другу, что у них установилось некое молчаливое взаимопонимание. И даже тогда, когда в прошлом году Чукавин его «сдал», Кольцов понимал, что у него в то время были свои серьёзные проблемы (неожиданный приезд Барсукова был неслучаен). И всё–таки иногда просто его моральная поддержка позволяла Сергею держаться «в тонусе», иначе говоря, независимо. Теперь он оставался без «прикрытия».
Утром Чукавин улетел в Москву.
В понедельник Кольцов неожиданно был приглашён в университетский ресторан на проводы его «учеников» Марио Гутьереса и Элисы Аревало, улетавших на учёбу в Советский Союз. Это — его большая победа. Но ему было очень грустно расставаться с ребятами. На обеде присутствовал Евгений Орлов, которому явно не понравилось, что ребята говорил очень тепло о Сергее.
Редакция «Баррикады» выпуск учебника задерживала. Кольцов начал занятия с преподавателями по истории философии. Первая лекция прошла тяжело. Химена и Хериберто продолжали плести «козни». После этого Сергей помчался на машине торгпредства на другую лекцию в FAS.(Министерство обороны). По дороге лопнула камера, быстро заменили колесо при помощи ребят из MINIT.(Министерство внутренних дел). Успели вовремя, и лекция прошла нормально.
Олимпийские игры в Лос — Анжелесе продолжались… без советских спортсменов. А жаль!
Кольцов вёл «холостяцкий» образ жизни. В выходные дни убирал комнату, стирал белье, посещал кинотеатры, вечерами читал книги о латиноамериканской философии и детективы. Обедал, обычно, в соседнем ресторане «Ronda». Однажды он попробовал приготовить обед сам. Суп получился неплохо, но курица оказалась несъедобной. На этом он свои кухонные эксперименты закончил.
В пятницу Кольцов зашёл с товарищем в ресторан «Matador Tiscape», где они увидели ужинавшего в кампании друзей Умберто Ортега (министра обороны). Вообще посещение сравнительно ещё молодыми сандинистскими руководителями общественных мест — дело обычное. Их можно было видеть часто на улицах города в открытых джипах с минимальной охраной.
Вечером Сергей посмотрел по ТВ фильм «Десире» о Наполеоне с участием Марлона Брандо.
В воскресенье в «Dorado» Сергей посмотрел американский фильм «Сид» (с Софи Лорен и Чарльтоном Хестоном).
В университете занятия у Кольцова проходили спокойно, но тяжело. Его уже немолодым слушателям трудно было воспринять менталитет Платона, Декарта и других мыслителей
В ГКЭС состоялось партсобрание по «соцобязательствам», на котором Рябов представить нового экономсоветника. Тюхтя получил дружный отпор, который поддержал даже Вартан. Евгений Орлов вёл собрание, как всегда, в «демократическом», т. е. клоунском стиле. После этого университетские преподаватели заехали в ресторан «Gitano» выпить пива и поужинали. Настроение у всех было хорошее.
Продолжал лить дождь. Последние дни Кольцов чувствовал себя неважно. Поэтому вечерами оставался дома, переписывал магнитофонные кассеты на новом «двухкассетнике», смотрел по ТВ американские вестерны.
В субботу все уехали на озеро Хилоа. Кольцов остался дома, и день провёл, как обычно, в домашних делах и с заходом во «Вьетнам». Вечером заехал Саша Ничкин и с ним Сергей отправился к итальянцам, у которых гостила сестра Марго (которую освободили из римской тюрьмы по «амнистии»). Проводы были короткими, так как гостья задержалась в Масайе, но поужинали хорошо (с кьянти). Александр вёл себя сдержанно. От него Сергей узнал, что Крашенинников две недели занят приехавшим «содовцем» и что посол в понедельник отбывает в отпуск.
Прошёл месяц с приезда Кольцова. Настроение хреновое, он чувствовал себя неважно (попал под сильный дождь и, вероятно, простыл), по ночам давило сердце. Он принимал витамины, ел лимон и чеснок (лекарств у него не было). От рома отказался, пиво старался пить меньше. Так, жизнь стала скучной. На работе всё шло своим чередом. Сергей постепенно уговаривал ребят продолжать «научные исследования». Но в эти дни на работу не ездил из–за болезни. Дома обстановка оставалась напряжённая. Супруги Тюхтя заявили претензии на его комнату. Приезжал прощаться Юрий Николаевич Рябов. Говорил, как всегда. Кольцов от застолья (и некоторые другие) уклонился.
Вечером ощущался сильный подземный толчок. Утром узнали, что также тряхнуло и Леон.
Новости за месяц:
Пресса ведёт агитацию за регистрацию избирателей, которая проходит успешно. Партии выдвигают своих кандидатов. Сандинистский Фронт — Даниэля Ортегу и Серхио Рамиреса. Социалистическая партия\- Доминго Санчеса. Консервативно–демократическая партия — Клементо Гвидо. Компартия — Алана Замбрана. Либеральная партия, хотя ещё не зарегистрировала своего кандидата, но известно, что будет Вергилио Годой. «Координадора» (блок правых партий), которая до сих пор не зарегистрировалась, отказалась выдвигать своих кандидатов. «La Prensa» активно пропагандирует Артура Круза, объявившего себя «посланцем» Пасторы, Робело и Кареро, обвинившим сандинистов в «коммунизме», и требует с ним «диалога». Сам Круз отбыл с США. «La Prensa»: обвинила Даниэля Ортегу и Томаса Борхе в нарушении статьи закона о выборах за то, что они назвали А. Круза «агентом ЦРУ».