Никогда не целуйся с незнакомцем

Реншоу Уинтер

— Не знаю, хватит ли у меня сил, — её слова прозвучали едва слышным шёпотом. Она повернулась ко мне лицом, отобрав у меня возможность пожирать её дюйм за дюймом. — Пожалуйста. Прекрати это делать.

— Прекратить делать что? Сейчас я много чего делаю, милая. Ты должна быть более конкретной.

— Не заставляй меня влюбляться в тебя.

Замерев от её признания, я подчинился, позволив рукам упасть и не касаться её мягкой кожи.

— Я говорила тебе, что ты можешь контролировать моё тело, — её слова были неразборчивыми и прерывистыми, а удручённое лицо выражало сожаление. — Но я никогда не говорила, что ты можешь

контролировать моё сердце. Я не хотела лучше узнавать тебя. Не хотела тебя впускать. Не хотела, чтобы меня заботило что-нибудь, кроме…

Она замолчала, её глаза остановились на окрашенном в интенсивный цвет бетонном полу.

— Мне нужно идти, — протиснувшись мимо меня, Эддисон надела туфли и вернулась к лифту.

Засунув руки в карманы и не в силах вымолвить ни слова, я стоял и смотрел ей вслед.

• ГЛАВА 11 •

ЭДДИСОН

— Коко, можно мне приехать? — спросила я, стоя около высотки Уайлдера. Оглядываясь через плечо каждые две секунды, я молилась, чтобы он не последовал за мной. С другой стороны, он не стал уговаривать меня остаться. Не остановил лифт. Он позволил мне уйти.

— Эддисон, уже поздно, — сказала она. — Разве ты в это время не должна быть в постели?

— А ты? — задала я встречный вопрос. Обычно она вставала около трёх, чтобы подготовиться к работе.

— Приезжай, — пригласила она.

* * *

— Привет, Харрисон, — поздоровалась я, входя в их лофт. Он оторвал взгляд от кроссворда в The New York Times, который разгадывал, сидя в видавшем виды кожаном кресле и закинув ноги на пуфик.

— Рад тебя видеть, Эддисон, — его слова были сухими, и я заметила, как он взглянул на часы на каминной полке. Понятно, что время посещений давно прошло, но мне нужна была сестра. Харрисон всегда был занозой в заднице. За эти годы я научилась не реагировать на него. Большую часть времени, когда он вёл себя как полный мудак, я дразнила его и задирала, но потом мы смеялись, и всё было в порядке. Но в этот вечер я была не в настроении.

В камине пылал огонь, принося тепло в их дом, который я полюбила за эти годы. Я нашла им эту квартиру много лет назад, когда они были молодожёнами. До того, как она получила место в утреннем новостном шоу. До того, как они махнули рукой на то, что казалось идеальным союзом.

Однако яростно оберегающая натура Коко соперничала с моей, и она ровным счётом ничего и никогда не говорила мне, почему с ним развелась. И так и не рассказала, почему спустя два года они всё ещё жили вместе.

Коко оставила Харрисона, по крайней мере, на бумаге, примерно в то же время, когда рассыпался в прах наш союз с Кайлом. Слишком часто она откладывала свои личные проблемы в сторону, чтобы заниматься моими. Она была такой потрясающей. Коко была не просто моей старшей сестрой, она была моей лучшей подругой. Моей защитницей. Моим человеком.

— Входи, — сказала она. — Не обращай на него внимания.

— Вы сегодня в ссоре? — прошептала я.

— Прямо сейчас у него ну очень большая заноза в заднице, — закатила она глаза.

— Та, что была там все эти годы?

— Да. Та, которая до него передавалась из поколения в поколение в семье Биссетт, — Коко привела нас по коридору в главную спальню, в которой проживала единолично. Каким-то

образом ей удалось убедить Харрисона поселиться в комнате для гостей.

Я примостилась в изножье её кровати, на том самом месте, где сама лежала, свернувшись калачиком, в ту ночь, когда узнала о Кайле и его неосмотрительных поступках. На том самом месте, где я лежала, когда отреклась от мужчин, любви, романтики и всего остального, что могло заставить меня чувствовать.

Я говорила ей, что буду независимой и самодостаточной. Что никогда больше не позволю другому мужчине снова контролировать моё сердце. Что никогда не стану полагаться на другого мужчину, чтобы подняться в профессиональном или социальном плане. Что смогу всё сделать сама. Той ночью моё сердце окуталось колючей проволокой.

— Итак, что случилось? — спросила Коко. Без грима на лице, подготовленного для съёмки, она выглядела совершенно по-другому, хотя всё равно оставалась великолепной. У нас были одинаковые миндалевидные глаза и пухлые губы в форме сердца. Высокие скулы и длинные шеи делали нас похожими на двух сестёр-аристократок, родившихся не в том веке.

Кто бы мог подумать, что мы были двумя нищими девчонками из Кентукки, вылетевшими из единственного известного нам гнезда в поисках чего-то лучшего?

Слёзы обожгли мои глаза. И попытки сморгнуть их были абсолютно бесполезны.

— Ой-ой-ой, — Коко придвинулась поближе и погладила мою спину. — Что этот ублюдок с тобой сделал?

Стук в дверь на секунду отвлёк её от меня.

— Чего ты хочешь? — спросила она, открыв дверь. Приглушённый голос Харрисона, стоящего по другую сторону, кажется, задал ей какой-то вопрос. Или попросил что-то сделать. Вероятно, последнее. — Нет, я же сказала. Нет. Не буду. Тебе придётся найти для этого интервью кого-то другого.

Харрисон сказал что-то ещё, чего я не смогла разобрать.

— Никогда, ни через миллион, ни через миллиард лет. Я не буду брать это интервью, — сказала Коко, топнув ногой по ковру. — Я с сестрой. Не знаю, почему ты решил обсудить это именно сейчас.

Она захлопнула дверь и вернулась на своё место рядом со мной, выглядя взволнованной и раскрасневшейся.

— Я никак не могу понять, почему вы до сих пор живёте вместе, — вздохнула я, почти благодарная, что появилась причина не говорить о собственной проблеме.

— Меня устраивает, — пожала она плечами. — И знаешь почему? Потому что мне наплевать. Если тебе не всё равно, ты в заднице. Но если тебе всё равно, ты обнаружишь, что действительно сможешь со многим мириться. Если Харрисон завтра уйдёт и найдёт своё собственное жильё, я буду в восторге. Потому что мне наплевать.

Я не поверила ей ни на секунду, но у меня не было сил спорить с ней по этому поводу. Мы и раньше затрагивали эту тему, и каждый раз я проигрывала. Коко быстро вставала на ноги, когда ей приходилось защищать свой жизненный выбор.

— А если ты захочешь с кем-нибудь встречаться? — спросила я. — Ты не сможешь привести парня в дом, который делишь со своим бывшим мужем.

Она поджала губы, насмешливо глядя на меня.

— Ты же знаешь, у меня нет времени на свидания.

Это была правда. Прежде, чем стать ведущей новостей, она колесила по всему миру, чтобы готовить репортажи об Олимпийских играх или о королевских свадьбах.

— Ладно, хватит обо мне. Что происходит с тобой? Ты никогда не приходила так поздно.