Никогда не играй в пятнашки

Алгранов Игорь

— Так как у нас и без того хватает забот с внешним врагом, думаю, мы можем делегировать полномочия местным жителям.

Я недовольно хмыкнула. Мне эта идея совсем не понравилась, но во мне говорила жажда мести и обида за пострадавших женщин, да и за нынешнюю женскую долю вообще. Поэтому я включила голову и не стала настаивать на немедленном линчевании дегенератов. Тем более, что им следовало получить наказание в здравом уме, а не под действием дурмана, и уж с этим я была

полностью согласна, и потому только недовольно бросила:

— Ладно.

Ир кивнул и посмотрел на Волка. Тот махнул рукой и отвернулся. Тогда Кот наш Справедливый поднёс передатчик ко рту и сказал:

— Надя, как у вас там, всё в порядке?

— Да. Как ты? Я слышала выстрел.

— Всё нормально, банда обезврежена. Попроси Стефана и его зятя, если они могут ходить, подняться сюда. Надо кое-что обсудить.

— Хорошо.

Ир обошёл комнату и собрал оружие с пола и столов. Также мы обыскали сволочей на предмет ножей и прочей периферии.

Спустя минуту на лестнице послышался топот, и в зал ввалились два здоровяка-фермера — один пожилой и крупный, должно быть Стефан, с огромным охотничьим дробовиком в ручищах, другой — худой и высоченный, судя по всему, зять, с перевязанными плечом и рукой, но на вид довольно бодрый и злой. Ещё бы!

— У вас есть соседи в округе? — спросил Ир у Стефана, бешено вращавшего глазами по комнате.

— Да. Порхомяк, бывший наш староста посёлка, с семьей живёт в паре километров отсюда, Седов — чуть подальше. Все с машинами. Остальные деру дали ещё летом…

— Вам нужно будет вызвать их и разобраться с этими господами. Обсудить и вынести решение вплоть до высшей меры. Время такое… До завтра мы бы хотели здесь задержаться, передохнуть. Но утром нам надо ехать дальше.

— Конечно, оставайтесь сколько необходимо. Спасибо вам, если бы не вы… — у фермера от переживаний дрогнул голос и навернулась скупая слеза на глазу. Не люблю всех этих соплей.

— А этих надо куда-нибудь запереть, чтобы не сбежали, — решила я быстро пресечь поток благодарности.

— Ах да… — Стефан, наконец, успокоился. — В ангаре у меня клетка железная есть с замком. До утра не замёрзнут и проспятся заодно. Сена им туда накидать…

Добряк этот фермер, однако. Исчезающий вид.

— Ещё сено на них переводить! — возмущённо подал голос зять. — А этому, — он указал одиноким пальцем забинтованной руки на главного насильника, — я лично яйца отрежу.

— Погоди, не марай сейчас руки, — остановил его Волк и посмотрел на Ирбиса. — Пойдём, Ирик, занесём молодого. — Он взглянул на хозяина. — Покажете, куда раненого положить?

— Конечно, конечно — Стефан подтолкнул зятя, — иди покажи внизу

комнату для гостей.

— Комната для гостей, — состроив загадочное лицо, повторил Ирбис. — Обалдеть…

— Лара, присмотри за пацанятами, — деловито бросил Волк.

Я улыбнулась. Почему-то мне понравилось слушаться нашего великана. Может, потому что в нём нет ничего кошачьего? Внезапно у меня потемнело в глазах, и, чтобы не упасть, я присела на корточки. Сквозь шум в ушах я услышала рядом с собой испуганный голос Волка:

— Лара, что с тобой? Тебе плохо?

Я помотала головой и прижала руку к липкому горячему боку.

— Надо забрать у этих скотов мой рюкзак…

И тут кто-то зачем-то выключил свет.

* * *

— Думаешь, справятся фермеры с задачей?

Ир пожал плечами и поиграл пальцами на баранке руля.

— Батя как-то учил меня: «Делись обязанностями, всё сам не переделаешь».

— Да и «кто поставил меня судить вас?» — так ещё Московский Бригадир говорил — ты это хотел сказать?

— Точно, — Ир с удивлением взглянул на друга. — Откуда знаешь?

Волк с усталой улыбкой загадочно пожал плечами и добавил:

— Оно, конечно, верно. На каждую гадину времени не хватит.

Великан пошевелил бровью и покрутился на переднем сиденье, укладывая больную ногу поудобнее. Машина пару раз качнулась на пружинах, словно на неровной дороге.

— Только он не свою мысль говорил, конечно. Цитировал из древней книги, — мрачно сказал Ир. — Из мудрой древней книги. Там, кстати, много ещё говорится, о том, чтобы не мстить.

— Не знаю… Мы из-за этой швали сами едва без штанов не остались. Забыл уже про стычку на проспекте в Ромове? Думаешь, они не тронули бы Надю?

— Такое чувство, что у тебя руки прямо чешутся на такое дело. Странно это для смотрящего. Тут после каждого серого терзаешься… — мрачно произнёс Ир, стиснув, однако, руль от мыслей о сказанном приятелем.

Волк вздохнул.

— Да после такого… И того, что Лара про них рассказала… Нет, Ири, серые на порядок лучше. Всё ж таки подневольные существа.

— Это да, — грустно усмехнулся Ир. — А молодец, всё-таки, Пётр Егорыч, с его «вековой воспитанностью». Кто знает, как бы ещё там всё вышло, не пойди я «как веками заведено».

— Это верно.

Волк щёлкнул ногтем по экрану задачника, ткнул нужный квадратик в проекции и поднёс браслет ко рту.

— Лара, как у вас там дела? Что с Нандом?

— Парень спит, Фёдор Палыч за ним присматривает.

— Как проснётся, передай ему, что личный «палыч» у него, считай, в кармане. Заслужил.