Никогда не влюбляйся в повесу

Карлайл Лиз

— В библиотеку, сэр, если не возражаете, — пробормотал дворецкий, обращаясь к Шарпу.

Ротуэлл сделал слабую попытку отпихнуть их в сторону, твердя, что отлично обойдется без их помощи, однако было ясно, что он испытывает сильную боль. С искаженным мукой лицом он не столько сел, сколько упал на кушетку перед камином. Время от времени по всему его телу пробегала судорога. Губы у Ротуэлла посинели, рукой он схватился за бок.

— Разожгите камин, Трэммел, — приказала леди Шарп. — И немедленно пошлите за доктором.

Ротуэлл,

скривившись, со стоном схватил ее за руку.

— Никаких… докторов… — прохрипел он.

— Ротуэлл, хоть сейчас прекрати валять дурака! — Леди Шарп с тревогой заглянула ему в глаза. — Где у тебя болит? Тебя тошнит?

— Да, — с трудом выдавил Ротуэлл.

Дворецкий привел лакея, который принялся торопливо разводить огонь в камине.

— Мне кажется, боль скоро пройдет, мэм, — почтительно вмешался он. — Все, что ему сейчас требуется, — это тепло и отдых.

Леди Шарп от возмущения приоткрыла рот.

— Что это значит, Трэммел? Получается, это уже не в первый раз?!

Камилла, придвинув к кушетке стул, села возле мужа, положив руку ему на плечо. Через какое-то время она с радостью заметила, что сведенные судорогой мышцы понемногу расслабились, и лицо его как будто стало спокойнее.

Не обращая внимания на остальных, она опустилась возле кушетки на колени.

— Где болит? — чуть слышно спросила она, взяв его руку в свои. — Сердце, да?

Ротуэлл покачал головой.

— Нет, не сердце, — прохрипел он. И, сморщившись от боли, с трудом вдохнул сквозь стиснутые зубы. — Проклятие… до чего ж унизительно…

— Просто скажи, где у тебя болит.

— Мне казалось… — У него перехватило дыхание, — мне казалось, ты поклялась, что не станешь задавать вопросов… что не будешь вмешиваться…

— А ты и поверил, да? — проговорила Камилла, стараясь, чтобы голос ее не дрожал. — Поверил, что я позволю тебе медленно убивать себя? Ну уж нет! А теперь скажи мне, где у тебя болит.

На лице Ротуэлла отразилось смирение.

— Ребра… точнее, под ребрами. Черт… А если уж честно, то везде.

Отпустив его руку, Камилла принялась торопливо расстегивать ему жилет. Жаль, что рядом нет Ксантии, подумала она, может, хотя бы ей удалось повлиять на своего упрямого брата. Но Ксантия ждала ребенка… ее ни в коем случае нельзя волновать!

— Что ты сегодня ел? — спросила она.

— Тост, — прошептал Ротуэлл, и голова его упала назад. — И яйца… кажется…

Стащив с Ротуэлла жилет и рубашку, Камилла принялась осторожно ощупывать его грудь, постепенно спускаясь все ниже. Но стоило ей нажать чуть ниже последнего ребра, как ее муж снова сморщился от боли.

— Тебе срочно нужен доктор. — Руки Камиллы слегка дрожали. — Ты слышишь, Ротуэлл? Я настаиваю!

— Проклятие… никаких докторов! — выругался он. — Не сейчас. Слышишь, Камилла, только не сейчас… потом.

Камилла в растерянности обвела взглядом остальных.

— Мадам,

думаю, вам с лордом Шарпом лучше уйти, — наконец решилась она. — Очень может быть, что это… как бы это сказать… заразно.

— Заразно? — Лицо леди Шарп исказилось от ужаса. — О нет… только не это!

— Тем не менее вы должны думать о своем малыше! — решительно заявила Камилла.

В этот момент из груди Ротуэлла вырвалось сдавленное рычание, и он снова скорчился от боли.

— Боже милостивый! — закричала леди Шарп. — Нужно что-то делать! Есть в доме настойка опия?

Камилла, склонившись к нему, обхватила его лицо ладонями.

— Киран…

— Бренди!.. — прошипел Ротуэлл.

Леди Шарп порывисто склонилась к нему.

— О, ради всего святого, Киран! Нельзя же лечиться одним только бренди!

Камилла, подняв голову, одними глазами отдала Трэммелу приказ. Сообразив, что она хочет сказать, он замер.

Спустя какое-то время боли, по-видимому, отступили — Ротуэлл вытянулся на кушетке, лицо его немного разгладилось, дыхание было уже не таким хриплым. Камилла бросила взгляд на их сплетенные руки и едва не разрыдалась.

— Держись, дорогая, — выдохнул он, слегка пожав ее пальцы. — Если я умру, у тебя по крайней мере останется Чин-Чин.

— Боже, как ты можешь шутить такими вещами?! — Скорчившись у его ног, Камилла с умоляющим лицом подняла глаза на леди Шарп. — Пожалуйста, мадам, уходите! — смахнув со щек слезы, взмолилась она. — Я прослежу, чтобы он лег в постель, и посижу возле него до утра. А завтра утром я дам вам знать, как он себя чувствует, хорошо?

В конце концов графиня сдалась. После недолгого препирательства лорд Шарп наконец увел ее. Камилла с облегчением закрыла за ними дверь.

Сидя возле мужа, Камилла размышляла. Слова Ротуэлла ничуть не успокоили ее. Боль в боку была чревата многими опасностями. Запущенный аппендицит, к примеру, или что-то такое, что не поддается лечению, — и тогда к утру Ротуэлл может умереть. Или встанет совершенно здоровым — кто знает? Ей стало страшно. Камиллу преследовали воспоминания о бесчисленных днях и ночах, которые она провела у постели больной матери.

— Рэндольф, — окликнула она застывшего в дверях лакея. — Помогите Трэммелу уложить вашего хозяина в постель.

— Да, миледи.

— Проклятие, я сам могу… — прохрипел Ротуэлл, снова пытаясь встать.

— Рада это слышать! — едко бросила она. — Тогда они будут просто поддерживать тебя за плечи.

Слуги, выполняя приказ Камиллы, подхватили угрюмо чертыхавшегося Ротуэлла и почти на руках вынесли его из библиотеки.

— И еще, Трэммел, — вслед им бросила Камилла. — Не забудьте сразу же послать за доктором, пожалуйста.

— Никаких докторов! — запротестовал Ротуэлл. Он оглядел лестницу, словно прикидывая, хватит ли у него сил взобраться по ней.