Никола Тесла и утерянные секреты нацистских технологий

Хайленд Гэри

Тем не менее главным достижением Каммлера стало размещение проекта «ФАУ-2», которое прошло относительно гладко. В качестве вознаграждения Каммлер был назначен в плановый отдел нового министерства промышленности Шпеера — на должность, с которой он весьма успешно справлялся, несмотря на постоянные проблемы с сырьем и рабочей силой. Во время войны он использовал свои навыки и влияние, чтобы создать себе определенный политический вес. В результате он получил практически в полнее подчинение программы «ФАУ-1» и «ФАУ-2», проект истребителя «Фольксъягер», производство всех реактивных самолетов (и двигателей) и многое другое.

Его удивительные способности находить решение даже в самых запутанных ситуациях

не остались незамеченными. Сыскав покровительство как у Гиммлера, так и у Гитлера, Каммлер сделал блестящую карьеру, что вполне естественно. У Гитлера он вызывал доверие, тот чувствовал, что у него нет иного выбора, кроме как положиться на Каммлера.

Скорее всего, за проектами дисков стояла такая фигура, как Каммлер. Только он с его опытом мог возглавить секретный проект, работы над которым велись на «Шкоде». Каммлер посещал лабораторию в Пенемюнде и наверняка знал об опытах Мите. Возможно, он поддержал их как дополнение к проекту Шривера. Позднее, когда оба проекта зашли в тупик, Каммлер объединил их в надежде, что общими усилиями группа ученых добьется видимых результатов — и не ошибся.

Для Каммлера не было ничего проще, чем перевести исследования из Праги в комплекс в Кахле, который, хотя и не был таким громадным, как в Нордхаузене, вполне подходил по размерам и инфраструктуре для реализации проекта «летающих дисков».

Но самая большая загадка, которая кроется за фигурой Каммлера, — это его исчезновение в конце войны. Согласно отчетам его штаба, он застрелился в баварском лесу, однако в это верится с большим трудом. Вспомним, что Каммлер вступил в СС по соображениям карьеры, то есть вполне мог не быть идейным сторонником идеи братства. Он был доволен до тех пор, пока извлекал из своего положения определенную выгоду. Чувствуя приближение конца войны — независимо от отчета, представленного Гиммлеру или Гитлеру, — он по прагматичным соображениям мог проявить интерес к проекту «летающих тарелок» и организовать его перевод на «Базу 211». По этой причине автору не очень верится в версию самоубийства. Исчезновение Каммлера вполне могло быть инсценировкой, для того чтобы начать новую жизнь на новом месте.

Вопрос, однако, состоит в следующем: возможно ли, чтобы информация о проекте «летающих дисков» осталась секретной вплоть до сегодняшнего дня, были ли у Германии такие возможности? С учетом того, что о деятельности Пенемюнде не было известно до 1943 года, а Меттелверке, Кахла и многие другие секретные базы были обнаружены лишь после войны, это вполне вероятно.

Третий рейх занимал большую часть Европы, и самолеты-разведчики союзников просто не имели возможности собрать данные обо всех расположенных на этой территории объектах. Иногда они получали информацию от антифашистских подпольных организаций, действующих в том или ином районе, которая помогала им точно поразить цель, но такие случаи были редкостью, и потому совершенно неудивительно, что многие объекты так и не были обнаружены.

Благодаря умелому покровительству Геринга во время войны космические исследования шли полным ходом и, безусловно, должны были принести свои плоды.

Любое открытие, сделанное на частных предприятиях вроде «БМВ» (при том, что власти регулярно проводили на них инспекцию), проходило экспертизу в техническом ведомстве, а затем передавалось для окончательного заключения группе разработчиков, занимающихся «летающими дисками», либо конкурирующим самолетостроительным предприятиям. Промышленные предприятия не имели возможности изменить эту практику и воспринимали вмешательство государства со смешанным чувством.

Итак, кому могло быть поручено испытание «летающих дисков»? Мы уже говорили, что с наибольшей вероятностью этим занималась эскадрилья Камфа «KG 200». О степени ее секретности и элитарности

свидетельствует хотя бы то, что даже полковник Вернер Баимбах, который одно время был ее командиром, ни словом не обмолвился о ней в своих воспоминаниях. Одним словом, эскадрилья идеально подходила для этой работы.

«KG 200» отпочковалась от нерегулярной секретной эскадрильи, действующей при аппарате военной разведки и 5-го секретного воздушного отделения люфтваффе, занимающегося фоторазведкой в некоторых европейских регионах, Северной Африке и России, — пилоты этого отделения совершали весьма рискованные полеты на военных и гражданских самолетах.

Однако после нескольких крупных военных неудач репутация эскадрильи несколько испортилась, в основном из-за слухов о том, что она участвовала в заговоре против Гитлера. Летом 1942 года один из ее пилотов, капитан Эдмунд Гартенфельд, реорганизовал ее в новую часть, которую и взял под свою команду. В феврале 1944 года, когда его 2-е испытательное соединение состояло уже из четырех эскадрилий, оно было признано официально и переименовано в «KG 200». После передислокации в пригороды Берлина в соединении была проведена еще одна реорганизация, а также оно приобрело новые функции. Соединение было поделено на две группы. Первая группа в свою очередь была разбита на четыре звена. Первое звено «I/KG 200» забрасывало на территорию противника диверсионные группы; второе звено «II/KG 200» при помощи пары трофейных американских тяжелых бомбардировщиков «В-17» («летающих крепостей»), подбитых во время дневных налетов, проводило специальные операции в зонах боевых действий. Третье звено «III/KG 200» занималось транспортировкой грузов и обучением пилотов. Оно базировалось сначала на острове Рюген, затем на острове Фленсбург в Балтийском море.

И наконец, «IV/KG 200» отвечало за технические вопросы. Второй группе была поручена оперативная деятельность, и именно она поставляла самолеты «Патфайндер» для бомбовых ударов, самолеты, невидимые для радаров, и комбинированные «Мистели». Последние были устроены следующим образом: истребитель типа «Ме-109» прилаживался поверх списанного бомбардировщика, снабженного восьмитонной боеголовкой. Эти хитроумные самолеты предназначались для поражения крупных объектов: мостов, электростанций — нижняя часть конструкции (списанный бомбардировщик) сбрасывалась на цель.

Во время войны «KG 200» состояло из двух подразделений, но планировалось создать еще два. Третье подразделение, сколоченное из истребителей «Фокке-Вульф-190», предполагалось использовать для борьбы с морскими судами, несущими торпеды, а четвертое — для организации полетов камикадзе, с которыми Третий рейх в какой-то момент связывал свое будущее. Для этих целей в основном предназначались «ФАУ-1», к которым приделывалась кабина для пилота. Когда в 1944 году было объявлено о наборе добровольцев, в «KG 200» посыпались тысячи заявлений. В конце концов план был отвергнут, поскольку считалось, что подобные меры могут подорвать боевой дух нации.

И хотя эта странная идея так и осталась неосуществленной, эскадрилья «KG 200» принимала участие во множестве других операций, в том числе вполне могла быть задействована и в проекте «летающих дисков».

Был изобретен также хитроумный способ заброски секретных агентов в тыл противника — при помощи истребителей. Ближе к концу войны на многих немецких истребителях устанавливались дополнительные бомбоотсеки. По плану, диверсанты вместе со снаряжением размещались в бочкообразном контейнере из фанеры — аппаратура была тщательно упакована и хранилась в носовом обтекателе, чтобы предохранить ее от поломок. В нужной точке пилот сбрасывал контейнер на землю, и тот аккуратно приземлялся при помощи трех парашютов. Вся операция была относительно безопасной и проводилась множество раз.