Никола Тесла. Безумный гений

Флакко Энтони

– К тому же я охоч до лести. Так что хвалите мои книги сколько душе угодно, не стесняйтесь. Я это обожаю.

Никола вскочил с излишней поспешностью, которую писатель из деликатности предпочел не заметить. Марк Твен взял Теслу за локоть и сам потащил его к выходу.

– И постарайтесь, чтобы комплименты получились не слишком однообразными. Вы же изобретатель. Вы справитесь.

* * *

Тесла и Твен расположились на

веранде с бокалами в руках. Никола развалился в кресле, писатель смотрел на небо. Оба потеряли счет времени. Между ними на низком столике стоял графин с коньяком.

* * *

Дверь лаборатории на Южной Пятой улице треснула под ударами тяжелых башмаков. Двое мужчин в черном ворвались в темное здание.

* * *

– Скажите, – спросил Никола, – когда вы поняли, что писать книги – ваше призвание?

– Ах, это! В первый же день на речном флоте. – Твен глотнул коньяку и вздохнул. – Сойдя на берег, я повстречал самую очаровательную девушку на свете. И ее тетушку.

– Тетушку?

– Тетушку или матушку, какая разница? Главное – девушка была само совершенство. И она обратила на меня внимание, приметила мою капитанскую фуражку. Эх, знали бы вы, какие словеса я сплетал, какие красочные эпитеты придумывал, чтобы подольститься к старой карге и приблизиться к ее подопечной!

Никола звонко рассмеялся.

– Увы, по предыдущему опыту я знал, что в присутствии такой красавицы просто потеряю дар речи, так что не стал и пробовать… Только проводил ее взглядом вместе с тетушкой.

– Так это была ее тетушка? Не матушка?

– Она обернулась. А я слишком оробел, чтобы улыбнуться! Представляете? Каков болван! Тогда-то я понял, что мне на роду написано пойти по кривой дорожке. Лгать, красть, – он сделал еще глоток, – писать романы. Воистину богомерзкое занятие. Поразмыслив, я решил сделаться вольным писателем. Вольный писатель что вольный стрелок – служит всем и не принадлежит никому.

– Здорово! Я вас отлично понимаю. Я и сам такой.

* * *

Невидимые руки лили на пол керосин, обливали полки, плескали на стены. Яркая вспышка, и керосиновая лужа взметнулась к потолку оранжево-алым пламенем. А через минуту всю лабораторию объял огонь.

* * *

Никола совсем размяк от выпитого.

– Мистер Твен, ваше творчество полно истинного волшебства. Я всегда это знал.

Твен отсалютовал полной рюмкой.

– Спасибо. Волшебство оказалось бессильно, чтобы спасти жизнь моей дочери, но я вам благодарен. Ненавижу одиночество, зато обожаю тонкую продуманную лесть. Вы, как я вижу,

тоже одиноки, но вы ведь сами так решили.

* * *

Все три этажа лаборатории – настоящий дом Николы и родина его свершений в последние шесть лет – вмиг заполыхали. Прожорливое пламя, урча, глотало податливую древесину.

* * *

Никола кивнул.

– Так нужно для работы. Но на самом деле я не одинок. У меня есть муза. Беда в том, что вслед за ее дарами на меня сыплются всевозможные несчастья, которые губят мой труд. Что-то вроде проклятия. Тут поневоле решишь, что спятил… Поэтому в последнее время я не занимаюсь ничем, кроме работы. Возможно, мое предназначение в том, чтобы жить только работой, без женщины, без детей, без семьи. Как вы считаете?

Твен запрокинул голову и впервые за вечер безудержно, до слез расхохотался. Немного отдышавшись, он проговорил:

– Так-так, мистер Тесла. А вы, очень может быть, отнюдь не так умны, как о вас говорят.

Никола хотел спросить, что это значит, но писатель не был расположен отвечать. Вместо этого он предложил гостю налить себе еще коньяка и сам подал ему пример.

* * *

Когда пожарная команда прибыла на место, лаборатория полыхала сверху донизу, ярко освещая ночное небо. Огнеборцы смогли защитить соседние дома, но отбить у огня контору Теслы оказались не в силах. Вскоре прогоревшая крыша рухнула, похоронив под собой результаты многодневных трудов и превратив бесценные приборы в груду искореженного, оплавленного металла.

* * *

Никола вдруг почувствовал, что пришло время задать любимому писателю Самый Важный Вопрос.

– Мистер Клеменс, когда я впервые прочел вашу книгу, мне показалось, что у вас тоже… – Он помолчал и начал снова: – Мистер Клеменс, как, по-вашему, музы существуют? То есть я хотел спросить, нет ли у вас…

Твен отозвался не сразу:

– Есть ли у меня муза?

– Да! Кто-то, кого можно было бы назвать…

– Музой?

– Ну да.

Твен вздохнул и потер веки:

– Мистер Тесла, любой человек… Нет, лучше сказать, любой наш с вами современник, который умеет читать… О чем это я? Ах да. Любой, кто умеет читать, знает о грандиозном строительстве на Ниагаре и ваших планах использовать энергию водопада. Какая дерзновенная идея! Не исключено, что вы и вправду сумеете дать всему миру бесплатное электричество. А вы говорите о какой-то музе. Вас часом не интересует, сколько ангелов поместится на полях бабушкиной шляпы?