Николай I Освободитель // Книга 10
Шрифт:
Так неожиданно для себя Михаил стал королем Михаилом I — саму коронацию отложили до освобождения столицы — Российская империя получила пачку весьма вкусных концессий, а болтающийся без дела в заливе Ла-Платы флот был сдан в аренду Уругваю и подняв военно-морской флаг с национальным золотым Солнцем тут же принялся кошмарить расслабившихся уже вроде бы врагов.
3 мая 1860 года произошла ставшая исторической бомбардировка Буэнос-Айреса. Аргентинская столица по меркам Южной Америки была весьма большим городом с населением больше 100 тысяч человек, однако каких-то серьезных укреплений
В итоге портовая часть города была полностью сожжена, а высаженный с кораблей десант, провел глубокий рейд и только по счастливой случайности — для аргентинцев конечно — не сумел захватить президента сраны генерала Уркисиа. Тот как раз отправился с инспекцией на фронт и поэтому избежал для себя неприятностей, сохранив управление Аргентиной.
Поскольку реальных сил удерживать столь большой город у атаковавших его «уругвайцев» не было, дело ограничилось коротким набегом, частичным разграблением и сожжением столицы, после чего корабли вновь отчалили и двинули причинять добро вдоль бразильского побережья.
Следующие полгода стали настоящим ужасом для растянувших свои коммуникации бразильцев. Только ограниченный запас снарядов — транспорт с боеприпасами приходил из Петрограда два раза за это время, но их все равно приходилось экономить, считая буквально каждый отдельный выстрел — так или иначе спасал бразильцев от полного разорения. Попытка бразильского флота как-то защитить город Сантос — морские ворота Сан-Паулу — закончилась натуральной бойней и тем, что боевых кораблей у них практически не осталось, после чего русские крейсера стали чувствовать себя совсем вольготно.
Учитывая тот момент, что большая часть населения Бразилии так или иначе проживала вдоль весьма длинной ее береговой линии, и соответственно немалая часть грузоперевозок осуществлялось именно морским транспортом, удар по логистике вышел весьма чувствительным.
При этом в глубине континента события продолжали развиваться своим чередом. Парагвайская армия — не смотря на все еще некоторое сохранявшееся техническое превосходство — держать сразу два направления была не способна и потихоньку пятилась назад, отдавая врагам занятую территорию. Вполне могла сложиться ситуация, когда даже усилий русского — вернее временно уругвайского флота — оказалось бы недостаточно, чтобы кардинально изменить ситуацию на фронте. И тут вновь свою роль сыграла дипломатия.
В ноябре — как раз начало лета в южном полушарии — 1860 года в войну на стороне Уругвая и Парагвая вступили чилийцы. У них тоже были давние территориальные споры с Аргентиной, и небольшая субсидия от Российской империи вкупе с удачной геополитической ситуацией на континенте сподвигли Сантьяго — а еще заверения в будущей поддержке их претензий на спорные территории, на которые так же претендовала Боливия — двинуть свои войска на восток. Плюс флот этой страны — еще до всех событий он был сильнее аргентинского, а уж теперь и вовсе — выдвинулся на юг в сторону Магелланова пролива.
Согласно действующей конституции Чили, этот пролив был
Зато, когда о выходе из войны уже в феврале 1861 года объявила Бразилия, ситуация резко развернулась на сто восемьдесят градусов.
Тут опять же для полного понимания ситуации нужно немного отвлечься и изучить внутренние дела португалоговорящей империи. В этой стране — что логично исходя из самого названия — уже чуть ли не 30 лет правил император Педру II.
На первый взгляд с Бразилией все было как минимум не плохо. Страна понемногу развивалась, встраивалась в международный торговый оборот, потихоньку строились железные дороги — к сожалению без участия русских компаний, — тянулся телеграф — тоже без нас, — кое-как решались традиционные для этого время социальные проблемы.
С другой стороны, как это часто бывает, все было не так благостно. Во-первых, у Педру II не было наследника мужского пола, оба его сына умерли еще в младенчестве, и теперь титул наследницы носила его старшая незамужняя пока 14-летняя дочь Изабелла. Все бы опять же ничего, но в стране имелись весьма серьёзные силы республиканского толка, которым фигура императора была подобно бельму на глазу, а молоденькая девочка очевидно сама по себе не тянула на способную заменить отца политическую фигуру.
Монарх — это всегда фигура объединяющая, не зря в теории государства и права все монархии автоматически считаются унитарными государствами, даже если на практике они больше похожи на федерацию. В Бразилии же традиционно были сильны местные элиты, которым нравилось тянуть государственное одеяло на себя, и император в этом не слишком благородном деле таким, с позволения сказать, республиканцам только мешал.
Плюс во внутренней политике к середине 19 века накопилось большое количество весьма сложных проблем, центральной из которых была связана с рабством. Бразилия оставалась одной из немногих «цивилизованных» стран, где этот позорный институт не только не был запрещен, но вполне себе процветал, являясь важной частью экономики.
Являясь экономикой ориентированной в основном на экспорт сырья — не меньше половины товарного вывоза им империи приходилось на кофе, плюс каучук, сахар, древесина и другие товары — Бразилия страдала в том числе и от идущей в северной Атлантике войны, поскольку боевые действия негативно отражались на общем потребительском спросе. А еще великие державы — Россия, Франция и Англия, — заимев колонии в похожих на бразильских природных условиях, начали разводить то же кофе, гевею и сахарный тростник в Африке и Юго-Восточной Азии, что делало экономическое благополучие Бразилии на длинном историческом периоде весьма сомнительным.