Николай Метнер
Шрифт:
Три тетради песен на тексты Гете (op. 6, 15, 18) были сочинены в ранний период творчества. Песни очень разнообразны и по характеру, и по музыкальному воплощению, и по их художественным достоинствам. Особенно выделяются две песни первой тетради: «Тишь на море» и «Счастливого плавания». Это два небольших музыкальных пейзажа, резко контрастных по настроению. В первом дается образ застылой в своем оцепенении водной стихии. Здесь Метнер сознательно ограничивает себя и средствах выразительности: скупой мелодический рисунок неторопливо развивается на фоне остинатных, мерных аккордов сопровождения. Подчеркнутая статика становится средством художественного воплощения образа:
[1] Б. В. Асафьев. Стихотворения в современной русской музыке,
«стр. 158»
«стр. 159»
Другая песня - «Счастливого плавания» - переносит в совершенно иную образную сферу. Героический пафос, решимость, отличающие стихотворение, воплощаются в широкой, броской мелодии и очень взволнованной, бурной партии фортепиано.
В 1920 году Метнер написал «Пять стихотворений Тютчева и Фета», которые открываются одним из самых популярных романсов композитора - «Бессонницей» на текст Тютчева. Вот что сообщил Метнер по этому поводу брату Эмилию Карловичу: «Из многих новых песен мечтаю показать тебе «Бессонницу» Тютчева и «Арион» Пушкина. Первая о том, что часто переживалось за последнее время, а вторая о том, к чему стремится душа. В музыке, кажется, удались обе» [1].
«Бессонница» - один из лучших образцов сдержанной и углубленной лирики Метнера. Раздумье о смысле жизни, о судьбе грядущих и уходящих поколений, выраженное в стихотворении Тютчева, вдохновило Метнера на создание очень глубокого, философского музыкального произведения. В самой мелодии романса Метнер сочетает строгость, самоуглубленность изложения с большой непосредственностью и привлекательной искренностью музыкального образа. Тема «Бессонницы» - одна из самых ярких подлинно русских мелодий Метнера. Романс лишен каких бы то ни было внешних эффектов: ритмически выдержанная остинатная фигура фортепианной партии, и на ее фоне свободное развитие мелодии голоса. Так переданы одновременно и внешний образ (мерный бой часов), и состояние глубокой, безнадежной душевной скорби:
[1] Письмо Н. К. Метнера Э. К. Метнеру от 20 июня 1920 года ГЦММК, фонд 132, № 807.
«стр. 160»
Характерно и завершение романса - развернутая постлюдия, представляющая собой проникновеннейший дуэт фортепиано и голоса без слов.
Романсы и песни Метнера составили одну из значительнейших страниц творческой биографии композитора. Обращаясь к «вечным» темам искусства - природе и человеку, - композитор вдохновлялся бессмертными образцами русской и западной поэзии. Лучшим песням и романсам Метнера свойственны яркая индивидуализация музыкально-поэтического образа, речевая, декламационная выразительность вокальной мелодии и тонко выписанная фортепианная партия, которая становится важнейшим участником ансамбля.
«стр. 161»
Черты стиля
Метнер жил и творил в тревожное, поисковое время, когда мировое музыкальное искусство переживало один из самых сложных и интересных периодов своего развития.
Первую половину XX века, как ни одну эпоху в прошлом, отличает обилие и, если можно так выразиться, сложнейшая «полифония» музыкальных стилей. Существование нескольких, подчас взаимоисключающих друг друга стилей, - закономерное явление искусства на различных этапах его развития. И в жизни, и в науке, и в искусстве
Наличие различных стилей и художественных школ, одни из которых подобно центростремительным силам неудержимо рвутся вперед, а другие, как бы центробежные, более тяготеют к устоявшимся формам и схемам, делает возможным и закономерным существование и развитие столь противоположных творческих фигур, как Прокофьев и Стравинский, Шенберг и Гершвин, Берг и Метнер.
Художник самобытной индивидуальности, создавший определенный музыкальный стиль, Метнер шел в искусстве путем, который лежал несколько в стороне от основных магистралей современной жизни. И если многие события волновали его как человека и гражданина, то все же он не стремился поставить их в центре внимания своего музыкального творчества. Определенную несвоевременность собственного искусства очень остро ощущал
«стр. 162»
и сам композитор. В одном из писем к А. Ф. Гедике он прямо задает ему этот вопрос: «Не приходило тебе в голову, что я опоздал родиться, что то, что я пишу, не по времени?…Ты, может быть, осуждаешь меня, что я так ношусь с собою, со своими сочинениями… Но… как ни мало может быть мое содержание, но это единственное мое содержание, т. к., кроме музыки, кроме того, что я делаю с ней, я совершенное ничто. Странно тоже то, что все, о чем я тебе сейчас пишу, на что жалуюсь, я одновременно сознаю и как колоссальный недостаток и как достоинство…» [1].
Бурному водовороту современной жизни Метнер противопоставил свой собственный мир - мир художника-индивидуалиста, чьи творческие принципы откристаллизовались достаточно рано и оставались фактически почти незыблемыми на протяжении всей жизни композитора.
Но создать собственный мир (пусть не во всем созвучный породившей его эпохе, как это было, например, у Танеева и Мясковского), может, как известно, лишь истинно большой художник, имеющий ярко выраженное свое видение мира, и идущий в искусстве своим путем.
Метнер - поэт-романтик, со светлым жизнелюбивым приятием мира. Для него почти не свойственны остродраматические конфликты или глубоко трагические, пессимистические концепции. Композитор никогда не рисует в своих сочинениях образы зла, насилия, смерти. Это связано в первую очередь с тем, что он нарочито проходит мимо уродливых и отталкивающих явлений окружающей действительности, - они существуют где-то за границами созданного им мира и просто сбрасываются им со счетов. Довольно далек Метнеру и обличительный смех, и подчеркнутая ироничность, свойственная многим
[1] Письмо Н. К. Метнера к А. Ф. Гедике от 1 сентября 1907 года. ГЦММК, фонд 47, № 591.
«стр. 163»
сочинениям XX века. Его скорее привлекает мягкий, незлобивый юмор, и добрая улыбка придает особое обаяние многим страницам его произведений. Романтическая направленность творчества Метнера в целом тяготеет к классицизму.
Подлинной стихией композитора оказалась лирика. В лучших его работах пленяют образы человека с мечтательной и возвышенной душой, образы вдохновенной юношеской любви, упоение радостями жизни и красотой природы. И какую-то особую свежесть, неповторимость многим метнеровским лирическим образам придает легкая сказочная дымка, окрашивающая их в призрачные фантастические тона. Таковы, например, циклы сказок op. 9 и первые две сказки из op. 26, «Романс» из второго фортепианного концерта, «Лирические эскизы для юношества», «Соната-Идиллия». В произведениях этого плана преобладает обычно один образ, раскрываемый в широкой кантиленной теме. Отсутствие контрастного начала и ясная гармоническая основа способствуют созданию мягкого лирического настроения.