Николай Самохин. Том 2. Повести. Избранные произведения в 2-х томах
Шрифт:
Я молча опустился на колени и положил голову на прохладную рельсу.
…Кажется, трамвай пришел точно по расписанию.
СЛАГАЕМЫЕ И СУММА
В трамвае было тесно.
– На следующей? – спросил он и довольно чувствительно ткнул меня согнутым пальцем в спину.
Я начал пробиваться к выходу.
– Разрешите! – говорил я.
– Виноват!
– Посторонитесь!
– Извиняюсь!
– Позвольте!
Он не говорил ничего. Он неотступно следовал за мной, дышал в затылок и монотонно простукивал спину – этим острым,
Один раз он нанес мне даже запрещенный удар. В боксе за это судят. Но я стерпел.
«Тридцать четыре, тридцать пять, тридцать шесть», – считал я, медленно приходя в бешенство.
Перед выходом он разволновался просто до безобразия. Стучать прекратил, но зато положит мне на шею кулак и стал руководить моим движением, нажимая при этом так, что при выходе мне не понадобилось специально наклонять головы.
Я мужественно засчитал это давление всего за четыре толчка. Итого их получилось сорок восемь.
На тротуаре я распрямил, наконец, плечи и нанес ему удар в солнечное сплетение. Только один. Но в сорок восемь раз сильнее.
ПЕРЕКУР
– Заглянем в ювелирный, – предложила мне жена. – Все равно ведь нам по дороге.
– Жалко бросать, – кивнул я на сигарету. – Только что закурил.
– Ну, так подожди меня на улице, я на минутку.
Я докурил сигарету. Рядом с магазином стояла мусорница. Что-то она мне не понравилась. Я дошел до следующей, на углу. Бросил в нее окурок и вернулся обратно. Потом съел две порции мороженого. Снова закурил.
В этот день я надел новые туфли, и они давили мне ноги.
Я постелил на ступеньку магазина газету и сел.
– Дяденька, вам нехорошо? – спросила меня какаято девочка.
– Спасибо, – сказал я. – Теперь уже лучше.
…Разбудил меня дружинник.
– Гражданин, – вежливо сказал он. – Здесь вам не спальня! В отделение захотели?!
Я извинился и угостил его сигаретой. Сам тоже закурил и стал рассматривать витрины. Витрины были богатые. Золотые часы, цепочки, кольца, браслеты. И все это добро лежало почти на улице, за одним тонким стеклом. А окно, между прочим, такое, что свободно можно въехать на автомобиле. Я даже примерился – смогу ли пройти в него, не нагибая головы.
И увидел рядом с собой милиционера.
– Что, красиво? – сочувственно спросил он.
– Мгу, – промычал я.
– Ну, давай, давай! – сказал милиционер, глядя в сторону. – Проходи, не задерживайся.
Я перешел на другую сторону улицы и начал считать машины. Я подсчитал, что туда прошло 1350 штук, а обратно 2090. Это оказалось работой нелегкой, и я решил, что буду считать только те, на которых есть плакаты: «Многих случаев с детьми могло не быть».
По той стороне улицы прогуливался мой приятель Миша Побойник. Увидел меня и помахал рукой. Я тоже помахал: дескать, иди лучше ты сюда.
– Привет! – заорал Миша с середины дороги. – Что, свидание под часами?! С той блондиночкой, да?!
– С женой, – сказал я.
– Заливай! – расхохотался Миша.
– Да
– Разогни! – веселился Миша, протягивая мне согнутый палец.
Я понял, что мне его не переубедить, и спросил:
– А ты куда? – Миша шел в кино. – Слушай! – обрадовался я. – Купи мне на обратной дороге сигарет, а то у меня все вышли.
– Ладно, – сказал Миша – Привет блондинке.
…Миша принес мне сигареты. Мы закурили. Поговорили про футбол и рыбалку. Потом он в лицах рассказал мне фильм и пошел ужинать. А я снова закурил.
– Ну вот, – сказала жена, выходя из магазина. – Правда, ведь я быстро? Ты и сигарету не успел докурить!
ВЫХОД
Мы столкнулись нос к носу на довольно широкой улице.
Я шагнул вправо, уступая ему дорогу. Он тоже шагнул вправо.
– Извините, – сказал я и шагнул влево.
– Виноват, – пробормотал он и потеснился влево. Лучше всего в подобных случаях сразу повернуться и пойти обратно. Квартала через два можно перебраться на другую сторону улицы. И если тому субъекту не придет в голову проделать такой же маневр, все будет в порядке.
Но я торопился. Он, видимо, тоже.
– Простите, – сказал он, пытаясь обойти меня справа.
Я шагнул вправо и понял, что это надолго. Я подался влево. Он – тоже. Я шагнул вправо и стукнулся лбом о его подбородок.
Вокруг начали собираться любопытные. Мы, нежно обнявшись за плечи, топтались посреди улицы. Случайно я увидел его глаза. В них была растерянность и безысходность. С такими глазами уже ничего не придумаешь.
Толпа зевак запрудила перекресток. Гудели машины. Звенели трамваи. Назревала катастрофа.
Наконец подошел милиционер, оштрафовал нас и развел, как дуэлянтов, в разные стороны.
Пробка рассосалась. Улица приняла свой первоначальный вид. На всякий случай я подождал еще несколько минут и двинулся вперед.
И тут заметил, что он идет мне навстречу. Глаза его горели остаточным магнетизмом. Мы начали медленно сближаться. Спасения не было.
Судорожно вздохнув, я полез на осветительную опору…
Рассказы из сборника
странные люди
1966 г.
ШИЛО НА МЫЛО
– Стой! – сказал вахтер. – Что в мешке несешь?
– Мыло, – сознался я.
– Тогда ничего, – помягчел вахтер. – Ступай с богом. Вот если бы шило…
– Что вы! – сказал я. – Разве мы не понимаем. Шило в мешке не утаишь.
– От меня, дорогой товарищ, и мыло не утаишь, – сказал вахтер. – Но только я за это не переживаю. Раз у тебя мыло, иди спокойно. Мыла мне не жалко. У нас тут никому мыла не жалко. Потому, мыло у нас – предмет производства. Мы его вырабатываем. Но если ты, к примеру, в другой раз шило попрешь, я тебе спуску не дам. Потому, шило у нас дефицит. Оно у нас средство производства. А мыло неси на здоровье. Хочешь, с хлебом его ешь, хочешь, так кушай. Я вышел из проходной, свернул за угол. Здесь меня дожидался знакомый парень.