Николай Самохин. Том 2. Повести. Избранные произведения в 2-х томах
Шрифт:
Первая достопримечательность
– Дендрарии, аэрарии, – перечислял Игорь.
– Озеро Рица и гора Изуверская, – дополнила Милка.
– Иверская, – сказал я. – Все осмотрим, ничего не пропустим. За тем и приехали.
– Вырежем самшитовые палки, – блестя глазами, сказала Милка. – И будем ходить пешком.
– Итак, достопримечательность первая! – объявил Игорь.
Он достал из кармана путеводитель по Черноморскому побережью
Кавказа и прочел:
– Пляж… мгугмгм… представляющем
– Пройдем все тридцать километров! – храбро сказала Милка.
Мы вышли на один из тридцати километров. По синему морю плыли белые теплоходы. На всемирно известном пляже было тесно, как в троллейбусе.
Мы быстро разделись, доплыли вольным стилем до буйка, вернулись обратно, полежали полторы минуты на животе, полторы – на спине, полторы – на правом боку, полторы – на левом, и стали одеваться.
Дышите ионами
– Ионы, ионы, – вдруг пробормотал, как заклинание, сидящий рядом пятнистый мужчина и повернулся к нам. – Что так скоро, молодые
люди?
– Так ведь опасно сразу, – ответила Милка. – Врачи не советуют.
– Ерунда! – сказал мужчина, оторвал с живота большой лоскут кожи и бросил в набежавшую волну. – Я сам врач.
– И ничего? – заинтересовался Игорь.
– Ни черта! – сказал мужчина. – Все сравняется и зарубцуется. Приеду домой, как подметка. Знакомые от зависти локти обкусают. Да вы посмотрите кругом.
– Даа, – завистливо протянул Игорь. – Нигерия!
– Вот это парень! – ахнула Милка. – Вот это загар!
Действительно, было на что посмотреть: по пляжу, лениво переступая через распростертые тела, шагал длинноногий красавец темно-коньячного цвета. Мы стыдливо покосились на свои бледные конечности.
– Ну так что, – ухватился я за соломинку. – Значит, прямо в дендрарий?
– Знаете, ребята, – сказа л Игорь тоном плохо замаскировавшегося перебежчика. – Вы идите… Вы меня не жалейте. Я тут немного позагораю…
Купание по себестоимости
– Мало, мало, – упрямо твердит Николай Константинович (так зовут нашего совратителя). – Мало купаетесь, молодые люди. Ионы, ионы… Недооцениваете.
Он берет папиросную коробку и углубляется в подсчеты:
– Дорога туда, обратно – самолетом… Сколько здесь пробыть намерены?
– Дней двадцать, – лениво говорит Милка и переворачивается на другой бок.
На коробке появляется падающий столбик цифр, и оказывается, что при пятиразовом купании каждое погружение в море обходится нам по 2 рубля 60 копеек.
– Чувствуете?
Мы прочувствовали и поднажали. Через два дня Игорь побил рекорд. Каждое купание обошлось ему в шесть с половиной копеек.
– Почти по себестоимости, – сказал Николай
Вечером нас трясло и ломало. Мы вылили друг на друга по флакону тройного одеколона. Не помогло.
– Морюшко наружу выходит, – сказал квартирный хозяин и посоветовал водку.
Выпили бутылку водки. Съели по два шашлыка. Помогло. Лечение, вместе с одеколоном, встало по три с полтиной.
– Все-таки экономия, – сказала Милка.
Семь шкур
Я пользуюсь мазью для загара. Милка предпочитает от загара. Игорь употребляет детский крем с глицерином.
Теперь, когда мы проходим по пляжу, новички восхищенно шепчут:
– Вот это ребята! Конго!
Вообще, нам повезло. Наш участок пляжа самый удобный: Игорь как-то сходил на соседний, метров за четыреста. Побыл там с полчаса и вернулся обратно.
– Ну как? – спросили мы.
– А ну его к черту! Теснота – приткнуться негде! – сказал Игорь, отодвигая мою ногу, чтобы поставить собственную.
Николай Константинович облезает чулком.
– Шестая, – говорит он, трогая пальцем нежную кожицу. – Ну, ничего! Семь шкур спущу, а загар домой привезу.
Сегодня вдоль берега проезжал открытый туристский автобус. Экскурсанты сидели рядком, как детсадовцы. Все в белых панамках.
– Направо – знаменитый пляж, – говорил им руководитель. – Протяженность вдоль моря тридцать километров. Комфорт. Всемирная слава…
Экскурсанты повернули головы направо и сонными глазами уставились в морскую даль.
– Налево, – продолжал руководитель, – знаменитый, приморский…
Экскурсанты повернули головы налево…
– Вот идиоты, – сказала Милка и пошла купаться за четыре копейки.
ВСЕВОЗМОЖНЫЕ БЛАГА
Экскурсовод остановился возле кривобокого деревца и стал объяснять, что это исключительная редкость.
Степану Петровичу стало скучно. Он украдкой скосил глаза в сторону и… обомлел. Прямо под ногами, в небольшом круглом бассейне, плавали жирные, золотые караси. Карасей было сковородок на двадцать…
– Товарищ, – вежливо остановил его экскурсовод.
– Я только потрогать хотел, – сказал Степан Петрович, вытирая руку о штаны.
Экскурсия двинулась вдоль по аллее. Не прошли и двадцати метров, как руководитель сказал:
– Обратите внимание: направо – югланс региа…
На чистой полянке, ничем не огороженное и никем не охраняемое, стояло высокое развесистое дерево, усыпанное грецкими орехами – по три рубля за кило.
«Не может быть», – сказал себе Степан Петрович и оглянулся – нет ли где сторожа или собаки.
Потом тронул за рукав экскурсовода, кашлянул и вкрадчиво спросил:
– Я извиняюсь, конечно… Это что… те самые, которые … этого самого?
– Те самые, – ответил экскурсовод, – можно так есть, можно халву делать.