Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!
Шрифт:
Тут он сунул руку в карман и достал оттуда тот самый кулон, найденный им сегодня утром. Сначала Скайрини не поняла, что это, но стоило кулону повернуться обратной стороной, как девочка нахмурилась. Теперь Николетта смотрела на ухмыляющегося Главу ДК с гневом во взгляде.
– Откуда у тебя это? Где ты его взял?
– Хм, не могу припомнить.
– Я тебе помогу, но отдай мне его. Сейчас же, – требовательно произнесла девушка, протягивая руку в сторону украшения.
– Я пока еще думаю, – ответил ей ее же фразой Хибари,
– Верни. Мне. Его. Сейчас же, – выделяя каждое слово, повторила свое требование Николетта.
– Захочешь забрать, приходи сегодня в школу в три часа дня. Опоздаешь хоть на секунду, больше не увидишь эту вещицу.
Хибари удалился, а Николетта сверлила нехорошим взглядом спину уходящего парня. Он явно пытался спровоцировать на драку, но ради чего?
– Нико-чан, – позвал ее Тсунаеши и итальянка, моргнув, пришла в себя, – ты в порядке?
– Да, все в норме. Пойдем уже отсюда, хорошо?
– Конечно.
Они прогуливались по центру, но Тсунаеши видел, что девушка все еще думает о словах Главы ДК, так как время от времени она поглядывала на часы.
– Этот кулон…
– Что?
– Он… так важен для тебя?
Немного посверлив взглядом асфальт у себя под ногами, Николетта заговорила:
– Да, эта вещь важна для меня. Этот кулон не принадлежит мне. Он другого человека, который мне очень дорог. Бел присматривал за мной, хотя за ним самим надо было присматривать. Он делал все, что я просила. Ну, в пределах разумного, конечно. Он подарил мне этот кулон с гравировкой на мой десятый день рождения. Я очень благодарна Белу и дорожу этим кулоном, ведь так много воспоминаний связано с ним, – с нежной улыбкой произнесла Николетта, а после помрачнела и холодно произнесла: – А этот тонфа маньяк забрал это у меня. Если я приду, а он мне его не отдаст, я выбью из него все дерьмо.
– Хи-и!
– Ой, п-прости, – смущенно попросила Николетта, улыбаясь и ероша волосы на затылке. Уже ничто не напоминало о том, какое у нее было лицо. – Иногда на меня нападает такое состояние, что…. Хе-хе-хе, прости, если напугала.
– Н-нет, ничего такого! Пойдем домой. Думаю, на сегодня хватит.
– Да, спасибо тебе большое. Кстати, не хочешь начать бегать со мной по утрам?
– Хи-и! Так вот почему ты просыпаешься так рано! Ты бегаешь!
– Ну да, – смущенно кивнула Николетта, почесывая щеку.
– Но как же ты добралась до дома? Ты ведь не знала, куда идти!
– Мне помог Сасагава-сан. Он тоже совершал пробежку, вот мы и…
– Сасагава-семпай?
– Ой, ты его знаешь? Он довольно часто упоминал свою сестру. Как же ее…
– Киоко-чан, – произнес Тсунаеши, стараясь не краснеть, но румянец залил его щеки.
Без происшествий они дошли до дома, где их уже ждала Нана. Она сообщила, что Николетту приняли в школу и определили в класс Тсунаеши.
– Как здорово, – обрадовалась Скайрини, хлопнув в ладоши. – Мы будем
Время подходило к трем часам, и девушка засобиралась. Она переоделась, и на ней теперь были шорты синего цвета, желтая водолазка и оранжевые чулки. На ногах же были оранжевые кеды.
Приближаясь к школе, Скайрини заметила стоящего у ворот Хибари. Тот посмотрел на часы, хмыкнул, и направился внутрь школы.
Не поняв реакции, Николетта направилась следом за уходящим парнем. Они дошли до кабинета Дисциплинарного Комитета, у двери которого стоял какой-то высокий парень со странной прической.
– Никого не впускать… и не выпускать.
– Понял, Ке-сан.
– Заходи, – махнул рукой Хибари, первым заходя в свой кабинет.
Девочка недовольно поморщилась и прищурилась, но вошла в логово Главы Дисциплинарного Комитета, хотя такое приглашение и выглядело странно-подозрительно.
Стоило ей ступить в помещение, дверь за ее спиной бесшумно закрылась, отрезая все пути к отступлению. Или не все?
Хибари, пройдя до своего места, опустился в кресло. От его взгляда не укрылось, как напряглось тело девушки, как она оглядела помещение, отмечая входы и выходы.
Так как за дверью стоял подчиненный Главы ДК, значит, остается только…
– Не советую использовать окно в качестве выхода отсюда, – словно прочитав мысли итальянки, произнес Хибари. – Это второй этаж.
– Бывало и хуже, – ответил девушка, расправляя плечи и подходя к столу. Облокотившись на стол, Скайрини наклонилась, вглядываясь в немного расширившиеся от удивления глаза Кеи. – Итак, а теперь вернемся к причине, по которой я оказалась здесь. Отдай мне мою вещь, и мы мирно разойдемся.
– А почему ты думаешь, что она все еще у меня?
– Ты…. Не советую тебе шутить со мной.
– А в чем дело? Что такое травоядное, может сделать…
Договорить парень не успел, так как в тот же миг Николетта схватила его за галстук и притянула к себе, направляя лезвие стилета парню в затылок.
– Если вонзить его, то он с легкостью доберется до мозга, – произнесла Скайрини, внимательно глядя парню в глаза. – Так что или отдай мне мою вещь, или умрешь прямо здесь и сейчас.
– Вао. Зверек решил показать свои зубки.
Николетта видела, что Хибари достал тонфа, но даже не шелохнулась, так как в ее руках сейчас находилось более опасное оружие и…
Глаза девушки расширились и она задрожала. Хибари не понимал, что происходит, но когда из рук девочки выпало оружие, он занервничал.
– Кусакабе!
– Ке-сан, – в кабинет заглянул подчиненный, глядя на начальство.
– С ней что-то происходит. Разберись.
Парень подошел, и тогда-то Скайрини упала на пол, содрогаясь всем телом и дрожа. До слуха Хибари донесся ее тихий шепот. Она говорила на итальянском языке, а после перешла на японский: