Никто не узнает

Лисовская Ника

— Ты совсем не думаешь обо мне, — укорила Лиса Машка — присаживаясь на край кровати.

— Думаю, — улыбнулся Лис, поглаживая ее маленькие розовые пальчики. — Я хочу быстрее выйти отсюда, потому что беспокоюсь, как ты там без меня.

Он притянул девушку к себе. Нежно поцеловал в губы. В ответ она обняла его за шею и прошептала:

— Лис, ну почему ты не можешь со мной всегда быть таким?

— Такова жизнь, — философски съехал он со скользкой темы.

Машка отстранилась от него, заглянула в глаза.

— Что

такое? — улыбнулся Лис.

— Ничего, — покачала она головой и отвернулась.

— Послушай, — посерьезнел Лис, — Я же вижу. Что у тебя случилось?

— Все хорошо, — ответила она. — Я пойду.

Машка встала и торопливо вышла из палаты.

— Как он? — спросил у нее Глеб.

— Ты был прав. Замечательно, как все негодяи…

Она выглядела опустошенной, но Глеб не хотел приставать к ней с вопросами. Говорит, что все в порядке, значит так и есть. Точка.

— Хорошо, — кивнул он. — Я пойду, поздороваюсь с ним. Я не долго. Подождешь меня? Я тебя домой отвезу.

— Спасибо, — безучастно кивнула Машка.

Когда Глеб вошел к Лису в палату, то его спокойный оптимизм, как ветром сдуло.

— Привет, — поздоровался он с Лисом и без вступлений поинтересовался: — Ты долго еще будешь над девчонкой куражиться?

— И я рад тебя видеть! — улыбнулся Лис. — Стал на защиту униженных и оскорбленных? С каких это пор? Это твоя сумасшедшая так дурно на тебя влияет?

— Будешь говорить со мной в таком тоне — я тебе прямо здесь морду набью, — пообещал Глеб.

— Наверное за тем и приехал?

— Нет. Приехал узнать, как ты себя чувствуешь, после всего пережитого, — Глеб говорил спокойным тоном — у него получилось взять себя в руки.

— Отлично! — ответил Лис. — Разве ты ждал от меня другого ответа?

— Ян передавал тебе привет. Сказал, что вечером они заедут с Владом.

— Угу, — кивнул Лис. Скрестив руки на груди он наблюдал за расхаживающим по палате другом.

— Что ты там Машке наговорил? Она от тебя бледная, как мел вышла.

— Глеб, давай ты не будешь лезть, а?! — возмутился Лис. — Ты давай ее еще защищать начни! Думаешь, она подарок?!

— Она может и не подарок, но ты у нас прямо китайский сервиз в праздничной упаковке! Ты знаешь, что она вчера в обморок грохнулась, когда я ей сказал, что тебя машина сбила?! Она и так успокоительное пьет, а тут ты еще со своими геройствами! Хочешь, что бы она тоже в больницу загремела?

— Мне бы это польстило, — ухмылялся Лис.

— Да что с тобой такое?! — заорал, не выдержав Глеб. — Ты же был нормальным! Неужели это все из-за Элины?! Какая-то сука, разбила тебе сердце, а ты все не можешь этого забыть и жить нормальной жизнью! На Машке за все отыгрываешься!

— Какой, ты тонкий, бля, психоаналитик! — скривился Лис. — Бледнеет Машка или краснеет, дело не твое! Она пришла сюда какая-то странная и мне интересно — не ты ли ей болтнул лишнего?!

— Я! — с вызовом ответил

Глеб. — Потому что если бы я ей не сказал, где и с кем ты был, перед тем, как тебя сбила машина, она бы ринулась к тебе в больницу прямо среди ночи! Ей почему-то казалось, что бедному мальчику больно и плохо и она тебе нужна!

— Нафига, Глеб?!

— Потому что смотреть уже тошно, на то, что ты творишь!

Лис на долго замолчал, потом выдал совершенно неожиданную для Глеба вещь:

— Ты знаешь, а так даже лучше! По крайней мере теперь я могу гулять в открытую!

— С кем? — рассмеялся Глеб. — Разве Элина не прокидала тебя в очередной раз, и ты не бежал от нее в слезах, поэтому и не заметил вылетевшей из-за угла машины?!

От этих слов Лис до боли прикусил нижнюю губу. Глеб был прав. Прав и теперь не имело смысла играть в циничного героя-любовника.

Машка ждала визита Лисова родителя почти с ужасом. Это была их первая встреча и к чему готовиться она не знала. Она вообще не знала что из себя представляет этот человек. Лис не любил говорить о нем, а если и говорил, то в пренебрежительном тоне.

В начале шестого в дверь позвонили. Машка оправила на себе домашний трикотажный костюмчик нежно-голубого цвета и пошла открывать. В квартиру вошел мужчина средних лет. Седеющий и солидный, с важным, выдающимся вперед животом и брезгливой гримасой на лице. Он строго осмотрел Машку и деловым тоном осведомился:

— Мария? Я приехал за вещами. Борис тебе сказал?

— Борис? — не поняла Машка.

— Лис. Ты что думаешь, что у него кроме этого дикого прозвища нет нормального человеческого имени?

— Нет, — торопливо заверила мужчину Машка. — Просто привыкла…

Не считая нужным снять ботинки, мужчина с хозяйским видом прошелся по квартире, обращая внимание на Машку не более, чем на пустое место.

— Может быть кофе или чай? — робко предложила девушка.

— Кофе не пью. Чай сделай. Черный. С лимоном. Без сахара. Не слишком крепкий.

Машка ретировалась в кухню. Через некоторое время мужчина вошел следом. Так же пристально осмотрел комнату и сел за стол. Машка поставила перед ним чашку с чаем, от волнения пролив немного на стол. Мужчина неодобрительно посмотрел на эту лужицу и строго осведомился у Машки:

— И давно вы живете вместе?

— Нет, — смутилась Машка и поспешно предложила: — Может быть бутерброд или печенье?

— Нет. Тебе лет сколько?

— Шестнадцать, — прибавила себе Машка три месяца.

— Малова-то для совместной жизни. Учишься?

— Я заканчиваю гимназию.

— Угу… Ты с сыном моим поаккуратней. Может он и кажется обормотом, но это только на первый взгляд. Он такое может вытворить, что концов потом не найдешь, а виноватой ты окажешься.

— Вы зачем мне это говорите? — Машка почувствовала, как кровь приливает к щекам.