Ниочема 4
Шрифт:
Алёна побледнела как мел: видимо, до неё, наконец, дошло. С трудом она выговорила дрожащими губами:
— Об… объявить войну.
— Вот именно! — припечатала Каракалова. — Род, решившийся на такой шаг, наверняка сильный и богатый. Тонны оружия, миллиарды денег, тысячи бойцов и, возможно, высокоранговые маги. И против этой всей махины один Олег с десятком бывших бандитов. И всё это случилось из-за тебя, из-за твоей несусветной дурости и запредельного самомнения. Думаешь, почему мы всё это время ходили строго втроём? Почему не выезжали из Москвы? Чтобы не давать врагам клана возможности захвата заложников. А ты эту возможность обеспечила. Просто взяла и сказала всем желающим: «Вот она я, делайте, что хотите». Ты подставила
Алёна уронила руки, глаза её набухли слезами.
— А еще подумай, — в завершение экзекуции прибавила Вера, — какое наказание полагается тому, кто настолько сильно подставляет род, из-за кого глава вынужден рисковать жизнью.
Девушки вышли, оставив Алёну совершенно уничтоженной. Не так, совсем не так она представляла себе возвращение домой.
Маша с Верой спустились в гостиную. Хоть ночь и прошла без сна, а желудок своё всё равно просит.
— Знаешь, подруга, — с необычной интонацией произнесла Маша, — а ведь мы с тобой такие же иждивенки, что и Алёнка. Только и отличий, что дури в башке поменьше. И абсолютно всё, что у нас есть — статус, деньги, относительную свободу, даже эту квартиру — мы имеем лишь потому, что удачно вышли замуж. По дому шустрит нежить, которую опять же привез Олег, вести хозяйство не нужно. От нас только и требуется, что получить приличное образование. И раз мы пока не приносим пользы клану, давай хотя бы покажем Олегу, что понимаем своё положение и ценим его труды.
— Предложение замечательное, — одобрила Вера. — А как мы это сделаем? Лично у меня вариантов не слишком много. Вернее сказать, только один.
— Вот давай подумаем, и к вечеру как следует подготовимся. Заодно и Алёнке пример подадим.
Где-то в поместье рода Кобриных
Человек, посланный на склад, вернулся первым. Памятуя о том, что случается с послами, приносящими дурные вести, он предпочёл бы сейчас любую другую участь, лишь бы не стоять перед разгневанным хозяином.
— Господин! — произнес он белыми от ужаса губами, — склад уничтожен.
— Как такое могло случиться? — прошипел Глава.
— Очевидно, диверсия, господин. Ворота склада взорваны, а сам склад, по-видимому, затоплен. Проём ворот закрыт огромным языком льда. Но с обратной стороны в резервных воротах прожжено отверстие, позволяющее пролезть человеку. Сейчас оно тоже заблокировано льдом.
Глаза Кобрина почернели, зрачки превратились в желтые вертикальные щели. Повинуясь еле заметному жесту руки, слуга пулей вымелся из кабинета, радуясь, что на этот раз ему повезло уцелеть.
Кобрин был вне себя от ярости. Потери не смертельные, но крайне чувствительные. Срывались поставки, некуда стало завозить новый товар. И предъявить некому, поскольку всё — и товар, и поставщики, и покупатели — насквозь нелегальное. Но кто мог покуситься? Теоретически, такое могло быть по силам всё тому же Песцову, если он решил спасать свою девку. Но он не мог знать, что она там, никак не мог. Или мог?
Ответов не было, а предположения всегда остаются лишь предположениями.
Когда пришел слуга, отправленный к Савватею, Глава уже слегка поостыл. Взглянул вопросительно: мол, докладывай.
— Господин, когда я добрался к дому Савватея, там вовсю хозяйничала имперская безопасность. Они всё посмотрели, обыскали, но ничего с собой не забрали. То есть, почти ничего, лишь тело Савватея.
Кобрин подался
— Он умер? Как это произошло?
— Я не знаю, господин. Но тело его было до предела иссохшим, будто пару месяцев вялилось где-нибудь в аравийской пустыне.
— Это… это плохо. Очень плохо.
Ненависть к мерзким убийцам буквально душила Главу, так что последние слова он почти что прохрипел:
— Что еще… ты… видел?
Слуга до смерти боялся этого момента, но смолчать боялся ещё сильнее:
— Там был Песцов, господин. Он уехал с людьми из безопасности.
— Ты побывал в доме?
— Нет, господин. Песцов, уходя, приказал хранителю никого не пускать. Я попытался войти, но был остановлен.
— Песцов?
Гнев Главы, казалось, стал физически ощутимым.
— Приказал хранителю? Моему хранителю?
За спиной Кобрина возникла призрачная фигура огромной змеи. Смотреть на неё было выше сил слуги. Он рухнул на пол и сжался в комок, пытаясь хоть как-то укрыться от волн ужаса и ненависти, заполнивших весь кабинет. Когда Глава несколько успокоился, перед ним на полу в луже собственных выделений лежал трясущийся безумный абсолютно седой старик.
Придя в себя, Глава рода Кобриных принялся рассуждать. Песцов смог приказывать хранителю. Это значит, что он вступил с ним в противоборство и победил, полностью опустошив перед тем накопитель особняка. А ведь тамошний кристалл был вдвое больше обычных, уникальная находка. В этом свете понятна и смерть Савватея: он пытался в меру сил пополнить запасы энергии в доме, и был выпит до донышка. В какой-то степени, это и хорошо: в ИСБ умеют спрашивать, а труп никому ничего рассказать не сможет. Но раз Песцов пошел биться с хранителем, значит, был уверен, что его жена в безопасности. Значит, и склад — его рук дело. Но как он узнал, где её прячут? Предательство?
Телефон плямкнул, принимая сообщение. Кобрин, едва прочтя, зашипел и швырнул ни в чем не повинный аппарат в стену, только брызнули во все стороны осколки пластика. Московский филиал Имперского магического архива уведомлял, что Максим Кобрин официально, с соблюдением всех положенных процедур, отказался от статуса наследника и объявил о выходе из рода.
Кобрин-старший медленно опустился в кресло. Действительно, предательство. Его предал собственный сын! Вот уж от кого он не ожидал удара в спину. Других прямых наследников не оставалось, да и остальные варианты были под вопросом. Не было сомнений: в этом виноват Песцов. И он, конечно, ответит за всё, что сделал, но не сейчас. Маг, способный пересилить хранителя в его собственном доме, это минимум четвёртый ранг. По слухам, такой сейчас у императора. Щенок невообразимо быстро развился и достиг такого уровня могущества, что атаковать его в лоб теперь сродни самоубийству. Нужно действовать хитро, строить многоходовые интриги, заключать союзы, искать способы и выжидать удобного момента. Это задача не на один год. А раз так, надо сосредоточиться на главном. И для начала посетить обиженные императором рода. Орловых, например, или Оленевых.
Где-то в управлении ИСБ
Генерал Пастухов, прочтя докладную записку, схватился за голову. Это же полный караул! Похищение, незаконное использование имущества министерства обороны, наверняка криминал, и хорошо ещё, если только контрабанда. А то два года назад Песцов в своём Воронеже такое откопал! Три месяца потом и полиция, и безопасность на ушах стояли, замешанных в деле пачками арестовывали. А ведь с виду казались такими приличными людьми!
Теперь предстоит этот подвал проверять. И до весны, покуда ворота сами оттают, ждать нельзя, император не потерпит промедления. А работы там просто адово количество: растопить ледяные пробки, откачать воду, спуститься в подвал и разобраться, что же такого там делали, что понадобилась неслабая охрана.