Нирвана с привкусом яда (сборник)
Шрифт:
— Конечно, понимаю.
— Это с нее все началось. Случайно…
— Зачем вы пришли? Чтобы купить эти картины?
— Да.
— Не знаете, с чего начать?
— Не знаю… — призналась Женя.
— Тогда я вам помогу. Это началось с ненормальной, просто-таки патологической любви матери к сыну…
— Ваша настоящая фамилия Раттнер?
— Да, я все еще являюсь женой Эрика Раттнера, но вот уже несколько лет живу с Мишей, и все знают меня как Фильчагину…
— Но официально вы все же Раттнер?
— Да, — тяжело вздохнула она. — Я не смогла жить там, да и у нас с Эриком стали возникать проблемы… Точнее, у меня с ним. Он очень хороший человек, щедрый, любит меня, но как-то по-своему, часто уезжает, путешествует без меня… С Мишей мне проще, легче… Хотя иногда меня тянет в Вену…
— Как
— Вы не поверите, я уже отчаялась их искать… Человек, которого я наняла искать убийц моего сына, так и не нашел их, только деньги тратил… Но кто мог подумать, что они живут по чужим документам?
— А как вы поняли, что это именно они убили Романа?
— В квартире Наташи Метлиной после ее трагической смерти были найдены билеты: железнодорожный — до Москвы и оттуда — авиабилет до Минусинска… Вы можете себе представить причину, заставившую эту девушку лететь на край земли? Так далеко?! Я узнавала — у нее там ни родственников, ни знакомых…
— Да мало ли…
— А я вот сразу поняла, в чем дело… В тот вечер, когда она пришла ко мне и со слезами на глазах сказала, что они с Романом поссорились, что она якобы подслушала разговор моего сына с Викой, с девушкой, которая ждала от него ребенка, она солгала мне… Она не подслушала, а случайно подсмотрела там, на мельнице, что-то такое, чего не должна была видеть… Находясь на улице, она ничего не смогла бы услышать, а войти вслед за Романом внутрь не решилась бы, я знаю… Но она категорически сказала, что никуда с Романом не поедет… Потому что Романа тогда уже не было в живых… К сожалению, на такие вещи обращаешь внимание, когда уже поздно что-либо изменить…
— Так что она увидела на мельнице?
— Мертвого Романа. Либо она увидела, как он умирал, либо он был уже мертв и эти гадины укладывали его тело на санки… Больше того, они могли заметить Наташу и пригрозить. Вот почему, когда ее зарезали, я думала, что это дело рук этих же мерзавок… Но кто бы мог подумать, что Наташу убьет ее же квартирная хозяйка, Рая? Вы поймите, у Наташи с Романом складывалось все на редкость удачно. Она была просто идеальной спутницей для такого талантливого человека, каким был мой сын. Умна, талантлива, красива, влюблена… Я хоть и не видела Вику, так только, на портрете, которым он, кстати, очень дорожил, но понимала, что она ему не пара… Медицинское училище, девочка из провинции, нахалка… Она же окрутила моего сына…
— Значит, вы ее никогда не видели?
— Нет. Ни ее, ни вторую, Марину. А уж как эта музыкантша Марина там на мельнице оказалась — до сих пор ума не приложу… Роман, конечно, был парень с причудами, но не до такой же степени, чтобы селить у себя сразу двух беременных девчонок?! Но ведь жила же Марина с ними. Может, Вика ее пригласила. Это я тоже допускаю. Вероятно, из жалости они взяли ее к себе, а может, у Романа было рыльце в пуху после той истории с изнасилованием… Вы же, наверное, знаете, о чем я говорю?
— Да, я все знаю…
— Если не секрет, откуда? — Мария Петровна подняла хрустальную рюмку и выпила залпом темно-золотистый коньяк.
— Нет, не секрет… Мне все это на пляже в Марксе рассказали… Какая-то женщина с внуком сидела на песке рядом с нами, очень разговорчивая, она и вас знает, и всю вашу историю с Романом… И знаете, что говорят в городе про смерть вашего сына?
— Что его ограбили и убили. Но я, повторяю, никогда не верила в это. Знала, что убийц все равно не найдут, да и искать не станут.
— Но ведь Вика с Мариной исчезли одновременно с Романом…
— В том-то и дело, что одновременно. И квартирная хозяйка Вики подтвердила, что видела их вдвоем… Это теперь я понимаю, что Вика вернулась на мельницу за ним следом, где ее поджидала Марина… У них был сговор, они подготовились… Поймите, мой сын, в каких бы мы с ним отношениях ни были, поссорились ли, наговорили друг другу резкостей, никогда не позволил бы мне так долго переживать, искать его… Даже если предположить, что он принял решение бросить Наташу Метлину и убежать с Викой, он все равно бы позвонил, сказал, где он… Мы были с ним очень близки, мы слишком хорошо знали и любили друг друга, понимаете? Уже это обстоятельство подсказало мне, что Романа нет в живых. И еще… После
— Значит, вы думаете, что Наташа Метлина рассказала вам про якобы подслушанный ею на мельнице разговор, чтобы усыпить вашу бдительность и, не дай бог, не выдать то, что она узнала о Вике и Марине?
— Безусловно… Я же поверила ей! Во всяком случае, первое время я так и думала… Тем более что, когда я отправилась на квартиру, которую снимала Вика до того, как перейти жить на мельницу, хозяйка сказала, что Вика приходила с парнем, он помог ей нести сумки… Я так и думала, что они вместе — мой Рома и Вика. Теперь-то я понимаю, что он, проводив ее на квартиру, вернулся на мельницу, а она пришла следом… Та, другая девчонка, Марина, ждала их… Но Эрик говорил мне обратное. Он сказал, что Роман не мог так поступить, да и сама Наташа вела себя неестественно: перед ней открывалось блестящее будущее с красивым и талантливым мужем, и она не такая дура, чтобы отказываться от него. Она могла бы найти способ переубедить Романа, приложила бы все силы, уговорила бы его всеми мыслимыми и немыслимыми способами. А тут пришла и сказала, что никуда с ним не поедет. Правильно, она-то знала, что он уж точно никуда не поедет, ведь он же был мертв…
— Почему вы так быстро уехали за границу?
— Понимала, что если не приму приглашение Эрика и останусь в Марксе, то сойду с ума.
— Я так и думала… Вы позволите?
Женя закурила. Она сидела на мягком диванчике, пила хороший коньяк и спрашивала себя: как могло случиться, что ей выпала роль слушателя, адвоката, прокурора и судьи одновременно? Вилли, докопавшись до сути и потеряв интерес к этому делу, сказал ей, что самоустраняется и что поручает ей, Жене, во всем разобраться до конца и принять решение: выдавать ли Фильчагину (она же Раттнер, она же Гончарова) в руки правосудия или нет.
Узнав на портрете девушку, Ольгу Воробьеву, Вилли понял, что ответ на все вопросы следует искать в Марксе. Приехав туда, Женя и Вилли уже через час общения со случайными людьми на пляже (Женя не солгала Фильчагиной) знали историю жизни и смерти художника Романа Гончарова и собрали за короткий срок целый ворох сплетен, смысл которых сводился к следующему: Роман Гончаров, одаренный художник, был крайне неразборчив в своих связях с женщинами, перед его смертью, в 1997 году, на мельнице, где он жил последнее время, проживали вместе с ним две девушки — Вика и Марина. Обе были беременны от него. Работы Романа довольно высоко были оценены одним иностранцем, приехавшим, чтобы забрать художника вместе с его матерью в Австрию. Но Роман внезапно влюбляется в девушку по имени Наташа и собирается ехать за границу уже с ней, без матери. Но потом вдруг Роман и две его беременные приживалки исчезают. А спустя некоторое время зверски убивают Наталью Метлину… Поначалу это убийство связывают с исчезновением художника, но следствие устанавливает, что Наташу убила квартирная хозяйка, вернее ее брат… Цель убийства — ограбление. Поиски сына для Гончаровой превращаются в настоящую пытку, женщина — в депрессии, и австриец, поклонник ее сына, увозит ее на лечение в Вену, где и женится на ней. Весной тело Романа Гончарова находят на берегу Графского озера, выясняется, что он был отравлен… Известие о страшной находке Гончарова переносит мужественно, приезжает в Маркс и хоронит тело сына… Вика Ананьева и Марина Шелестова считаются без вести пропавшими… «Кстати, Марина Шелестова — это та самая девушка, которую изнасиловал пианист Воропаев, вы, наверное, слышали об этом, — сказала добрая женщина на прощанье, — тоже очень талантливый парень, говорят, потрясающе играет джаз…»