Нирвана с привкусом яда (сборник)
Шрифт:
Скажи, ты ведь не бросишь меня? Он так часто произносил эту фразу, не понимая, как эти слова питают ее чувства, как придают ей силы и заставляют еще больше ценить свою последнюю, как ей казалось, любовь. Разве мог он предположить, что эти же слова готовы сорваться и с ее языка, что это она находится в постоянном страхе потерять его… Внутренняя ее жизнь уже почти готова к очищению, осталось совсем немного, и она отойдет от своих дел, откажется от той власти и того образа жизни, которые она выдумала для себя сама, от отчаяния… Да и стоит ли подбирать слова в свое оправдание, когда их не существует? Герман не такой человек, чтобы выслушивать весь этот бред, выносить эту грязь. Он подарил ей свою любовь, свою молодость, она же ему — свой
…Пришли из театра, разделись, и Герман попросил чаю.
— И Мартиросян хорош, и Гаврилова, правда, Герман?.. — щебетала, иначе и не скажешь, Нина, заваривая чай на кухне. — Я знаю, тебе больше нравится Семенина в «Иоланте»… Ты где, милый? Почему молчишь? Ты не в ванной?..
Герман не отвечал, и встревоженная Нина заглянула в комнату. Герман замер с галстуком в руке возле столика, на котором стоял телефон, внимательно прослушивая сообщения автоответчика. Он повернул голову и некоторое время молча разглядывал Нину. В другой раз он бы непременно заметил вслух, как красиво уложены у нее волосы и как идет ей это черное открытое домашнее платье. Но сейчас он собирался ей сказать что-то очень важное и очень неприятное, что выведет ее из равновесия… Как хорошо, что в руках ее нет ни чайника, ни чашки. Не то разбила бы… Герман никогда ее не расстраивал, он места себе не находил, если она плакала. И хотя это случалось крайне редко, он всегда сильно переживал за нее и злился на тех, кто довел ее до слез. Он по-настоящему, сильно любил эту женщину и знал, надеялся, что проживет с ней до самой смерти. Больше того, он уговорит Нину родить ему ребенка, тем более что она вполне здорова, так, во всяком случае, сказал ее доктор…
— Нина, ты только не волнуйся, это не касается тебя… Позвонила одна твоя знакомая, кажется, ее зовут Лера… Ее сестра и твоя подруга Вика Истомина… умерла… Сегодня днем…
Нина смотрела на Германа широко раскрытыми глазами. Ну, вот и все. Главный свидетель исчез. Сам по себе. Умерла. В это невозможно было поверить. Умерла сама. Нина даже пальцем не пошевелила…
— Гера, а как она умерла? — спросила она чуть дыша, с трудом осознавая случившееся. — Как? Она не сказала?
— У нее случился инфаркт… Это же простое сообщение на автоответчике, понимаешь? Два слова, и все. Можешь сама послушать…
— Нет, это не требуется. Я сама должна позвонить Лере.
Лера была единственным близким человеком Виктории. И, что самое главное, она не была посвящена в дела сестры.
Вика умерла. Где? Неужели в Болгарии? Она вчера звонила и сказала, что Карина может быть довольна: заказ выполнен, ее муж умер. И тоже, кстати, от инфаркта. Карина. Одна из самых близких ее заказчиц. Молодая стерва, прибравшая к рукам состояние брата, а теперь и мужа. Ничего не боится, говорит прямо, глядя в глаза и нисколько при этом не смущаясь. Платит за услуги огромные деньги, зная, что в случае успеха (а о неуспехе и речи идти не может, фирма гарантирует) она получит в сто, в тысячу раз больше. И руки у нее останутся чистыми. Ни капли крови — таков девиз этой мощной системы. Нехорошая, просто отвратительная, пошловато-приземленная мысль сдунула траурную пыль с крышки пока еще не существующего гроба Вики: как же все-таки хорошо, что она успела довести дело до конца, что муж Карины преставился. На этот заказ ушло больше двух недель, плюс подготовка, визы, деньги… Этот господин любил проводить отпуск в Болгарии, поздней осенью в Созополе, где у него уже были друзья из местных рыбаков, они ловили какую-то особенную рыбу, сезонную… Карина настаивала, чтобы его слабым сердцем занялись именно в Созополе, подальше от дома, и чтобы никому в голову не пришло,
Они тщательно подготовились: Вика отправилась в Созопол с целой группой доверенных лиц. Выплатила ли она им гонорары? Расплатилась ли с ними?
— Она была тебе очень дорога?
Герман обнял ее сзади, поцеловал затылок, прижался крепко.
— Что будешь делать? Думаю, нам надо как-то помочь с похоронами…
Он имел право так говорить, потому что, во-первых, был знаком с Викой, во-вторых, он достаточно зарабатывал, чтобы предложить помощь. В-третьих, он любил Нину и готов был сделать для нее все, чтобы только облегчить ее страдания. Пусть это выразится помощью умершей подруге.
— Я сейчас позвоню Лере…
Но Лера приехала сама. Опухшая от слез и удивительно похожая на свою родную сестру. Герман принес ей пепельницу, поставил перед ней стакан с холодной водкой. Нина мысленно умоляла его об одном: уйди, пожалуйста, из кухни, не слушай, как мы будем говорить о Вике, это наши женские дела…
И он ушел. Тактичный и воспитанный мальчик, погладил убитую горем Леру по голове и ушел, при этом еще, лапушка, извинился, сказал, что не хочет им мешать.
— Она приехала в Москву, я ждала ее дома, даже стол накрыла. Она сказала мне, что может приехать не одна, что познакомилась в Созополе с одной милой девушкой, которая оказала ей какую-то услугу… Ты знаешь, моя сестра была довольно-таки практичным человеком и абы кого в дом не привела бы, стало быть, девушка действительно пригодилась ей там, в Болгарии…
Сагитировала. Решила пополнить штат.
— Я, честно говоря, и сама не поняла, зачем она туда поехала, — говорила со слезами в голосе Лера. — Да еще и на две с половиной недели… Может, у нее была хандра, а я и не заметила? Все нормальные люди едут в Созопол в июле — августе, там же настоящий рай! А она потащилась в ноябре. Про какую-то рыбу говорила. Но вообще-то она была мясоедкой и рыбу терпеть не могла…
И Лера расплакалась.
— Так где и как она умерла? — спросила Нина. — Вот, поешь салатика, ты же сегодня наверняка ничего не ела…
— Она прилетела в Москву и, судя по тому, что мне рассказали сотрудники милиции, отправилась к той девушке, видимо, о которой предупреждала… Будто этой девушке стало плохо в самолете, то ли тошнило, то ли голова болела… И моя дура поехала ее провожать. И прямо у нее на кухне упала и умерла… Девушка та вызвала «Скорую», все произошло очень быстро… Вика умерла от обширного инфаркта.
Перенервничала, решила Нина.
— Лера, я, то есть мы с Герой готовы помочь тебе с похоронами… Ты посиди здесь, поешь, а я принесу деньги.
— Нина, да я же не за этим приехала…
— Это неважно. Вика была моей подругой. Скажи, как еще я могу помочь? Поплакать на ее могиле? Ты знаешь меня, я — человек дела. Не смущайся, возьми деньги и займись похоронами. А если тебе трудно…
— Нет, мне нетрудно…
Нина знала, что Лера приехала за деньгами. И это было нормально. Откуда у Леры деньги? Это ее сестра Вика была человеком компромиссов, Лера же словно сделана из другого материала, поэтому Вика сразу отмела ее кандидатуру, когда только комплектовался штат…
Все случилось так неожиданно, что Нине надо было все хорошенько обдумать. Дело, которым она занималась, приносило хороший и постоянный доход. Люди стали более жестокие и шли на подобные преступления охотно. Адреналин захлестывал алчных и нетрусливых людей. Все они готовы были рисковать, платя немалые деньги и дожидаясь результата… Нина и сама не предполагала, какого размаха достигнет ее маленький и тайный бизнес… Но теперь, когда Вики, ее правой руки, не стало, надо было что-то предпринимать. Правда, Нина дала себе слово отойти от дел и отдаться полностью Герману, семье, она даже готова была попробовать родить ребенка. Разве смерть Вики — не знак? Кажется, самое время изменить жизнь.