Нить Ариадны
Шрифт:
– Ты-то не плачешь.
– Потому что я тебя… – Он осекся.
– Я не виновата, что такая. Я, между прочим, стараюсь. И если я так и буду ходить, держась за руку, за твою или чью-то еще, я никогда не повзрослею.
– Хорошо, – устало сказал Петь. – Поезжай. Тебе надо получить урок. Поезжай хотя бы ради того, чтобы больше мы эту тему не поднимали. И если ты вернешься живой… – Он опять осекся.
Это был нервный разговор, полный недомолвок. Мне он не нравился. И я поспешила его закончить:
– Так
– Кстати, почему ты зовешь Ленку Колонкову Белкой?
– А как?
– В самом деле. – Петь тяжело вздохнул. – Тебя понять невозможно. Твой мир… Извини, Ариша, но твой мир, он какой-то кривой. Я представляю, на что в нем похожи люди! И на что в нем похож я. Белка так Белка. Я с ней поговорю.
Не знаю, о чем они говорили, но Белка обиделась. Я поняла это по ее лицу, когда мы встретились на предмет покупки ваучера в турагентстве. Я должна была передать ей деньги.
– Твой Петухов просто маньяк какой-то. Решил, что я хочу продать тебя в гарем, – фыркнула она. – Такое ощущение, что мы летим в необитаемые Гималаи, а не на курорт, где до нас побывала толпа народу! Люди выезжают за границу, не зная ни слова по-английски, а ты свободно говоришь на двух языках!
– Ты преувеличиваешь. Мой словарный запас очень скромен.
– Меня всегда удивляла твоя заниженная самооценка. Уникальный случай! Это Петухов внушил тебе мысль, что ты дура?
– Вы меня все никак не поделите?
– Я вообще удивляюсь, что он тебя отпустил, – уклонилась от прямого ответа Белка.
– Это эксперимент, – пояснила я.
– Как-как?
– Он не хотел, но решил провести эксперимент.
– А ты? – в упор посмотрела на меня Белка. – Ты-то хочешь ехать?
– Я не знаю.
– Не темни.
– Я еду, чего тебе еще?
Мне не хотелось называть главную причину, по которой я решила уехать на пару недель. Дело в том, что мне теперь названивал Паша. Добивался еще одного свидания.
– Я раздобыл пистолет, – сообщил он. – Тебе понравится.
– У меня уже есть газовый баллончик.
– Если они профи, те, кто за тобой следит, баллончиком их не напугаешь.
– Да? А мне удалось!
– Ты кого-то покалечила? – рассмеялся Паша. – Странно, заявления об увечьях, нанесенных безумной блондинкой, не поступало.
– Значит, прочихались.
– Петухова, ты нечто! Давай прокатимся в мотель? Я соскучился!
– Отстань от меня!
– Ладно, сама придешь.
Зато вчера я с чистой совестью сказала Паше:
– Меня не будет пару недель. Я уезжаю.
– Куда?
– За границу. Отдыхать.
– О как! Устала, значит! Что ж, Москва вздохнет спокойно.
– Не звони мне, роуминг дорогой.
– А я за казенный счет.
– Коррупционер! Не боишься, что стукну?
– Не-а. Работать некому. Ну, влепят
– Не скажу.
– Боишься, что выбью командировку? – рассмеялся он.
– Нет. Тебе не дадут. Отель очень дорогой.
– Кто бы сомневался! Дочка Марины Мининой не поедет в дешевый! Эх, Петухова. Куда ж ты от меня денешься? С твоими талантами ты все одно рано или поздно чего-нибудь натворишь. И к кому придешь? К Паше Спиркину. Дорогу-то не забыла?
– Слушай, хватит меня шантажировать!
– А это мысль! Хочешь, я тебя напугаю?
– Нет!
– А я напугаю. Я тут узнал интересную вещь. За неделю до того, как удавиться, твоя мать ходила в одну очень известную клинику. К психиатру…
Я торопливо нажала на кнопку и перевела дух: сволочь! Телефон тут же зазвонил вновь. Пришлось ответить:
– Чего тебе надо?
– А разве не понятно? Дело не возбудили за отсутствием состава преступления, но мы-то с тобой знаем, что оно имело место быть… – Это оказалась не пауза, а намек. Я сразу все поняла и еле слышно спросила:
– Он тебе сказал, зачем мама приходила? Психиатр?
– Нет, представь себе! – вновь рассмеялся Паша. Он был подозрительно весел сегодня, и мне это не понравилось. – Врачебная, говорит, тайна! Ну, так как? Сгоняем в мотель?
– Тебе что, женщин мало?
– А может, я влюбился?
– Не верю!
– Так ты мне отказываешь?
– Да!
– А по телефону ты смелая.
– Мой муж тебя убьет.
– А кто у нас муж?
– Он… он…
Господи! Петь всего лишь менеджер по чему-то там. Или чего-то там. Где-то там менеджер. Господи! Я даже не помню, где он теперь работает и кто он! Надо врать.
– Он отличный спортсмен!
– А у меня пистолет есть. Если он нападет, я его застрелю.
– Это нечестно!
– Честно, честно. Ты же его не любишь.
– Это не твое дело.
– А я хочу, чтобы было мое. Арина, я тебя приглашаю в ресторан, – серьезно сказал вдруг Паша. – Поужинаем вместе?
– Я уезжаю. Это правда, – взмолилась я.
– Одна едешь?
– С подругой.
– Будь осторожна.
– Хорошо.
– Я тебе позвоню.
– Пока.
Вот такой был разговор. Почему я, собственно, и засобиралась в Египет. Из-за Паши. И из-за мамы. Может быть, она и ходила куда-то за неделю до своей смерти. Может, даже к психиатру. Но я не хочу об этом знать. Дело закрыто. Зачем Паша вообще туда полез? Что он собирается доказать?