Нить судьбы
Шрифт:
Вадим злорадно наблюдал за бывшей женой. Он видел, как она нервничает, видел, что девшука уже еле сдерживается.
Ничего, пусть оправдывается и дальше, у него, главное, есть, чем свои слова доказать, а у нее - нет!
– Я больше не выдержал ее измен и алкогольных истерик, хотя любил больше жизни, но жить так было невыносимо. Я подал на развод. Правда, я пытался лечить ее, Алька в больницах провела около полугода, а я все оплачивал - и наркологов, и лекарства, и все травмы, что она получала, когда пьяная падала. Я так надеялся на лучшее, что она станет нормальной девушкой, хорошей женой. Но она… - он
– Неправда!
– воскликнула девушка, - Это ты сделал!
– Дорогая, но на документе стоит твоя подпись!
– ответил ей с гадкой улыбочкой Вадим.
– Я бы никогда этого не подписала!
– Чего не сделаешь в пьяном угаре!
– ответил ей быстро мужчина.
– Я никогда не была пьяной!
– прошипела ему в ярости девушка, - Я никогда не устраивала дебошей!
– А полицейские протоколы говорят об обратном, - с торжеством смотрел на нее бывший муж. Он топил и топил ее, стараясь выплыть сам.
Ланевский продолжал:
– А недавно мы с ней на приеме у вас столкнулись, господин. Она так обрадовалась, увидев меня, говорила, что любила все эти годы, что готова все забыть, лишь бы я вернулся к ней! Но я не могу, я женат! И тогда она предложила мне обращение. Она пообещала, что сможет уговорить вас, господин, внести мое имя в список на ближайшую церемонию. Я не хотел, господин, но она умеет убеждать. Обещала, что я потом смогу и жену обратить, и ребенка, у меня же ребенок будет скоро. Она клялась, что вы выполните любое ее желание, глумилась, господин, что вы у нее из рук, как собачонка едите! Я не лгу! Это была ее инициатива! Она сама предложила это, господин!
Алина хотела ему возразить, но потом махнула рукой. Все бесполезно, тоже самое было и на суде. Она никак не могла доказать свою невиновность. Девушка перевела взгляд на Марка:
– Это неправда!
– тихо, но твердо она произнесла.
Марк молча посмотрел на нее, а затем перевел взгляд на Ланевского. Пристально смотрел, недобро, в глазах его то и дело пробегал какой-то дикий огонек.
Злоба, едва сдерживаемое бешенство.
Сзади пошевелился Инквизитор. Его голос был едва слышен, но раздавался, казалось, во всем кабинете.
– Агнешка, дорогая, ты уже можешь доказать чью-либо невиновность?
Алина обернулась к девушке у окна. Агнешка немного помолчала, затем нехотя кивнула головой:
– Да
– Хорошо, - прошелестел незнакомец и снова застыл у стены. Дитрих стоял рядом с ним. Палач. Убийца.
– Что-то еще?
– спросил у Вадима Марк.
– Это все, мой господин, - с легким поклоном ответил ему Ланевский, - Прошу вас, пощадите! Я не виноват! У меня же жена, у нас будет ребенок, она уже на третьем месяце.
– Мразь!
– припечатала Лина, - Меня - под нож, а ей - ребенка?!
Вадим неожиданно резко наклонился и влепил девушке пощечину. Звякнула цепь, едва не задевшая Лину.
– Да как ты смеешь, дрянь!!
Марк успел перехватить его руку, занесенную для новой пощечины.
– Не смей даже дотрагиваться до нее!
– он отбросил Ланевского от Алины. Мужчина наткнулся на угол стола и неуклюже упал на пол.
На щеке девушки разливалось красное пятно, в глазах дрожали еле сдерживаемые
Марк обратился к незнакомцу:
– Господин Инквизитор, вы достаточно услышали?
Инквизитор повернулся в сторону Агнешки. Та вздохнула и пошла к вампиру, положила ему ладони на виски и зажмурилась. Через несколько минут вампир поднял голову, заглотнул воздуха и снял руки девушки со своей головы.
Сканировала, поняла Лина.
Агнешка сканировала Ланевского, вот зачем понадобился его рассказ.
Марк выступил вперед:
– Помимо того, что вы услышали тут сегодня, я бы хотел подтвердить свое вчерашнее обвинение. Пользуясь тем, что в его руках были сфальсифицированные документы, он шантажировал мою женщину, - он указал на Алину, - Ему требовалось попасть в список обращения. К тому же, действия этого человека в прошлом привели к тому, что клан в лице Алины потерял ровно половину вероятной пользы, так как она не может родить, а значит передать свой дар по наследству. Я вижу здесь очень серьезное ущемление наших интересов.
Инквизитор перевел взгляд из-под капюшона на сидящую девушку.
– Дитя мое, вы понимаете, о чем мы говорим? Вы подтверждаете все то, что сказал понтифик?
– Да, - она опустила голову, - Полностью понимаю и подтверждаю.
– Вы принадлежите стоящему тут понтифику?
– не унимался Инквизитор.
– Да, принадлежу!
– ясный голос девушки буквально прозвенел.
– Вы даете ему право карать за вас?
– Да!
Инквизитор кивнул.
– Вадим Игоревич Ланевский, вы обвиняетесь в шантаже личного имущества правителя клана с целью получения для себя незаконной выгоды. Также вы обвиняетесь в нанесении непоправимого ущерба члену нашего клана, что также затрагивает и интересы клана. Отныне ваша жизнь, а также жизнь всей вашей семьи находится в полном распоряжении господина Марка Росси. Он волен назначить вам наказание по собственному желанию. Правосудие клана обвинило!
Ланевский побелел на глазах. Его рот безмолвно открывался, как у выброшенной на берег рыбы, скрепленные цепью руки дергали галстук, пытаясь развязать запутанный узел, а безумные от ужаса глаза перебегали с Инквизитора на понтифика, от него на Алину и обратно на Инквизитора.
Вадим медленно упал на колени:
– Господин! Пощадите! Прошу вас! У меня же жена, ребенок!
Марк неприязненно поморщился.
– Встань, ты же мужчина… пока еще! Умей выслушать приговор стоя!
Смертный как будто не слушал понтифика, стеная о своих близких
Дитрих подошел к Ланевскому и поднял его за шкирку, как нашкодившего котенка. Ноги мужчины в дорогих элитных туфлях болтались в десяти сантиметрах от пола.
Правитель выпрямился,
– За твою попытку шантажа правителя клана я приговариваю тебя к пожизненному заключению в Лабораториях клана. Свою пользу клану, как ты и хотел при обращении, ты принесешь, работая у механиков подопытным животным до конца своих дней.
Инквизитор подтвердил решение понтифика кивком головы:
– Правосудие клана установлено!