Нить в прошлое
Шрифт:
Египетские представители власти приехали на верблюдах солидным караваном и в сопровождении значительного вооружённого эскорта. У тому времени периметр пограничного поста был перекрыт сплошным высоким забором с колючей проволокой по верху, стальными крепкими воротами и вышками с роботами-пулемётами управляемыми из обеспеченного кондиционером боевого поста.
Прибывшая из Каира делегация попыталась схода «постучаться ворота» из аж десяти пушек, привезённых на верблюдах. Однако артиллерийская прислуга фитили поджечь не успели. Попутно снайперы поснимали ещё
Благодаря благосклонности своего деда, воспитывавшего его в Каире, Аббас уже в молодости достиг хороших результатов в военной и гражданской службе; однако ему не удалось отличиться ни в сирийских войнах тясяча восемьсот тридцать первого — сорокового годов, ни в управлении провинциями. Поэтому он пришёл сюда самолично. Аббаса должны были убить за несговорчивость в пятьдесят четвёртом году, но пока шёл пятьдесят второй и убивать его Санька не планировал. А планировал сберечь и поддержать его начинания в сдерживании европейцев.
Вице-король понял, что что-то идёт не так и попытался отступить, но вдруг увидел, что дорогу преградили странные коробки с пушками наверху. Именно с пушками. Что он пушек, что ли не видел. И их калибр был даже больше тех пушек, что так и не выстрелили по воротам.
Из странных коробок вдруг выскочили люди и выстроились в цепь, направив на него ружья.
Конница Аббаса понеслась на врага, но раздались выстрелы, слившиеся в сплошной треск перекатывающихся камней и всадники посыпались на землю как скошенные колосья. Аббас отдал команду, и конный поток развернулся. Зато цепь медленно двинулась на него и его армию. Коробки оказались повозками, так как имели колёса. Они ехали, а вооружённые скорострельным оружием люди, похожие на насекомых, бежал рядом. Аббасу пришлось отступить почти к самым воротам. Он стоял в окружении своих воинов и дрожал от страха, когда из ворот вышел «переговорщик» и направился к нему, не обращая внимание на направленные на него ружья, копья и стрелы.
— Та кто? — спросил пришелец, с интересом рассматривая Аббаса.
— Я — Аббас-паша, — хозяин этих земель! А вот ты кто, чужеземец? И зачем ты убил моих людей?
Санька чуть не рассмеялся, вспомнив «Белое солнце пустыни» и фразу Абдулы: «Ты зачем убил моих людей, Саид?»
— Они же не скакали для того, чтобы пригласить моих людей на кебаб? Или я ошибаюсь? Вы первыми стали пытаться убить меня. Если бы ты пришёл с миром, то остался бы жив, а ты пришёл воевать, даже не спросив кто я и зачем пришёл? А теперь спрашиваешь, кто я? Теперь это уже почти не важно, потому что ты, скорее всего, умрёшь.
— Но ведь ты совсем безоружен и находишься в окружении моих людей, — удивился Аббас-паша. — Или ты бессмертен?
Сказав это, Аббас-паша усмехнулся, а его воины направили на Саньку довольно современные патронно-капсюльные ружья.
— Если ты попробуешь это проверить, то ты будешь дважды глупцом. Во-первых, — ты не узнаешь,
Санька показал на лежащих возле орудий людей.
— Во-вторых, — ты умрёшь не сделав того великого дела, которое ты начал, а именно освобождение Египта от иноземцев и от османов. В чём я и хотел тебе помочь, — продолжил Санька, увидев, что Аббас-паша пошевели рукой и ружья поднялись стволами вверх.
— Вот видишь, на первый вопрос ты уже получил ответ. Значит мы с тобой на верном пути, Аббас-паша.
— Кто ты, что не боишься умереть? — молодое, полное лицо с тонкими усиками, топорщившимися, как у насекомого, «играло» разными эмоциями.
— Зачем тебе это знать? Тебе нужно знать, что ты можешь получить такое же оружие, какое убило твоих людей и с этим оружием ты сможешь стать настоящим правителем Египта, а не подданным Османского султана.
— У него корабли, — буркнул Аббас. — А у меня, кроме султана есть ещё…
Он осёкся, а потом оглядевшись вокруг, вдруг посветлел лицом.
— Так ты убил его?! — радостно проговорил Аббас. — Ты убил Мухаммеда! Ха-ха! Слава Аллаху. Спасибо тебе. Ты уже сделал для меня столько, что я готов простить тебе даже захват этих земель.
— Я не захватил эти земли. Мне нужно море, а море общее. Захочешь — я уйду с земли, которой я уже дал пресную воду и готов дать ещё больше. Уйду, но тогда ты потеряешь во мне друга и не получишь оружия, которого нет ни у кого в мире, кроме меня.
— Нет-нет! — замахал руками радостный Аббас-паша. Я уже рад, что ты пришёл на эти земли. Французы и англичане хотят соединить моря, проложив через мои земли пролив. Они хотят выкупить у меня мои земли, а если я не продам их, угрожают отобрать силой. А скажи, зачем мне этот пролив? Вот тебе нужен этот пролив?
— Мне он точно не нужен, — хмыкнул и улыбнулся своим мыслям Санька.
— Э-э-э… Ты так и не сказал, кто ты? — нахмурился правитель Египта.
— Я такой же как и ты правитель страны, отстоящей от твоей на восемь тысяч миль. Про Китай слышал?
Аббас кивнул.
— Так это ещё дальше.
Аббас вытаращил на Саньку глаза.
— И зачем ты здесь? У тебя там моря нет?
— Кхэ! — кашлянул и улыбнулся Санька. — Я сильно не люблю англичан и французов. У себя там я уже начал топить их корабли. Вот и тут уже потопил несколько штук. Апопутно я нефть из-под воды буду выкачивать. Чтобы не зря тут торчать. Во всём должна присутствовать коммерческая составляющая.
— Что-что?
— Выгода, — улыбнулся Санька.
— Я только сейчас заметил, как ты хорошо говоришь на нашем языке. Но в едь ты чужеземец. Где выучил наш язык?
— Это долгая история, Аббас-паша. Давай продолжим её в моём морском дворце. Он стоит чуть дальше в заливе. А пока пусть твоих людей достойно похоронят. За каждого из них я выплачу достойную компенсацию их семьям.
Аббас нахмурился, что-то проворачивая в голове, потом кивнул головой и сказал:
— Пусть так и будет. Всё-таки их убили твои воины, а мы с тобой не воевали. Пошли покажешь свой плавучий дворец. А вы — расставляйте шатры, — обратился паша к своим людям. Приготовьте всех убитых к погребению. Я к вечерней заре вернусь?