Ниже Бездны. «Мы бредим от удушья»

Корчевский Юрий Григорьевич

Разведгруппа приблизилась к подводникам метров на триста, когда вдали, из-за скал, показались немцы. Они передвигались редкой цепью, но их было много. Скорее всего, рота, прикинул Володя.

Разведчики отстреливались и приближались перебежками. У немецкого МР 38/40 действительная дальность огня метров сто всего. Им бы бросить сдерживать немцев огнем и рвануть изо всех сил к берегу. Только откуда ребятам знать, что их здесь ждут и могут поддержать огнем? «Дегтярев» — оружие сильное, патрон винтовочный,

и эффективный огонь метров на триста-четыреста вести можно.

Володя улегся на камни, взялся за пулемет и выставил прицел. Поймав на мушку далекие фигурки преследовавших разведгруппу немцев, он нажал на спуск и дал короткую очередь. Она предназначалась не столько немцам — все-таки еще далековато, сколько должна была показать разведгруппе, что их ждут и поддержат огнем. Однако разведчики, подумав, что немцы уже и здесь, залегли.

Сашка не выдержал. Вскочив, он сорвал с головы шапку и стал размахивать ею, крича:

— Братва! Сюда! Мы свои!

Услышали его разведчики или просто догадались, но, дружно поднявшись, стремительным рывком бросились вперед.

Немцы кинулись за ними.

— Огонь! — скомандовал Володя.

Загрохотал короткими очередями пулемет трюмных машинистов. Володя тоже дал несколько очередей по немецкой цепи.

Разведчики бежали к берегу, петляя на ходу. То ли от пуль уклонялись, сбивая прицел, то ли камни огибали. Вот они уже в сотне метров от Володи — лица видны.

Справа заливался очередями пулемет.

— Эй, трюмные! Поэкономнее! — крикнул Володя. А сам бил очередями по три-четыре патрона. Особенно высматривал офицеров и унтер-офицеров. Рядовые держали в руках автоматы, а командиры размахивали пистолетами. Вот их-то в первую очередь и выцеливал Володя. Углядит фигурку с пистолетом в руке, выцелит и даст очередь. А трюмные стреляли по цепи, не разбирая.

Не выдержав огня, немцы залегли.

Разведчики были совсем рядом. Тяжело дыша, они бежали из последних сил, уже не оборачиваясь назад. Получить неожиданную поддержку двух пулеметов — это как подарок ко дню рождения.

Подбежав к подводникам, члены разведгруппы дружно плюхнулись на камни.

— Спасибо, моряки, очень вовремя огоньком поддержали!

— Вы бы вон по веревке вниз спустились, все быстрее будет. Светает уже, лодке убираться отсюда надо, — не отрываясь от прицела, посоветовал Владимир.

— Поняли, морячок.

Разведчики переползли к камням, за которыми были позиции трюмных. По очереди они соскользнули по веревке вниз.

— Саша, дай диск и посмотри с берега, как там разведка.

Володя теперь не отрывал глаз от немцев. Как только они поднялись в атаку, дал по ним длинную очередь. Потом затвор клацнул вхолостую, и он сменил диск.

Подполз Саша:

— Разведчики уже на палубе.

— Ползи к трюмным, пусть

забирают пулемет и спускаются. Ты наблюдаешь. Как только они спустятся, дашь мне сигнал, а сам — к лодке. Я ухожу последним.

— А почему ты?

— Приказ не обсуждается.

Обидевшийся Саша пополз к трюмным.

Вот скользнула вниз одна тень. Второй трюмный приподнялся из-за камня и дал длинную, на весь диск, очередь по поднявшимся немцам. Потом он перебросил ремень пулемета за спину, ухватился за веревку и тоже соскользнул вниз.

Саша проследил за ними с уступа, а потом крикнул Володе:

— Трюмные на лодке!

— Спускайся сам, — тут же отозвался Володя.

Как спустился по веревке Саша, Володя не видел — он заряжал в пулемет последний диск. Помня, что там всего 49 патронов, он дал очередь по поднявшейся в атаку цепи немцев, провел вдоль цепи стволом.

Но и немцы открыли по нему ответный огонь. По камням гряды застучали пули, высекая каменную крошку. До немцев было еще метров двести, и попасть в него пока можно было случайно, но огонь был плотным.

Володя дал очередь, и пулемет смолк — кончились патроны.

Не желая оставлять оружие немцам, он подхватил пулемет и, прикрываясь невысокой грядой, пополз к камню, вокруг которого была обвязана веревка.

Немцы, видя, что огонь прекратился, снова поднялись в атаку.

Володя упал за камень, схватил диск, что остался от трюмных, и привстал на колени. Пулемет на сошки не ставил — положил его тело на камень.

Немцы были уже в полутора сотнях метров и сосредоточили огонь по его бывшей огневой позиции — там поднялась каменная пыль.

Володя поймал на мушку немецкую цепь и дал очередь. При этом он успел разглядеть — за цепью были видны убитые. Стало быть, и он и трюмные не потратили патроны попусту.

Несколько немцев упали, но остальные продолжали оголтело переть. Вот уже сто метров их разделяет — видны разинутые рты, вспышки выстрелов, слышен нестройный крик а-а-а!!!

Володя дал очередь. Пулемет клацнул затвором и смолк. Времени спускаться по веревке не было — надо было прыгать с уступа. Было страшно, не хотелось вновь в ледяную воду, да и пулемет брать с собой нельзя: железяка тяжелая, непременно на дно потянет.

Чтобы не оставлять пулемет врагу, Володя швырнул его с уступа в море, потом вскочил и ласточкой прыгнул вниз. Глубины здесь большие, лишь бы на подводные скалы не угодить: тут метров двадцать пять высоты, мгновенная смерть.

Он с головой вошел в ледяную воду, и на мгновение перехватило дыхание. Вынырнув, увидел, что с палубы ему уже бросили конец. Володя ухватился за него, и матросы тут же втянули его на палубу. Все бегом направились к рубке.

На ходовом мостике их уже ждал командир: