Ниже нуля
Шрифт:
препятствиями по грязи, в теплицах - даже, по одному памятному
случаю, в приемной планового родительского дома, и... никто никогда
не был таким бестолковым. Никто. Так что, возможно, он просто
притворялся, что не понимает. Может, он надеялся, что я отстану.
Дерьмо.
— Мне жаль.
– Я выпрямляюсь и откатываю свой стул назад, давая
ему несколько дюймов пространства. — Я причиняю тебе неудобства.
—
– Он наконец-то перезагружается. Качает головой. —
Нет, это не так, я просто...
— Немного напуган? - Я ободряюще улыбаюсь, пытаясь дать
понять, что всё в порядке. Я могу принять отказ. Я уже большая
девочка. — Всё в порядке. Давай забудем, что я что-то сказала. Но как
только вернешься домой, отправь мне по электронной почте пакет
документов, пожалуйста. Я обещаю, что не буду отвечать
непрошеными обнаженными фотографиями.
— Нет, это не то...
– Он закрывает глаза и щиплет переносицу. Его
скулы выглядят более розовыми, чем раньше. Его губы шевелятся,
пытаясь сформировать слова в течение нескольких секунд, пока он не
решается: — Это просто... неожиданно.
Ох. Я наклоняю голову. — Почему? - Мне показалось, что я
довольно много наговорила.
— Потому что.
– Его большая рука делает жест в мою сторону. Он
сглатывает, и я наблюдаю за работой его горла. — Просто... посмотри
на себя.
Я действительно делаю это. Я смотрю на себя сверху вниз, на свои
скрещенные ноги, шорты цвета хаки, простую черную футболку. Моё
тело в своём обычном состоянии: высокое. Жилистое. Немного тощее.
С оливковой кожей. Я даже побрилась сегодня утром. Может быть. Не
могу вспомнить. Суть в том, что я выгляжу нормально.
Поэтому я так и говорю: — Я выгляжу нормально, - что должно
звучать уверенно, но выходит немного наигранно. Не то чтобы я
думала, что я горячая штучка, но я отказываюсь быть неуверенной в
своей внешности. Я нравлюсь себе. Исторически сложилось так, что
людям, с которыми я хотела переспать, я тоже нравилась. Моё тело
выполняет свою работу как средство достижения цели. Оно позволяет
мне плавать на байдарках по калифорнийским озерам без боли в
мышцах на следующий день, и оно переваривает лактозу, как будто это
олимпийская дисциплина. Это всё, что имеет значение.
Но он отвечает: — Ты не выглядишь нормально, - и... нет.
— Правда.
– Мой тон ледяной. Иэн Флойд пытается намекнуть, что
он недосягаем для меня? Потому что если так, я дам ему пощечину. —
Как же я выгляжу?
— Просто...
– Он снова сглатывает. — Я. . . Такие
— Такие женщины, как я. - Ого. Похоже, мне действительно
придется дать ему пощечину. — Что? Потому что...
— Красивая. Ты очень, очень красивая. Наверное, самая... И ты, очевидно, умная и веселая, так что... - Он бросает на меня
беспомощный взгляд, внезапно становясь менее похожим на
гениального руководителя группы NASA, построенного как кедровое
дерево, и более... мальчишеским. Молодым. — Это какая-то шутка?
Я изучаю его сквозь прищуренные глаза, пересматривая свою
прежнюю оценку. Возможно, мои выводы были преждевременными, и
это не совсем верно, что никто не может быть настолько бестолковым.
Возможно, кто-то может.
Например, Иэн. Иэн, который, вероятно, мог бы зарабатывать
хорошие деньги в качестве фотомодели, теги: Горячий парень, Рыжий, Массивный. Я видела, как около четырех человек рассматривали его, пока мы шли сюда, но он, очевидно, понятия не имеет, что его могут
пригласить на роль горячего брата Уизли. Абсолютный ноль осознания
того, насколько он великолепен.
Я ухмыляюсь, внезапно очарованная. — Могу я задать тебе вопрос?
– Я подкатываюсь ближе, и не уверена, когда это произошло, но он
наклонил свой стул так, что мои колени оказались между его
коленями. Мило. — Это немного наперед.
Он смотрит вниз на наши соприкасающиеся ноги и кивает. Как
обычно, только один раз.
— Можно я тебя поцелую? Например, прямо сейчас?
— Я. . .
– Он смотрит. Потом моргает. Потом произносит что-то, что
не является словом.
Моя ухмылка расширяется. — Это ведь не "нет"?
— Нет. - Он качает головой. Его глаза прикованы к моим губам, черные зрачки поглощают голубые. — Это не так.
— Тогда ладно.
Это довольно просто - встать со своего кресла и наклониться вперед
на его. Мои ладони находят подлокотники и прижимаются к ним, и на
долгое мгновение я остаюсь там, в клетке этого медвежьего размера
мужчины, который мог бы оттолкнуть меня своим мизинцем, но не
делает этого. Вместо этого он смотрит на меня вверх, как на чудо, прекрасное и благоговейное, как на подарок, как будто он немного
ошарашен.
Как будто он действительно хочет, чтобы я его поцеловала. Так что
я закрываю последний дюйм и делаю это. И это...
Немного неловко, если честно. Не плохо. Просто немного
нерешительно. Его губы раздвигаются, когда они касаются моих, и на