Нижняя Москва. Война на уничтожение
Шрифт:
– Теперь объясни, старый козел, почему попытался меня обмануть. И где берешь подделки?
Хозяин попробовал запустить защитную магию и с ужасом обнаружил, что его скромные магические способности блокированы начисто. Подумал обернуться к Хаиму, но сложно вертеть головой, когда крупный твердый кулак больно сжал бороду и подтянул к столу. Да и смысла нет. Боковым зрением торговец увидел, что сын замер, широко раскрыв глаза. Из раскрытого рта потекла струйка слюны.
– Не слышу ответа!
Незнакомец приблизился нос к носу практически вплотную, не
– Ну?
– Бог меня карает. Простите, уважаемый господин, не ту банку взял. Накажу заблудшую руку, чтобы не искушала другую.
– Скорее я оторву твою заблудшую голову. Где взял подделку?
– Не помню. Столько поставщиков… Больно!
– Ладно. Фамилия оптовика меня не сильно волнует. Лучше скажи, откуда энергия для зарядки?
– Не зна…
– Врешь! – Новый рывок за бороду и вопль баншьи в мозг. Торговец раскололся:
– Шмулик говорил, боевой снаряд у османов купил… Ай, больно!.. Таки позаимствовал. Оттуда в банки перекачивает. Но плохо запирает, ви таки знаете Шмулика, он негодный маг. Не знаете Шмулика? Ой вей! Тогда работайте со мной, старый Рабинович не обманет.
Из потока вранья Артем выделил, что относительно краденого снаряда торгаш не солгал. По крайней мере, версию «заимствованного» боеприпаса ему самому скормил вышеупомянутый поставщик. Но учитывая размах торговли, османская бомба должна быть сказочной мощности. Или просто сказкой, а в окрестностях Иерусалима работает источник. Маг спросил Рабиновича про него.
– Нет, клянусь бородой Авраама!
Покупатель сделал страшные глаза и тихо сказал с интонацией, отработанной в гопной юности на улицах Москвы:
– А если найду?
Торговец не ответил. Мочой завоняло сильнее.
– Последний вопрос, адон нихбад, – Артем издевательски назвал подследственного уважаемым господином. – Какую мне предложишь компенсацию за попытку обмануть и развести на большие деньги?
Предложения не последовало. Отдать хоть одну лиру жалко, не давать – страшно. Пусть сам страшный гость озвучит.
– Пятьдесят новых шекелей Израиля одной купюрой. В воскресенье зайду. Никуда не уходи.
Театральный щелчок пальцами, абсолютно ненужный в практической магии, и мами обрел подвижность. Хотя даже если он «Семь сорок» станцует, где взять израильские деньги за двое суток?
– До встречи.
Шутник вышел на улицу. Раввин в черном стукнул палкой по ставням магазинчика Рабиновича. Пора закрываться на еженедельный праздник священной субботы.
Можно, конечно, и Шмулику устроить легкий шмон [2] . Но лучше самому собрать доказательства.
2
Вероятно,
Развеселенный сценой в лавке, Артем спустился вдоль крепостной стены, оставив слева знаменитую Храмовую гору, и вышел через ворота в сторону Кедронской долины. Масличная гора – одно из немногих мест, где не натыканы бедняцкие лачуги. На Елеонской горе находится одно из старейших в мире кладбищ, а уж сколько легенд связано с этим местечком, не счесть. Поэтому ни римляне, ни крестоносцы, ни мусульмане не посмели снести могильные плиты и заложить какое-нибудь строительство.
Он ввинтился в пространство меж двумя тесно стоящими камнями, став практически не видим безо всякой магии. Отдохнул, проглотил лепешку, запив водой из фляги, отметив про себя, что за такие сверхаскетические условия миссии командировочные должны быть побольше.
Неожиданно торкнуло чувство острого беспокойства. Артем просканировал окрестности – вблизи никаких аур, ни враждебных, ни нейтральных. Пристальное наблюдение за этим местом тоже не ощущается. А захороненные здесь библейские герои потеряли остатки биополевой активности тысячи лет назад.
Источник дискомфорта не здесь. С кем-то случилась беда? Он плюнул на предосторожности, вставил стамбульскую симку в смартфон и вошел в сеть. Глобальной системы вроде Интернета здесь нет. Пришлось вручную прописывать путь от турецкого сервера на варшавский и с него на русский. Вроде удалось, хотя до спуска в мир Тайной Москвы Артем клавишу Enter каждый раз искал несколько секунд. Вероника оказалась в чате.
«Привет. У тебя все ок?»
«Нет. Мама умерла в Америке».
«Оо. Соболезную и прочее. Почувствовал отсюда».
«Ты далеко?»
«В Азии».
«Жаль. Мне очень плохо. И одиноко. Впрочем, у тебя своя жизнь».
«Но я по-прежнему с тобой связан».
«Да ты чо! Геройствуешь себе в удовольствие. Когда взорвалась стамбульская база, я на биде мылась, извини за пикантную подробность. Меня снесло и головой о ванную приложило».
«Ну прости. Целая килотонна. Твой подарок расплавился».
«Говорят – две килотонны».
«Больше не буду. Доберусь в Москву, навещу тебя. Дней через десять-пятнадцать, если успею».
«Меня может не быть. Попросилась на постоянный перевод в верхнюю Москву. Там хотя бы институтские друзья. Как и ты, я без цели в жизни. Но у тебя жена и сын. Будь счастлив».
«Не совсем так. Мне кажется, в Иерусалиме я сообразил, ради чего живу».
«Неужели? Может, и мне оформить паломничество на Святую землю?»
«Запросто. Только учти, ваш резидент провален и работает на османов».