Но бывают времена...

Балобанов Денис Дмитриевич

Коррет внимательно посмотрел на сидящего напротив турианца. Тот сидел неподвижно, скрестив руки на груди и смотря на Мостина исподлобья. Тогда Коррет немного повернул голову и подергал левым глазом. Ноль внимания. Повторил ту же операцию с правым глазом. То же самое. И тут Коррет усмехнулся. Как там говорил тот забавный человек в тренировочном центре?

– Ты знаешь.
– турианец склонился над столом и легонько ткнул рукой в следователя.
– что такое безумие? Безумие - это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение. Это есть безумие. Когда впервые я это услышал, не помню, кто

сказал эту хрень, я, бум, убил его. Смысл в том, окей, он был прав. И тогда я стал видеть это везде. Везде, куда ни глянь - эти болваны. Куда ни глянь, делают точно одно и то же, снова, снова, снова и снова. И думают: "Сейчас все изменится. Не-не-не, прошу. Сейчас все будет иначе. Прости. Мне не ...

Монолог Коррета прервал звук открывающейся двери и короткое:

– Благодарю вас, офицер, но сейчас оставьте нас.

Следователь молча встал и вышел, а к его стулу подошел саларианец в темно-коричневом одеянии.

– Коррет Мостин. Я Советник Трулок. Мне сказали, что вы хотели меня видеть.

– Я - нет. Видеть вас хочет кое-кто другой, а я лишь ... курьер.

– И этот кое-кто надеется, что я соглашусь на встречу после гибели от их рук целого флота?

– Кое-кто верит, что вы благоразумны и из оставленной вам информации смогли выжать максимум и понять, что произошедший инцидент - это всего лишь инцидент. И этот же кое-кто надеется уладить все разногласия, появившиеся из-за него миром.

– И как он себе это представляет?

– Вы называете время и место встречи, "кое-кто" прибывает туда на одном корабле со строго установленным числом разумных на борту.

– Вы же понимаете, что просите слишком много?

– А чем вы рискуете?
– вопросом на вопрос ответил Коррет.

– Что будет, если мы откажемся?

Турианец внезапно склонился над Трулоком и начал говорить короткими, отрывистыми словами, вкладывая в них столько смысла, сколько мог.

– Хотели бы они нас уничтожить - уже бы это сделали. Но они нам не враг. Я видел Врага, и поверьте мне, нам не выстоять против него в одиночку. Может, я и не состою в Иерархии, но я все еще турианец, патриот своего народа, и поверьте мне, я сделаю все, что потребуется, что бы он выжил в грядущей мясорубке. А без их помощи, это будет даже не мясорубка, а истребление. Этому врагу ни кроганы, ни рахни не ровня. Вы не задавались вопросом, почему у тех выживших стерты воспоминания? Это не воздействие с целью скрыть что-то, нет, это милосердие. Они на собственной шкуре и собственными глазами увидели, что ждет нас в случае проигрыша, и поверьте мне, в этой войне будет лучше проиграть и погибнуть, чем проиграть и выжить. Ибо есть вещи, куда хуже, чем смерть. И если вы откажетесь - мы найдем того, кто согласится.

Трулок холодно посмотрел на турианца, а потом поднял обе руки и пару раз размеренно хлопнул в ладоши.

– Браво. Передайте мой комплимент вашему учителю по театральному мастерству. Но перейдем к делу - что у вас в кейсе?

– Составные части ручного лазера. Мои работодатели презентовали вам это в качестве извинений за случившееся, а также в надежде на дальнейшее плодотворное сотрудничество.

Если Советника это как-то и удивило, то виду он не подал. Посидел какое-то время неподвижно, потом встал и, уходя, коротко бросил:

– Скоро вы услышите ответ.

Туманность Змеи. На борту фрегата "Афанасий Никитин".

– Ну и?

– Они согласны. Туманность Полумесяца, Люсарна, на орбите Зейоста, через 2 недели.

– Хорошо. Вылетай с Цитадели, мы тебя подберем.

–

Принято. Курьер-1, конец связи.

Крайтвелл, сцепив руки в замок и подперев ими подбородок, чуть подалась вперед.

– Что с Курьером-2?

– Пока ничего.
– ответила ей Скай, рассеянно хрустя чем-то.

– Держи меня в курсе.
– Крайтвелл откинулась назад в кресло.

Цитадель.

Лин искренне ненавидел это место. Ненавидел той тихой ненавистью дрелла, родившегося и выросшего в стерильном куполе на поверхности Кахье. Этот стерильный запах, отдающий пустотой, глухой и безразличной к мольбам, перебивавший любые другие запахи, был ему отвратителен. От него нельзя было избавиться, он с легкостью проникал через любые щели. Его не останавливали даже дезинфицирующие процедуры. Но сегодня к этому запаху примешивался другой - едва уловимый смрад гниения разложившихся тел, приправленный налетом отчаяния и ужаса. Дрелл прекрасно знал, что это не более чем плоды его разыгравшегося воображения, но легче ему от этого не становилось. Все это вкупе с той новостью, которую ему предстояло сообщить сегодня, так и вообще опускало его настрой до уровня неудавшегося суицидника.

Поглощенный такими невеселыми мыслями, Лин подошел к двери одного из номеров и мягко постучал в неё.

Фешенебельный отель "Роза Ветров" был типично азарийским заведением - мягкие изогнутые линии, легкие, светлые тона, море зелени и донельзя учтивый персонал. Все это, ровно как и то, что отелем владела давняя знакомая и сторонница матриарха Т`Сони и привело к тому, что Бенезия остановилась именно здесь. Дрелл был только всеми конечностями "за" такую идею, так как она невероятно облегчала его задачу.

– Кто там?
– раздалось спустя несколько секунд после стука.

– СПЕКТР. Новости насчет вашей дочери.

По ощущениям дрелла, дверь раскрылась еще раньше, чем он успел договорить.

– Можете говорить что хотите.
– матриарх буквально пылала гневом.
– но мне плевать! Моя дочь жива и никто меня в этом не переубедит!

Вместо ответа Лин молча показал два заранее заготовленных предмета - старенькую фотокарточку и ожерелье. Азари только набрала воздуха в грудь для очередной гневной тирады, когда её взгляд упал на них. Упал и тут же буквально налился кровью.

– ГДЕ?!
– прорычала азари, посылая в дрелла сгусток деформации.

Еще полгода назад Лин не был бы уверен, что сможет уклониться от биотического заряда, пущенного с такой дистанции с такой силой и скоростью. Но сейчас же, для его организма, который чуть ли не по крупицам разобрали и собрали люди, по пути улучшив все, что только можно было, это не составило труда. По-прежнему держа карточку и ожерелье одной рукой, дрелл изящным и практически неуловимым для глаза движением ушел в сторону, легонько ткнув в шею взбешенной азари свободной рукой. Подхватил обмякшее тело и занес в номер.

Сознание вернулось быстро, одним рывком. Бенезия едва открыла глаза и тут же буквально взлетела с кровати.

– Не заставляйте меня проделывать этот трюк еще раз.
– от окна раздался хрипловатый голос.
– Я тогда буду не столь мягок.

Бенезия резко повернула голову и увидела дрелла, вольготно расположившегося у окна.

– Кто ты?

– Это не суть важно. Что важно, так это вести, которые я принес и от кого они.

– Моя дочь.
– взгляд матриарха упал на лежащие на столике ожерелье и фотокарточку.
– Что с ней? Она жива? Где она? Отвечай мне!
– сорвалась она на крик.