Но бывают времена...

Балобанов Денис Дмитриевич

– Наш уважаемый глава контрразведки мсье Ренар прав. Кто за его предложение? Почти единогласно, ну вот и отлично.

***

Войдя в свой кабинет, Ренар дотронулся до оранжевого кристалла на специальной подставке. Тот зашипел, покрылся трещинами, из которых появилось оранжевое газообразное нечто, медленно принявшее форму гуманоида с необычными пропорциями тела и конечностей. На покрытой сегментарной броней голове появились и замерцали два "глаза" - более яркие участки брони, уставившиеся на своего хозяина.

– Охраняй.
– приказал Луи Изгою, а сам подошел к одной из стен кабинета и ткнул в нее большим пальцем.

Одна из панелей беззвучно

отъехала в сторону, обнажив вход в полупустую, мрачную комнату. Единственным предметом в комнате, не считая фиолетовых занавесей на стене, была солидных размеров чаша, внутри которой лежал слабосветящийся фиолетовый камешек. Панель за спиной черноволосого беззвучно встала на место, оставив его одного в комнате. Подойдя к чаше, Ренар не глядя взял камешек, а потом, вдохнув полной грудью, посмотрел на него. Камешек мгновенно налился светом, а глаза черноволосого, до этого карие, приобрели фиолетовый цвет. Спустя мгновение перед ним закружился калейдоскоп красок, постепенно принявший вид темного туннеля, будто сплетенного из грозовых туч. Казалось, что Ренар летит по нему, но сознание упорно твердило ему, что он находится на твердой земле (а точнее, полу), мозг буквально кричал о неправильности происходящего, но черноволосый продолжал полет. Еще пара секунд, и вот Луи на месте, в Зале Теней. Большая дискообразная площадка, с десятком странных, искривленных стел, письмен, выбитых на полу и стелах, будто плывущая в пустоте. Единственными постоянными обитателями этого места были Тени. Десятки их, сотни, неспешно сновали повсюду, просачиваясь через пол, стелы и тела людей, находящихся сейчас здесь. Их было пятеро - он сам, Указывающий Путь, Старший Псион, Рамон Гарнье и Кристиан Леджер. Самые могущественные псионики Единства и его настоящие лидеры, предпочитающие править из тени. Пока из тени.

– Ты не сказал им.
– обратился Старший Псион к Указывающему.

Старший выглядел единственным стариком из них, хотя каждому из присутствующих уже давно перевалило за сотню лет. Высокий, морщинистый со шрамом, пересекающим губу, нос и лоб слева направо, фиолетовоглазый и беловолосый, он мог закатать в бетон любого, кто рискнул бы назвать его стариком, а потом реанимировать и заставить служить себе вечно. И Ренар знал, что это еще не самая худшая участь для провинившегося.

– А ты представь, какая была бы у них реакция, если бы они узнали, что чужаки обитают в системе, где находится "черный ход" Врага? Ткаченко и так рвется их уничтожить, ты хочешь добавить ему союзников?

– Но нам придется это сделать.

– Тогда уж лучше сперва разузнаем, с кем нам придется иметь дело.
– сказал Гарнье.
– Я отправлю несколько групп на разведку, привезем нашим вивисекторам пару гостинцев.

– У меня другой вопрос.
– заявил Леджер.
– что нам делать с гранд-адмиралом? Он стал слишком своевольным. Все Единство может пострадать от его поступков.

– Предлагаешь убрать Ткаченко?

– Это пока невозможно.
– вступил в разговор Ренар.
– Он - олицетворение нашей силы и непреклонности, символ наших побед, а в придачу еще и герой войны. Если он неожиданно умрет, то многие попытаются узнать правду о его смерти, и будьте уверены, они ее узнают.
– черноволосый склонил голову набок и обвел всех взглядом.
– Или кому-то нужна еще и гражданская война?

– И так проблем хватает. Что у нас с поисками этой Цитадели?

– Пока ничего. В уцелевших архивах эфириалов и гаш`рахат сведений о ней нет, у Искаженных архивов как таковых нет вообще, а расшифровку протеанского языка мы

еще не закончили. Но возможно, мы что-то сможем почерпнуть у наших новых соседей.

– Надеюсь, они не открыли эту Цитадель и не устроили на ней бордель, тогда даже Секк-Локкар захотят их вырезать.
– со смешком заявил Гарнье.

***

– Итак, дамы и господа, а также лица неопределенного пола.
– последнее относилось к двум сектоидам, но те на это внимания не обратили.
– а сейчас предлагаю вам посмотреть направо - там них...я нет! А теперь налево - там тоже них...я нет! Вследствие этого у меня возникает вопрос - долго мы еще будем тут болтаться, как берсерк под перекрестным огнем?

– Олег, ты не хуже меня знаешь, что сидеть мы тут будем ровно до приказа начальства перебраться в другой сектор или до какого-нибудь ЧП, которого, я надеюсь, не будет.
– наверно, в десятый раз за прошедшие сутки повторила Мао своему второму пилоту.
– А сейчас будь так добр, заткнись и проверь третий сектор.

Над сиденьем вдруг появилась голова, и раздался ехидный голос:

– Не сдерживай себя, парень! На расстоянии в сотни световых лет от нас нет ни одной живой души, так что давай, покажи нам звериный рев рассерженного хомячка!

– А не пошел бы ты, Анри.
– устало пробурчала Мао нежданному гостю.

– О нет, только с тобой, и только до ближайшей планеты с шикарным пятизвездочным отелем, любовь моя.
– подмигнул китаянке нахальный штурмовик.

– Рассерженного хомячка? Ах ты, глеш артау(1), да я тебя сейчас по стенке размажу.

– Воу, воу, погоди!
– Француз примирительно поднял обе руки.
– Ты тогда не узнаешь мааааленький секрет!

– Какой секрет?
– мгновенно нахмурился пилот.
– Я надеюсь, не вроде того, что Деда Мороза не существует?

– Нет, парень, это особый, секретный секрет!
– Анри приобнял Олега одной рукой, второй обводя пространство перед ним.
– Видишь эти звезды на экранах? Так вот, все, чего касаются их лучи...
– Анри сделал небольшую паузу и потом продолжил предельно серьезным тоном.
– принадлежит кому-то другому.

Мао, не выдержав, тихонько засмеялась. Олег сперва пытался нахмуриться, но вскоре сдался и обреченно махнув, произнес:

– Гребанный клоун.

– Эй, - приняв оскорбленную позу, заявил Анри, - я не клоун, я Шут! Ты сейчас нанес непоправимую травму моей хрупкой, творческой душе!

– Иди уже отсюда, хрупкая душа.
– ткнула Мао кулаком в плечо штурмовика.

Анри отвесил шутливый поклон:

– Склоняюсь пред Вашей волей!
– и беззвучно вышел из пилотской рубки, по пути изящно уклонившись от столкновения с пепельноволосой девушкой-псиоником, зашедшей в рубку.

– Шут.
– донеслось ему вслед последнее слово второго пилота. Олег повернул голову к вошедшей.
– Салют, Ева.
– и тут-же спросил у нее.
– Как его вообще определили на "Саргон"?

– Прибыл вместе с подкреплением на замену группе Кларк. Будьте с ним осторожнее.

– А, это то самое подкрепление, после прибытия которого Васильев пополнил запас ругательств экипажа новыми трехэтажными конструкциями? А из-за чего, кстати? Так, стоп, почему это осторожнее?

– Из 16 бойцов лишь у двоих был реальный боевой опыт, причем один из них - Секк-Локкарец, а у второго пометка в личном деле "Психически нестабилен". Догадаешься у кого?

– Блеск.
– заявил Олег, моментально становясь серьезным.

– Дурдом.
– согласилась с ним Мао.
– Но я так думаю, ты сюда не просто так пришла, верно?